Юрий Корчевский - Ушкуйник
Последние сажени Мишка прополз на животе. К радости своей, увидел знакомый ушкуй. После стольких ходок Михаил отличил бы его от других с закрытыми глазами. Только где Павел? Мишка встал, осмотрелся. Не видно кормчего. Покричать, что ли? А вдруг враги рядом?
Михаил подошёл по берегу к корме ушкуя, перепрыгнул на палубу. Судёнышко качнулось. Он присел на борт, открыл люк и заглянул в глубокий трюм. Тюки и узлы с товаром были на месте. На душе стало легче — хотя бы товар цел. Мужиков-корабельщиков жалко, вся команда, кроме Павла, полегла. Да и то — не толкни Михаил Павла к ушкую, ещё неизвестно, остался ли он жив.
Зашуршал камыш, и на тропинке показался кормчий. Обрадованный Мишка вскочил было, но тут увидел, что за тем шло несколько воинов, как есть — в шлемах, кольчугах, при мечах. Парень остановился в замешательстве. Подмогу Павел привёл, или сам в плен попал? Только неизвестно, к кому.
Павел тоже встал как вкопанный, увидев на ушкуе Михаила.
— Иди, иди, чего встал! — воин толкнул Павла в спину.
Что-то непохоже это на подмогу. Воинов трое, все в броне, мечами опоясаны. А у Мишки только нож. Не выдержать ему боя. Что делать? В воду прыгать и вплавь уходить?
Павел отошёл к корме.
— Эй, парень, не шуткуй! Анисим!
Из-за спин выдвинулся третий воин, до тех пор почти невидимый за другими — лишь шишак его шлема возвышался. Он снял с плеча лук, вытащил из колчана стрелу, наложил её на тетиву. Стоило с боем уходить от татей, чтобы попасть из огня да в полымя?!
Кто же эти воины? По-русски говорят чисто, лицом — русичи. Только и русские на русских нападают — одно княжество на другое. Не тот ли это случай?
— Иди сюда, парень, и не дёргайся, не то стрелу получишь.
Михаил не спеша спрыгнул с ушкуя на берег и подошёл к ним.
— Ну вот, говорил же я вам — должен приказчик выжить. А я не тать, чужой ушкуй не угонял. И товар вот его, — заговорил Павел.
— Пошли, начальство разберётся, — ответили ему.
Один из воинов стальной хваткой взял Михаила за локоть и повел его туда, откуда они только что пришли. Довольно быстро вышли на широкую поляну, на которой расположились воины. Много — сотни две.
Михаила с Павлом повели к небольшому шатру. Воин зашёл внутрь и почти сразу появился с Костей Юрьевым. Мишка обрадовался.
— Костя, это же я — Михаил из Чижей, ушкуйник. Мы недавно в Чижах встречались, когда вы из Хлынова с подмогой пришли.
Сотник всмотрелся в него, и лицо его расплылось в улыбке. Тот перевёл дух — узнал его Костя!
— Ты чего здесь?
— Вот, воины меня да Павла, кормчего моего, схватили, сюда привели.
Костя повернулся к воинам. Вперёд выступил один из них.
— Мы смотрим — ушкуй в затоне стоит, а из команды — один человек. Где остальные? Может, за станом нашим подглядывают? Может, лазутчики вражеские?
— За бдительность спасибо. Только ушкуйники наши — из Чижей. Свободны!
Воины повернулись и ушли.
— Так, где команда?
— Ночью напали на нас тати, команду в схватке живота лишили — только Павел успел ушкуй с товаром увести, да я — вплавь.
— То, что отбился — молодец! А где же оружие?
— Там, на стоянке осталось. Их девять было, семерых команде убить удалось. Вот и пришлось вплавь спасаться.
— Негоже оружие своё бросать, — посуровел лицом Костя. — Ладно, накажем мы твоих обидчиков. На коне усидишь ли?
— А то!
Мишка сызмальства на лошадях ездить умел, как и все деревенские.
Павла отпустили на ушкуй, а Михаил вместе с десятком конников выехал назад — к ночной стоянке, где была схватка с татями. Пешком-то он полдня шёл, а верхами домчались быстро.
Вот и стоянка. На маленькой полянке валялись тела убитых — разбойников и корабельщиков. Трупы были полураздеты, оружия не было ни у кого. Понятное дело — дорого железо, сабля десять рублей стоит!
Один из всадников соскочил с коня, обошёл поляну, заглянул в кусты.
— Здесь они ожидали корабельщиков. Стоянки-то годами используются, известны всем.
Воин зашёл поглубже в кусты, прошёл полукругом.
— Есть следы! — Не иначе — следопыт или охотник.
Конники последовали за ним. Следы привели к лесной сторожке. Воины её окружили:
— Выходи!
Внутри послышались голоса и возня.
— Выходи или подпалим сторожку!
Из сторожки, щурясь на солнце, вышли трое мужиков. Один — с обмотанной холстиной ногой, опираясь на клюку. А двух других Мишка сразу узнал. Хоть и скудное освещение от костра было, а лица их он запомнил. В жизни теперь не забудет!
— Они, они это! — вырвался он вперёд.
— Не виноваты мы ни в чём! — заголосила троица.
— А вот мы сейчас избушку вашу досмотрим! Панфил, Ерёма!
Названные воины соскочили с коней и зашли в сторожку. Вышли вскоре:
— Да тут целый склад вещей, некоторые — в крови!
— Пощадите, люди добрые! — упала на колени троица.
— Повесить! — десятник был суров. Воины соскочили с коней, отвязали верёвки от сёдел и шустро перекинули их через сук дерева.
— А ты ступай, парень, в сторожку, найди своё! Михаил пошёл к сторожке. Сзади раздался сдавленный вскрик. Обернулся — а один из татей уже в петле болтается и ногами сучит. Мишка отвернулся и вбежал в сторожку. В левом углу было свалено грудой оружие — сулицы, топоры. Там и нашёл он свою саблю, да ещё в ножнах. Сразу же нацепил её на пояс, забрал сулицу и три топора, что у ушкуйников были, и вышел во двор. Все трое татей уже были повешены.
— Забрал своё?
— Забрал.
— Выгребайте всё.
Воины вошли в сторожку и вышли, посмеиваясь, с набитыми чересседельными сумками.
— Не успел поход начаться, а мы уже с трофеями.
— Цыц! — рявкнул десятник. — Чему радуетесь? Не татарское то добро — русская кровь на нём!
Вернулись в лагерь молча. Костя встретил приветливо.
— Вернул оружие своё?
— Вернул, спасибо.
— А обидчиков нашли?
— Висят уже, — пробасил десятник.
— Сами выбрали свой конец. Ну что, Михаил, теперь мы квиты. Долг платежом красен. С нами не хочешь ли?
— Куда?
— В поход на Казань. Великий князь Московский под свою руку воинство собирает.
— Не моё это, прости. Костя усмехнулся.
— Каждому — своё.
Глава 3
Судьба уже трижды сводила Михаила и Константина. Мишка раздумывал об этом, лёжа на палубе ушкуя.
— Кончай отдыхать!
Это Павел. После выхода из затона какое-то время они шли под парусом, но постепенно ветер стих. Парус пришлось опустить. С непривычки Мишка стёр кожу на ладонях почти до крови. Пеньковые верёвки были грубыми, с узлами.
— К берегу пристанем — будем ветра ждать — или на вёслах попробуем?
— Попробуем — вдруг ветра долго не будет? Не век же здесь сидеть?
Мишка устроился на носу, Павел так и стоял за рулевым веслом. Но как Мишка ни старался, продвигать тяжёлый ушкуй не получалось. Гребок — и ушкуй на локоть продвигается вперёд, да пока вёсла он переложит, течением ушкуй на аршин назад относит. Для хода хотя бы четверо нужны.
Они пристали к берегу. Павел послюнявил палец, посмотрел на облака.
— К вечеру ветер будет, и очень сильный. Да как бы ещё и не с дождём.
Трудная ходка выдалась. Времени в пути много потеряли, а даже до Котельнича не добрались. Да и где он, Мишка даже не представлял.
— Павел, до Котельнича далеко? Кормчий осмотрел берега.
— Должон быть вот за тем поворотом.
— Вот что, Павел. Схожу я в город, может быть — гребцов найду.
— А платить-то есть чем? То-то и оно.
— Товаром рассчитаюсь, или вон — топорами. И он ушёл в город. Однако помощь нашлась раньше. За поворотом, когда уже вдали показались городские стены, Мишка увидел на берегу рыбаков, чинивших лодку.
— Бог в помощь!
— Спасибо.
— Не поможете? Гребцы нужны — ушкуй до Хлынова догнать.
— А свои куда делись?
— Разбойники посекли.
Рыбаки глянули на Михаила жалостливо.
— Мы бы со всем своим почтением, однако же семьи кормить надо.
— Да я же не за так. Денег, честно скажу, нет. Но могу топоры хорошие дать или тканей.
Обмен мужиков заинтересовал.
— А сколь дашь?
— Два топора. Отличные, новгородской работы.
Мужики почесали в затылках, посовещались.
— Сколько гребцов надо?
— Четверо.
— Ладно, договорились — веди.
Четверо рыбаков с мозолистыми от вёсел руками пошли за Михаилом. А дальше уже проще. Рыбаки поплевали на ладони и мощными взмахами вёсел погнали ушкуй к Хлынову. Показались и постепенно остались позади рыбаки с лодкой и сетями. Прошли Котельнич.
— Всё, баста, отдохнуть треба!
Ушкуй подогнали к берегу. Один из рыбаков всмотрелся в тучи на горизонте.
— Буря будет — с молнией и дождём. Помяни моё слово — скоро. Эх, не успели до заката к Хлынову подойти.
