Александр Конторович - Черный снег. Выстрел в будущее
— … Хм…. И документы у вас соответствующие есть?
Удивленно смотрю на него.
— Товарищ майор, сам факт существования моего подразделения — есть информация сугубо секретная и для распространения отнюдь не предназначенная. Да и задание мое совершенно не предусматривало даже и возможности каких-либо контактов с окружающими. А уж, тем более, моего раскрытия перед ними. Независимо от их звания и занимаемой должности. Положа руку на сердце, товарищ майор, вы сомневаетесь в том, что я спокойно сумел бы пройти отсюда к нашим?
— Нет… теперь уже не сомневаюсь…
— Так что и помощь мне ничья не требовалась. Если бы всё по плану прошло — никто из вас обо мне даже и не услышал бы… Не немцам же мне свои документы показывать? Прошел бы и через фронт, а уж там… Главное — до телефона добраться…
— Вас послушать, так не война выходит, а просто прогулка какая-то!
— Не обижайтесь, товарищ майор, но никто из ваших бойцов, не говоря уже о фрицах, мне в данном случае — не помеха. И прошел бы я куда надо, и нашел бы то, что нужно. Да и ушел бы спокойно. У меня на то соответствующий п р и к а з имеется. И уж поверьте мне, товарищ майор, что такие величины, как мы с вами, т а м, — тычу рукой в потолок, — вообще не рассматривают. Сами же, небось, не хуже меня об этом знаете…
Майор встает и достает из шкафчика в изголовье кровати пару жестяных кружек. Ставит их на столик.
— Чаю хотите?
— Хочу. И есть хочу, меня всегда после хорошей драки на еду пробивает.
Он открывает дверь и что-то говорит лейтенанту, который ждет в коридоре. Возвращается назад и садится на стул.
— Сейчас принесут что-нибудь…
Майор крутит в руках карандаш.
— А задание ваше… оно связано с… вот этим? — он обводит рукой по сторонам.
— Вы данный центр имеете в виду? Нет. Мои интересы его не касаются…
Почему я назвал это центром? Да приходилось уже видеть похожие сооружения в наше время. И склады там присутствовали и связь… да и много чего ещё имелось… Очень уж мне все это знакомо. Да и сооружения те, что я видел, тоже не все в наше время построены были. Много чего ещё с военных времен осталось. Да и не только с военных. Ежели по железу на перекрытиях судить, так это еще перед войной строилось. Именно тогда мы у немцев эти полутюбинги закупали. Вот и прикинул я — склад в лесу, да бункер этот… явно ведь одного поля ягоды! Стало быть, бункер над складом стоит по иерархии. И склад ему подчинен. Не удивлюсь, если и на звонок телефонный именно тут и ответили.
— Но про сооружения эти вы знаете?
— В рамках полученного приказа я, естественно, осведомлен о том, куда я не должен заходить. И что не должен там делать.
— А как же склад? Выходит, что приказ вы уже нарушили?
— Вы и так знали о том, что он там есть. Рано или поздно — нашли бы и без меня. Или, что гораздо вероятнее, привлекли бы внимание немцев к этому участку леса. Я прав? Сюда-то вы как попали? Вот уж этого я совсем не ожидал, честно говоря… Были у меня подозрения насчет подвалов… так долго в них прятаться невозможно, мелкие они… оттого и не думал я про монастырь вовсе. Думал — в лесу вы где-то лагерем стоите.
— Вы про подвалы знаете?
Вздыхаю и выкладываю майору свои сведения о монастырских 'подземельях'. С поправкой на нынешнее время, разумеется. За то время, что с войны прошло, новых подвалов тут никто не рыл. А входы в старые подземелья видны были достаточно хорошо. Вот только вниз мы почти и не заходили — обрушилось там всё. Но… все подвалы где-то похожи…
Судя по выражения лица майора, где-то рядом я всё-таки попал.
— Ну да, — кивает он головой. — Изначально всё так и планировалось. Так уж вышло, что среди наших бойцов оказался связист, который в свое время ремонтировал здешние линии связи. Он-то и показал нам коммутационный колодец. А оттуда мы уже и внутрь попали, это, как выяснилось, было предусмотрено, как аварийный выход. Неделю целую здесь лазили, да осматривались, пока динамо-машину нашли. Тут уже всё легче пошло. Со светом-то!
— Надо же… Повезло вам!
— Не скажите… Уже когда через подвалы выходить стали, двое бойцов на минах подорвались — ближние подходы к дверям оказались заминированы.
— А что ж вы хотели-то, товарищ майор? И здесь тоже мины есть.
— Вы и об этом знаете?
Он ваньку валяет или всерьез? На складе же мины были! А тут — всё куда серьезнее! Тут они просто обязаны стоять!
— Товарищ майор… вы меня совсем уж за лопуха-то не считайте, хорошо? Или вам схему минирования нарисовать?
Блефую! А ну как скажет — рисуйте! Придется из пальца высасывать. Или, по аналогии со складом, изобретать…
Обошлось, майор только покивал головой.
— А ваше задание? В чем состоит оно? Я о подробностях не спрашиваю, естественно, но… что-то и мы сделать ведь можем? В одной лодке все сидим, не так ли? Раз уж вы сами к нам вышли, была причина-то для этого?
Делаю вид, что задумался.
— Здесь должен был быть наш человек…
Карандаш в руке майора дрогнул.
— Кто такой?
— Это… скажем так — он шел на связь.
— С вами?
— Нет. Связник погиб. Не здесь. И человек этот тоже больше на связь не вышел.
— И что же?
— Я должен его найти. Живого или мертвого — все равно.
— Вы должны это сделать в одиночку? В густом лесу?
— Он должен был выйти к монастырю. И быть рядом. Уйти он никуда не должен.
— Хорошо. Допустим, что вы его нашли. Что дальше?
— Забрать его документы и переправить за линию фронта. При невозможности это сделать — уничтожить.
— Что вы про него знаете? Кто это такой?
— Простите, товарищ майор, а вам это зачем?
— Мы нашли такого человека…
Глава 9
Вот это — здрасьте! Попал-таки американец сюда! Интересно, он сразу начал их тут ксивой стращать, или призадумался? Что он им уже успел наговорить?
— Он жив?!
Собеседник мой внимательно на меня смотрит. Видимо, реакция на его слова соответствует ожидаемой.
— Нет. Он… погиб…
— Как?!! Как же так?!
Ф-ф-у-у… Пролетел кирпич мимо…
— Мы не знаем. Когда бойцы обнаружили его тело, он уже был мертв. Сильно обгорел…
— Я могу его видеть?
— А откуда я знаю, что вы — именно тот человек, к которому он шел?
— Поправка. Он не ко мне шел.
— Пусть так. И всё же?
Что я могу рассказать майору? Да ни хрена, в общем-то… Хотя… если память поднапрячь… Нож! Танковый корпус! Особист из Уральского корпуса!
— Он мог быть одет… в нашу форму или в танковый комбинезон…
Собеседник невозмутим.
— Вооружен автоматом ППД номер СЕ 14807, пистолетом 'ТТ' и… нож ещё должен у него быть.
Хорошо, что я номер автомата запомнил!
— Какой нож?
— Финка темного металла с надписью 'Уральский добровольческий танковый корпус'. Гранаты, немного необычные, у них взрыватель оригинальной конструкции.
— Этот пистолет?
Майор вытаскивает из стола 'ТТ'. Кладёт его на стол.
— Посмотреть можно?
Он кивает.
Так… обычный тэтэшник, выпуска сорокового года. Шутить изволишь, майор?
— Нет. У него должен быть десятизарядный пистолет.
- 'ТТ' на десять патронов? Ничего не путаете?
— Нет.
— А ещё что-нибудь? Какие-то ещё вещи его назвать можете?
А что? Что еще могло быть у этого проваленыша?
— Ну… сапоги у него не совсем обычные… со стальными пластинками в подошве.
Майор недвижим. Черт, ещё что-то есть! Но, что же?! Какая-то деталь… судя по всему, именно она и озадачила майора больше всего…
Что это за деталь?
Американца забрасывали в Потсдам.
Это в Германии.
Наши там могли быть только в сорок пятом — это уже конец войны. Как выглядел особист танкового корпуса в это время?
Комбез?
Было.
Я это говорил, и оппонент схавал, не поморщившись. Значит — попал.
Оружие?
Номер автомата был назван и, судя по всему, совпал.
Пистолет?
Он пытался подсунуть мне какой-то левак и обломался.
Тоже ничуть не поморщился. Стало быть, и этого ответа ожидал.
Нож?
Не аргумент, таких ножей может быть хренова туча.
Сапоги?
А их вообще — кто-нибудь проверял? Может быть, в них сейчас какой-нибудь старшина рассекает и в ус не дует, а я тут пыжусь…
Подведем итоги.
Мои ответы в целом совпали.
Но майору этого явно недостаточно.
Значит, есть ещё какая-то деталь или детали, которые, с точки зрения особиста, являются уж совсем из ряда вон выходящими и однозначно идентифицируют меня, как человека знающего. Супер!
Дело за малым — назвать эти детали…
Особист…
Нет, не то. Документы могли и не уцелеть. Да и не знаю я, что там в них понаписано.
Танкист…
И что?
Чем он принципиально от обычного бойца или командира отличается?
Да еще настолько, что это так уж в глаза бросается?
