Маргарита Польская - У осени в долгу

.

У осени в долгу

Маргарита Польская

Я девушка здравомыслящая.

Немного психованная, но здравомыслящая.

С.Кинг "Безнадега"

   - Солнце вышло из-за туч, до чего же я могуч! - Орала только что придуманную речевку Ведика, под аккомпанемент дождя, бодро заволакивая в дом, вывешенные на просушку, матрасы и половички. Речевка совершенно не подходила ситуации, но зато отлично поднимала стремительно падающее настроение. В кои-то веки она решила заняться домом и, наконец, избавиться от сырости, пропитавшей все белье, а тут дождь ливанул.  "Ничего!", думала девушка, "я уже столько неудобств вытерпела, что вымокшая постель не заставит меня упасть духом!"

   "Кап-кап-кап". Вода мерно капала в подставленный тазик, выводя Веду из себя. Вообще вода вроде как должна успокаивать, но не зря в родном для нее мире ей пытали преступников. Каждая капля, казалось, отдавалась молоточком в голове, и уже хотелось куда-нибудь сбежать, но на улице шел ливень, а в доме хотя бы было относительно тепло и сухо.

   «Кап-кап-кап». Надо все-таки починить крышу. Если бы она знала, что местный король в благодарность за спасение сына такую халупу подарит, стрясла бы с него мешок золота. Сетуя на свое не вовремя проснувшееся благородство, девушка встала из-за стола, откуда сверлила взглядом таз и злобно стуча пятками по полу, пошла на кухню. Какой-нибудь успокаивающий чай должен привести организм в норму и угомонить расшалившиеся нервы. Не иначе осень, подступающая все ближе к порогу, шутит с настроением, вгоняя в тоску.

   На кухне вовсю кипела работа. Жарились в огромной сковородке оладушки, сама собой мылась посуда в большой кадушке, а метла резво собирала мусор в совок. На табуретке стояло пушистое существо, ростом с пятилетнего ребенка, и командовало утварью, размахивая поварешкой на манер дирижерской палочки.

   - Привет, Веда. - существо, бывшее, конечно же, бубахом, местным аналогом домовых, спокойно посмотрело на вошедшую хозяйку зелеными блюдцами глаз. - Чего такая злая? Случилось что?

   - Все в порядке, Сэн. Просто крыша опять прохудилась, завтра Джерри придется звать. - вяло улыбнулась та в ответ и усмехнулась над двусмысленностью фразы.

   - Ох, беда! Опять этот пропойца чего-нибудь учудит, - всплеснул руками домовой, не жалующий соседа-плотника. – Может, я чем подсоблю?

   Сэн уже деловито вытер руки кухонным полотенцем и, отряхнув передник, поставил на стол тарелку с горкой аппетитно пахнущих оладушек. Следом из воздуха появилась вазочка с вареньем и плошка со сметаной. Веда благодарно кивнула и спрятала проскользнувшую торжествующую улыбку. Приказывать бубаху она не имела права. Все дела по дому тот делал только по собственному желанию, но вот намекнуть никто не запрещал.

   - Попробуй, вдруг, что и выйдет. Не хотелось бы к соседу обращаться. Денег, помимо бутылки, сдерет как за золотую черепицу, а сделает, как в хлеву.

   Домовой согласно покивал лохматой головой.

   - Пойду, гляну. Посуду оставь, сам помою.

   Сэн повесил полотенце на дверцу кухонного шкафа и с тихим хлопком растворился в воздухе. Теперь можно быть уверенной, что крыша будет залатана по первому разряду. Магия у этих маленьких фейри надежная и сбоев не дает. Главное, таким как Веда не прикасаться, а то рухнет все. Но на крышу девушка лезть не собиралась, поэтому спокойно доела ужин и вышла на крыльцо, где дождь уже закончился, и так вкусно пахло озоном.

   "Кажется, моя крыша тоже прохудилась!" - решила она. В сгущающихся сумерках было плохо видно, что происходит на берегу речушки, текущей за домом, но девушка могла поклясться, что отчетливо видела, как из воды неспешно выходил огромный черный конь. Он грациозно переставлял точеные ноги, черная шкура лоснилась и переливалась в скудном свете взошедшей луны, а глаза мерцали таинственным светом. Картина завораживала, если бы не одно но.

   Забыв обо всем на свете, Ведика скатилась с крыльца и бросилась к реке. Нельзя позволить фуа уйти дальше дома, иначе утром кого-то в ближайшей деревне не досчитаются. Эти фейри обладают злобным характером и в облике жеребца заманивают наивных жертв под воду. Предпочитают почему-то мужчин, наверное, потому что мяса в них больше.

   У самого берега Веда притормозила и аккуратными шагами, расставив широко руки с открытыми ладонями, демонстрируя дружелюбность, стала приближаться к коню. Тот заметил гостей и нервно дернул головой, от чего шикарная грива взметнулась волной.

   - Доброй ночи, уважаемый! - заискивающе начала девушка. - Я могу вам чем-то помочь?

   Конь ошарашено притормозил и уставился прямо в широко распахнутые от волнения глаза. Еще бы, он-то был уверен, что невидим для человеческого взора. А потом просто перепрыгнул через Веду и стрелой умчался в даль, ехидно взмахнув пушистым хвостом. Вот только ускакал он по направлению к городу и девушка явно не успевала его никак остановить!

   Мысль по спасению несчастных мужчинок, заманенных фейри, озарила голову и обрадовала своей простотой. Фуа для жизни нужна именно проточная вода. Около города нет таких водоемов, самый близкий - Нежилка, речка за Вединым домом. При этом она имеет слишком крутые берега, и спуститься в воду можно только с мостков. Около них девушка и решила устроить засаду.

   За полчаса она быстренько вернулась в дом, побросала в мешок несколько пузырьков, метелочку особой травки и пару амулетов. Сэн еще настоял на теплом пледе и фляге с чаем.

   Ночь уже полностью вступила в свои права, а волшебный конь все никак не желал показываться. Стрекотали сверчки, заунывно пела какая-то ночная птица и в такт ей, ухал филин в ближайшем перелеске. Веда уже замерзла, несмотря на плед и чай, и начинала сомневаться в правильности своего решения. Если этот гад парнокопытный где еще сход в реку нашел - пиши пропало. Утащил на дно и поминай как звали.

   Уже почти решив, что пора домой, и она зря тратит время, Ведика услышала шорох травы. Несколько человек пробирались к берегу, не особо беспокоясь о скрытности. Напрягая глаза до слез, она смогла разглядеть и фуа, почти сливавшегося с окружающей темнотой.

   Он шел впереди, раздвигая широкой грудью камыши, а за ним след в след, уверенно, но пошатываясь и смотря вперед незрячими глазами, шли люди. Их было пятеро - четверо мужчин и мальчик лет десяти-одиннадцати. У всех отсутствующий взгляд и дурацкая улыбка на все лицо. Сейчас они слышали чудесную музыку, обещавшую исполнение всех желаний, и шли на ее зов.

   Веда вскочила, опрокинув с коленей флягу, вышла на встречу, загораживая дорогу к воде. Фейри только насмешливо фыркнул и продолжил идти прямо, наступая грудью. Девушка, чертыхаясь и путаясь в завязках, выхватила из мешка связку ивовых стебельков, подожгла и выставила на вытянутой руке. Конь всхрапнул и, пятясь назад, начал трясти головой, отфыркиваясь. Фейри вообще это дерево не любят, а дым от него - лучший оберег.

   Так и держа в вытянутой руке тлеющие веточки, Веда осторожно обошла коня сбоку и дотронулась до плеча первого из мужчин. Он не отреагировал, продолжая смотреть в никуда и глупо улыбаться. Еще раз ругнувшись, Веда опять полезла свободной рукой в мешок. Где-то там должны были пару листиков омелы валяться, на этих болезных хватит.

   И точно, несколько плотных игольчатых листков будто сами прыгнули в руку. Девушка растерла их пальцами и сунула под нос мужчине. Тот чихнул, и в мутных глазах отразилось понимание, а затем и ужас.

   - Отойди к дому и жди остальных, с крыльца не сходи. - Приказала ему, даже не посмотрев. Ей сейчас ни к чему паника и бестолковая беготня.

   Через пару минут все пятеро ютились на ветхом крылечке, испуганно кося в сторону фуа. А последний, окончательно озверев от потери законной добычи, начал наступать. Он выбрасывал вперед огромные копыта, пытаясь дотянуться до ног девушки, и злобно ржал, показывая внушительные клыки.

   - Э, нет, дружок. Эти мужчинки мне и самой пригодятся, - высказалась Веда на очередной выпад злобной коняги. Фуа щелкнул зубами, а за спиной испуганно вскрикнул мальчишка.

   И вдруг, когда она уже не знала что делать дальше (разве что ждать до самого рассвета, пока сам не уйдет), раздался бархатный голос.

   - Ты с-сломала мне вс-сю игру, с-с-смертная. Ещ-ще рас-сплатиш-шься.

   Этот голос, казалось, шелестел осенними листьями, пылью дорог и сухой травой. Он завораживал и подавлял волю, приказывал подчиниться, сдаться. Колени сами ткнулись в прибрежный песок, а губы сложились в блаженную улыбку. Из груди вырвался сладостный вздох.

   Что-то дернуло за руку, почти оторвав рукав рубахи, Веда раздраженно дернулась, пытаясь устранить досадную помеху, отвлекавшую от такого волшебного голоса. Она слушала бы его вечно! Но наваждение отступило, схлынуло волной, вспугнутое резким движением, и девушка очнулась. Рядом с ней стоял спасенный мальчик, а фуа исчез. На крыльце тихо обсуждали случившееся мужчины, а в ночной тиши все еще шелестела потревоженная трава. Сразу стало как-то не по себе. Веда тряхнула головой, отгоняя испуганные мысли и занялась жертвами фейрийского произвола.