Павел Алашкин - Времени.net. 1977 год

Павел Алашкин

Bpeмени. net. 1977 год

Уважаемые читатели!

Представьте, как могли бы развиваться события в нашей стране, если бы не было Октябрьской революции в 1917 году или перестройки в 1985-м. В каком состоянии была бы экономика, какое было бы население, какие территории были бы у нашей страны. Дух захватывает от возможных перспектив!

В этой книжке я попытался представить альтернативную вселенную.

Надеюсь, всем понравится будущее, которое я описал. Вместе с тем, давайте помнить, что только от наших с вами усилий зависит то, как мы с вами живем. Как говорится, все в наших руках! Я желаю всем своим читателям всего самого наилучшего. Давайте верить, что все будет хорошо!

С уважением, Павел Алашкин

Глава 1

Весь день мне казалось, что сегодня что-то случится. Теории, которыми я накручивал себя, были самые разные: увольнение, сердечный приступ, астма…

«Нервы стали совсем никудышными, — подумал я, выходя с работы, — с этим надо что-то делать. Вот только что? — Я вышел на улицу и пошел к метрополитену. — Сейчас я выпью пива, сяду в метро и поеду домой. Завтра в 7 утра проснусь, съем бутерброд, невыспавшийся, погружусь в подземку, приеду на работу и, как обычно, целый день буду накручивать себе головной мозг, выдумывая ситуации, из-за которых меня могут уволить. Опять поздно уйду из офиса, выпью пива, сяду в метро, приеду домой…»

Жизнь, с ее большими и маленькими радостями, великими и не очень событиями, полноценно проходила только на экране телевизора.

Люди, которых я знал, жили точно так же. Определение этой жизни — круг, в котором всегда происходит одно и то же.

С такими невеселыми мыслями я подошел к станции метро и совершенно случайно дотронулся рукой до трансформаторной будки, которая стояла у входа.

— Вот черти! — вскрикнул я, и тут же отдернул руку. По всему телу прошел довольно сильный электрический разряд.

«Блин, ну что за уроды, эти электрики, — размышлял я, спускаясь по эскалатору, — а если дети случайно на эту хреновину наткнутся? Сколько воплей будет?!»

Поезд, в который я сел, медленно набирал скорость, раскачиваясь из стороны в сторону.

В моем воображении рисовались картины подземной поездки: вот надо мной проезжают ночные машины, проходят редкие пешеходы. Равномерность движения всех этих систем укачивала. Еще чуть-чуть — и я бы точно заснул, проехав свою остановку.

Внезапно поезд пошел быстрее. Вагон раскачивало так сильно, что я еле держался на ногах.

А что, если мы случайно во что-нибудь врежемся?

Сердце заколотилось сильнее, невидимый обруч сжал голову, к горлу подкатил комок.

В вагоне погас свет. Стало страшно. Возникло ощущение, что темнота в вагоне закружилась. На мое счастье, поезд выкатился на станцию и остановился.

На перроне одиноко стоял милиционер, устало следя за проезжавшими мимо вагонами.

Я подошел к эскалатору и начал неторопливо подниматься наверх, мысленно переживая приключение, которое только что произошло. Тут я заметил, что в окружающей обстановке чего-то не хватает! И верно — на стенках не было аляповатых рекламных щитов.

Вот какие молодцы! Наконец-то убрали эти надоедливые и глупые художества. Каждое утро эти жизнерадостные плакаты, которые призывали покупать мороженое, колбасу и прочие продукты, безумно меня раздражали.

А как славно заделали дырки от креплений — продолжал я свои наблюдения, разглядывая стены, мимо которых проезжал на эскалаторе.

Настроение улучшилось. Я вышел в город и понял, что в привычной картине опять чего-то не хватает. Полностью исчезла вся неоновая реклама. Ну дела! Интересно, зачем ее убрали? Причем всю! Может, это просто чья-то глупая шутка? Или распоряжение властей? Чем дальше я шел по родному городу, тем больше замечал нового.

Исчезли все ларьки, изменились названия магазинов. Но больше всего меня поразило то, что на месте совсем недавно построенного жилого дома красуется старый и раздолбанный сарай.

Вот дела! Его же сдали буквально месяц назад!

Я глубоко вздохнул и понял, что воздух, который окружает меня, тоже другой.

Он был более свежий.

Из подворотни вышли две женщины, и я прислушался к их разговору.

— А Олька-то из нашего отдела польскую куртку себе отхватила.

— Ух ты! Повезло ей, а где это она умудрилась?

— Да в Центральном универмаге.

— Ну это ей повезло, давно уже в нем ничего хорошего не продавалось. А долго она в очереди стояла?

— Завоз был небольшой совсем, она мимо шла, вот и успела.

Женщины прошли мимо, затем одна из них повернулась в мою сторону, прошептала соседке что-то на ушко и засмеялась.

«Интересно, — подумал я, — что за бред они несли? Какие польские куртки? Какой завоз? О чем вообще речь?»

Размышляя таким образом, я шел к своему дому. Все видимые изменения я списал на подготовку городских властей к какому-нибудь празднику. Именно эта мысль казалась мне наиболее оптимальной, вдобавок она все объясняла. Ее крах, равно как и настоящий страх, появился у меня тогда, когда я подошел к тому месту, где находился мой дом. Точнее дом-то был, но он стоял недостроенный. Вместо обжитого восьмиэтажного здания, находилась строительная площадка, посередине которой стоял башенный кран.

Что происходит-то? Где мой дом!? Голова была пустой. В ней не было ни одной мысли, которая бы прояснила происходящее. Может, все это сон? А я по-прежнему еду в метро? И сейчас как раз подъезжаю к конечной станции? Я ущипнул себя за щеку. Было больно. Я поднял глаза, строительная площадка не исчезла. Я еще раз ущипнул себя, уже за ногу. Видимых изменений не происходило. Я подошел к невысокому забору, который окружал дом, и заглянул за него.

— Стоять, стреляю на поражение!!! — раздался крик рядом со мной.

Я оцепенел.

— Кто вы? — сказал я неизвестному голосу. — Почему мой дом разобрали!? Что здесь вообще происходит?

Из темноты показалась мужская фигура с ружьем наперевес. Фигура была одета в кирзовые сапоги, фуфайку и фуражку.

— Вот что, мил-человек, поднимай руки вверх и иди за мной в сторожку. Буду тебя допытывать, кто ты такой есть и что делаешь на вверенной мне территории строительного жилищного кооператива «Слава Октябрю».

Я, окончательно обалдевший, поднял руки.

— Ну и название у вашей конторы. Сто лет такого не слышал.

— А чего, собственно, странного, — удивился сторож. — Хорошее такое рабоче-крестьянское название. А ты что, что-то против нашей идеологии имеешь?

— Я, дядя, против твоей идеологии ничего не имею. Ты же понимаешь, что она у каждого своя, мы ведь не в тоталитарном режиме живем! Демократия, слава богу, давно победила!

— Да, а ты имя господа всуе не упоминай! А то, я смотрю, что ты как-то чудно выглядишь. Брюки у тебя зарубежные, кеды тоже. И размышляешь не по-нашему.

Сторож вскинул ружье.

— А ну! Стоять! К стене, шпионская рожа. Сейчас я милицию вызову и сдам тебя за милую душу.

— Дядя, — заорал я, — ты с ума сошел! — Я начал выходить из себя. — Ты чего несешь? А за такое обращение с незнакомым человеком, который ничего не сделал, я на тебя и твою фирму, которая вдобавок еще и дом мой разобрала, в суд подам! Вас штрафами замордуют! К тому же, все, что ты мне сейчас наговорил мне, я записал. На вот, посмотри. — С этими словами я достал из кармана мобильный телефон.

— Видишь, вот здесь вся твоя болтовня!

Сторож удивленно посмотрел на мобильный телефон, отступил на два шага назад, поднял ружье вверх и выстрелил. Я застыл как вкопанный.

— Дядя, ты чего стреляешь? Обалдел что ли? — заорал я.

— Стоять и слов никаких не произносить!

— Это еще почему?

— А потому, что подозрительный ты. Сейчас скоро после моего выстрела сюда приедет милиция. Пускай они с тобой разбираются! В том числе насчет идеологии и тоталитаризма.

— Да что я сделал-то? Я же просто из-за забора выглянул и больше ничего.

— В том-то все и дело, что это только пока! Надо быть бдительными!

Появился древний милицейский газик. Он не спеша, освещая фарами спящие дома, подъехал к нам.

Открылась дверь, и из машины вышел сержант.

— Митрич, — обратился он к сторожу — чего палишь, людям спать не даешь?

— Товарищ милиционер, — опередив сторожа начал я. — Этот господин, то есть сторож, считает, что я шпион. А еще он на меня наставил ружье и даже один раз выстрелил в воздух. А у меня нервы и так на работе разболтаны полностью! Это что же за беспредел такой творится!

— А вам, гражданин задержанный, слова никто не давал, — обрезал меня сержант.

Я сделал шаг назад.

— Митрич, давай рассказывай, что здесь у тебя случилось? — Продолжал милиционер.