Дмитрий Шидловский - Орден. Дальняя дорога

Дмитрий Шидловский

Орден

Дальняя дорога

ПРОЛОГ

Генрих внезапно поднялся и вышел. Он понимал, что нельзя вот так, не сказав ни слова, встать и уйти с ханского совета. Он вообще не хотел сюда ехать. Чувство чего-то неотвратимого давило грудь. Но было необходимо — ведь всему предстояло решиться именно здесь. Набег на Китай. Больше года Генрих готовил этот поход — финальную точку долгой работы, которую вел, начиная с приезда в орду. И все-таки ехать было не надо, и сейчас он это знал совершенно точно…

В шатре царило гробовое молчание. Неизвестно откуда взявшийся в орде несколько лет назад германец давно уже заслужил всеобщее уважение. Славный воин, мудрый советчик, правая рука хана. Но те, кто сидел в шатре, уже не волновали Генриха. Он миновал замерших при входе стражей. Впервые за долгое время хотелось бежать. Но он просто шел быстрой походкой. Не потому, что не хотел чего-то показать или не показать охранникам — те нимало не волновали его. Это была укоренившаяся привычка: в любой ситуации не показывать колебаний, действовать быстро, четко, но без спешки. Что должно случиться, то случится.

Коня он гнал уже во весь опор. Прибайкальский лес летел навстречу. Как он любил эти места! Может быть, даже больше, чем свои родные прирейнские края. Может, даже больше, чем горы той страны, где стал тем, кем стал. Верхом, в повозке, пешком он пересек весь материк — от западного океана до восточного — и все-таки любил именно эту землю этого народа. Но сейчас на холке его коня сидело то тревожное чувство — нет, знание, — которое выгнало его с ханского совета. Он знал, что наступил конец очередного этапа пути. Длинного, тяжелого. Что же, конец может быть только началом, он всегда это помнил. Но и эту чашу надо еще испить до дна.

…Вот и юрта. Никого из оставленных им людей рядом нет. Откидывая полог, он уже знал, что увидит. Перерезанное горло жены. Зарубленные дети. Все, что было его истинной любовью, его связью с этой землей. Маньчжуры, китайцы, Золотая орда, Византия, Папский престол, набеги, поджоги, добыча, крушение царств, — что это значило по сравнению с любовью к этой женщине, подарившей ему двух прекрасных детей? Он не застонал. Не заплакал. Не упал на колени. Он просто стоял и смотрел. Только рука сжалась на рукояти сабли.

В юрту ворвались убийцы. Первый метнул нож, — в этом искусстве он превосходил всех в улусе. Двое других держали обнаженные сабли — оба славились как лучшие бойцы восточной степи. Убийцы рассчитали, что жертва опоздает на миг, ошибется на ноготь. Он, конечно, великий воин, но все-таки человек, который только что получил удар в единственную, наверное, болевую точку. Они умели выбирать время для нападения. И тот, кто посылал их, умел. Расчет безупречен; убийцы — лучшие.

Может быть, Генрих уже не был человеком, но он не умер в этот день.

Готовить шашлык — тоже искусство. Мариновать мясо сенсей никогда не доверял никому. И даже за устройством мангала, рубкой дров и нанизыванием мяса на шампуры следил пристрастно. А уже сам процесс приготовления, когда надо поддерживать нужный жар углей, поворачивать и снимать шампуры, считал своей исключительной прерогативой. Поэтому, когда подготовительный этап был завершен, все остальные собрались в кружок и принялись неспешно судачить о том о сем.

Погода замечательная. Компания собралась — ребята, с которыми уже лет двенадцать, еще со студенчества, Артем занимался карате. С ними все просто и легко. Ради таких дней, наверное, и стоит жить.

Конечно, поговорили и о работе. Артему надо было искать новое место. Сколько можно? Два года назад ушел из разорившейся конторы. Нашел фирму с большим числом филиалов. Должность — ну прямо для него. Аналитика. Он с энтузиазмом принялся за дело. Готовил замечательные отчеты и давал точные прогнозы. Руководство регионального отделения не могло нарадоваться. Раньше подавались эдакие тома с нечитабельными таблицами — теперь короткие сводки. Все по делу. Несколько небольших, но информативных табличек, два-три наглядных графика, короткий комментарий. Просто и ясно. Начальница отдела тоже была рада толковости сотрудника. По крайней мере, так говорила. Поначалу.

Гром грянул, стоило Артему обнаружить, что филиал теряет десятки тысяч долларов при конверсии валют на экспортных и импортных операциях. Разработал схему с применением зачетов через европейских контрагентов — не зря же экономике учился. Подал предложение. Сначала начальнице отдела — хоть и не ее компетенция. С ее визой — начальнику филиала. Что тут началось! Благодарность правления. Герой дня. Премию, правда, не выписали. Ну да ладно. Рад стараться. Работник на хорошем счету — верный путь к карьерному росту. Скоро должен открыться новый отдел, и там будет вакансия начальника…

Через две недели в коротком разговоре тет-а-тет с начальницей Артем узнал, что его подлая натура ей с первого же дня была ясна и она сразу поняла, что он метит ее подсидеть. Никакие объяснения не помогли. А зачем еще человек может ходить в кабинет к директору регионального филиала, как не с целью подсидеть начальницу?

Последующие полгода прошли в атмосфере малоскрываемой неприязни со стороны начальницы, да и почти всего остального коллектива. Ишь, выскочка! Нестрашно, пока директор ценит.

И тут перевод директора в Москву, в правление. Как назло, едва его преемник вступил в должность, Артем свалился с тяжелым гриппом. Когда вышел, выяснилось, что новый руководитель сторонник строгой субординации: ходить к нему могут только начальники отделов. Артемовы отчеты теперь носила начальству исключительно дражайшая Елена Андреевна, каждый раз не забывая напомнить шефу, как замечательно подбирают исходные данные девочки из ее отдела. А как-то раз секретарша, пробегая по коридору, обронила: «Имей в виду, про тебя твоя Елена шефу такое говорит…»

Потом, при составлении очередного отчета, ему просто не дали материалов по крупному контракту с немцами. Соответственно, и отчет получился искаженным. Выговор. «Работая в нашей фирме, вы должны знать обо всех крупных сделках без подсказок». Как будто он телепат. Данные отдел контрактов передает не ему, а Наталье. А Наталья в подружках с Еленой Андреевной. Достали эти интриги византийские! Директор «на ковре» намекнул на служебное несоответствие. Приехали…

А все, что было, зачтется однажды,каждый получит свои —все семь миллиардов потерянных гражданэпохи большой нелюбви,

— неслась из магнитофона песня популярной группы. От мангала понесся аппетитный запах первых шашлыков, что как-то само собой завершило тему служебных злоключений. Сочувствующие взгляды ребят. Пара адресов рекрутерских контор, куда можно заслать резюме. И на том спасибо.

А затем разговор быстро перекинулся на любимое — на восточные единоборства.

В последнее время сенсей активно занимался айкидо и учеников своих к нему приобщал. Особенно тех, кто занимался давно и носил не ниже коричневого пояса. Первая реакция была: «Но это же не может работать!» Но потом был семинар у очень большого мастера. Да, что-то понимал основатель айкидо, старенький Морихей Уэсиба. Что-то пряталось в уголках хитро прищуренных его глаз на портрете, который висел теперь в зале. Какая-то насмешка и печаль, понимание чего-то простого, но очень важного. Теперь, когда их спрашивали: «Так вы карате или айкидо занимаетесь?» — они отвечали уклончиво: «- Занимаемся боевыми искусствами». Да и в том ли суть, как назвать.

От разговора и обсуждения последнего семинара быстро перешли к демонстрациям. В импровизированную тренировку включились все. Один сенсей продолжал невозмутимо жарить шашлыки, лишь изредка делая замечания по ходу выполнения приемов.

Ну вот, шашлык готов. Первая порция разлетелась мигом. Вторую ели неспешно, не торопясь, под светскую беседу. Хотя повороты застольного разговора и неисповедимы, но куда же в питерской интеллигентской компании без обсуждения исторических путей России? Классическая линия спора, как и положено на Руси последних полутора столетий, вертелась вокруг славянофилов и западников. Неожиданно для себя Артем горячо выступил на стороне последних. Конечно, он давно уже был сторонником идеи «вхождения России в общеевропейский дом». Но вот чтоб так приспичило… С такой горячностью спорить! Да ладно. Чего не бывает. На чем бы душу ни отвести, когда у человека проблемы. «Если все стены в ружьях, поверь, хоть одно да пальнет», — неслось из магнитофона.

Вечером, возвращаясь с пикника, Артем гнал свою «восьмерку» вовсю: он любил «спустить пар» на трассе. «А ведь действительно, — вертелось в голове, — может, все по-другому сложилось бы, стала бы Россия уже с тысячу лет назад нормальной европейской страной. Ведь хорошо же живут в Европе. Сколько раз бывал. Спокойно, богато. Проблем наших не ведают. И что смешно, неплохо себя при этом чувствуют. Менталитет другой. Фиг бы у меня такие проблемы были в той же Германии. Да если бы и были — работу бы быстро нашел, там мозги ценят, а не умение зады начальству лизать. А теперь обивай пороги… А что этот «запор» еле тянет?…»