Бандильерос - Петровские Ведомости

Бандильерос

Петровские Ведомости

Глава 1

О вреде никотина и алкоголя

Поезд в последний раз качнуло, и наконец, свистя какими-то своими компрессорами состав остановился.

После, пусть не самой тёплой, но всё таки более южной Москвы, славный город Тверь навевал не только чувство, что я наконец, попал домой, но и беспробудную тоску. Погода – классическая, тверская, то бишь морось, ветер порывистый. И это в июне-месяце, когда уже пора лежать на пляже и глазеть на девушек в бикини… Тучи низко, всё небо затянуто. "А я весь такой в белом". Ну, ладно, пусть не в белом, а в камуфляже из "армейского магазина", что на ВВЦ. Там продаётся замечательная форма разных армий мира, причём наша – самая дешёвая. Можно купить много полезных милитаристских вещиц, но я ограничился формой, чрезвычайно удобной и практичной, и берцами. С армией у меня не сложилось с самого начала – когда ещё в школу ходил, как раз к концу, приехал комиссованный сын нашей соседки. "Больной" оказался битым, с какими-то там переломами и всем прочим, что его "деды" старались выставить как несчастный случай. В итоге парень умер от повреждённых внутренних органов, а его мать затаскала по судам вояк, не добившись никаких результатов. Видя такой беспредел, сразу вспомнилось то количество ура-патриотической мути, которую на обывателя вываливает ТВ, книги, и некоторые газеты. Да, противно, но делать нечего – пришлось срочно "заболевать" язвой желудка, которая и освободила меня от армии. Зато в Московский Авиационный Институт принимают и с язвой, и без неё, так что, постаравшись, устроился. А заодно и место в общаге получил (что не может не радовать) .

Сдав наконец опостылевшую сессию, получив зачёт – вздохнул свободно и пошёл собираться.

Тверская электричка, воспетая ещё блатным бардом Кругом, проделала путь незаметно для меня, потому как в дороге я читал книгу. В чём плюс Литературы развлекательной – она идеально отрешает читателя от окружающей действительности, позволяя пропустить не самое интересное время. Например, пока электричка едет. Главное тут – не уйти на страницы книги с головой, а то последствия могут быть самые негативные…

Зато на перроне меня встречал друг, причём друг детства, можно сказать, почти брат. Александром его кличут.

– Кирюха! – крикнул он поверх голов, заметив меня в толпе.

– Саня! – я аккуратней перехватил чемодан и обнялся с другом. Саня, он же Александр Синицын, долговязый, метр-девяносто пять, выделялся среди идущей толпы.

Бабки с сумками на тележках, курсанты – штуки три – молодые парни, лет по семнадцать, в мундирах с курсантскими погонами, ну и конечно, простая серая масса обывателей, приехавшая из Москвы.

– Кирюх, пойдём. Тут, кажется, снова погода портится. – Тут он почесал шею пониже подбородка, что у нас среди студентов значило "выпить", – да и салатику покушать.

Я усмехнулся на такое заявление и что называется "озадачил" его:

– А "салатик" то есть?

– Обижаешь, родной, как не быть. Всё есть, и салатик, и официантки. В общем, заждались мы тебя тут. – Развёл он руками.

– Давай, что ль в переход, а то уже люди поглядывать начали. – Поднял я сумку и указал глазами на вход в вокзальное помещение.

Вокзал Твери не менялся, казалось, никогда. Переход, являющийся пародией на переходы московских вокзалов, оттуда выход, как в город, так и в само здание вокзала.

– Погоди, Сань, а ты на колёсах?

– Ага, там поставил, напротив Макдональдса.

– Тогда давай в машине поговорим, окей?

Саня только усмехнулся и, позвенев ключами, двинулся в сторону макдака. Раньше тут другой фастфуд звали макдональдсом – чикен… Короче, такой, самопально-местный. И располагался он напротив автовокзала, то бишь, на некотором удалении от вокзала железнодорожного. – Эй, ты куда? – спросил Санёк, остановившись.

– Дык… – растерялся я, указав взглядом в сторону автовокзала.

– Хе. У нас тут новый, настоящий Макдональдс открыли, – погнали, – и показал в сторону проспекта Чайковского.

– Вот оно как? – ничуть не удивился я. Да, цивилизация вещь упрямая, и однообразная. Макдональдсов везде понастроили…

До машины мы добрались без приключений и я, наконец то, устроился на заднем сиденье подержанного, почти раритетного фольксваген-гольфа.

Саня завёл мотор только со второй попытки, потому как движок явно уже доживает свои последние если не дни, то месяцы точно. Когда, наконец двигатель заурчал и Саня включил передачу, мимо нас, рядом со стоянкой проехал, громыхая на всю округу трамвай.

– Нда, а у нас всё по старому… – протянул я, глядя на этот раритет давно минувшей эпохи. Действительно, в Твери, как и во многих других городах, имеющих трамвайное сообщение, парк этих составов совершенно не обновлялся и посреди улицы можно увидеть такие раритеты, которые "Ильича помнят". Ну, Ильича – вряд ли, но вот семидесятые, а то и шестидесятые помнят точно.

Саня подождал, когда это чудо техники, скрипя и гремя всем что может скрипеть и греметь проедет мимо и сдал назад, лихо выруливая на дорогу. Я покрепче вцепился в ручку двери

– Сань, да не гони ты так, тут же ментов где только можно и где нельзя – толпами. А ну как остановят?

– Спокойно, я посмотрел, вроде тут пост был, но они куда-то смотались. Хотя понятно куда, время то обеденное, – машина вырулила на проспект и, пристроившись за каким-то грузовичком, из кузова которого торчали косо уложенные доски, неспешно поехала в направлении моей квартиры.

– Гайцы тоже люди. Но им же не положено, разве нет?

– Положено-не положено, а жрать хотят. Ну, и ходят по очереди, а тут вроде оба свалили. Случись что – они в макдаке… интересно работают, хотя тут вам не Москва, не Ленинградка…

Машина проехала площадь Капошвара и, мимо парка – на улицу Ротмистрова. Да, место тут, мягко говоря – не айс, но другого пока нет. Хорошо, что у меня хоть тут однушка имеется, родители купили. Стоило нам съехать с ровного асфальта Волоколамки, как начались "русские горки" – дорогу конкретно на этой, заштатной, захолустной улице ремонтировать никто даже и не собирался. Правда, к чести моего жилища стоит сказать, что тут совсем недалеко находится бассейн, правда я в него ходил всего два раза, а после того как его закрыли в связи с какой-то инфекцией – не возвращался. Но всё равно – рядом с домом. Тут же, на этой улочке можно найти и "сауну". Хотя сауна так себе – одно название, только проститутки.

Сань, а ты в мою хату то давно наведывался?

– Да, с неделю назад. Цветы потравил, тараканов полил, с соседкой поругался.

– Так не померла ещё? – удивился я. Соседка – старая рухлядь, лет ста на вид, сплетница и склочница номер один.

– Жива, что б её черти в ад утащили. Даже без повода прицепиться может, а уж с поводом вообще со свету сживёт.

– Главное лишний раз повод не давать, – я снова был вынужден вцепиться в ручку, заехали мы во двор. Двор самый что ни на есть "глубинка России", – сломанные качели, стоящие тут с советских времён, около соседнего дома – мусорные контейнеры, во дворе – деревянные лавочки и столик, на котором в хорошую погоду устраивают "пикничок" местные синявки.

Саня, верно уловивший моё настроение вылез из машины и, дождавшись, когда я выйду – запер дверь. Тверь это вам не Бобруйск – тут вокруг города несколько колоний, а соответственно и зэков. Беглых, конечно, нет, зато есть те, что осели в городе, остепенились. Или не остепенились, а просто промышляют там же, где и "откинулись". В общем – дело швах, криминалитета хватает и могут запросто увести даже такую машинку.

– Ты смотри, они её ещё завести не смогут, – улыбнулся я, когда Санёк, оббежав машину, извлёк из багажника замок-стопор и пристраивал его на колесо.

– Уведут, у Лёхи, того, с Орджоникидзе, увели приору. И ведь понадобилась кому то, а такие тачки как моя – лакомый кусочек для угонщиков. Они ж не видят, что движок почти сдох, вот и облизываются.

Подождав, пока несуразного вида, похожая на разводной ключ конструкция была закреплена на колесе, я открыл дверь, впуская вперёд Саню, – давай, отогреемся, чай не май-месяц.

– Ага, Июнь. – Усмехнулся я. Действительно, погода была противна ещё и тем, что лето уже началось, а дожди ещё почти весенние. Холодные.

Забрались в дом, наконец то. Саня уверенно прошёл по тёмному коридору и открыл дверь моими ключами, которые я ему перед уездом в Москву оставил.

Через несколько часов

Перевернув бутыль, я налил в последний раз. Ну, не умею я пить, не умею. Моя еврейская душа не лежит к алкоголю, да и тело тоже протестует против отравы. Выпить немного, "для сугреву" можно, это в пределах допустимого, но вот дальше…. Но расскажу по порядку.

Приехав домой, Саня распечатал бутыль, всякие "бутербродики-салатики" были уже покрошены и порезаны, готовы к употреблению в виде закуски.