Дмитрий Казаков - Охота на сверхчеловека

Охота на сверхчеловека

1

10 мая 2035 года

Нижний Новгород

– Тема сегодняшнего семинара – псевдонаучные организации Третьего Рейха, – Семен активировал проектор и на стене аудитории появилась схема, похожая на перевернутое дерево с толстыми квадратными листьями. – В первую очередь, как вы понимаете, речь пойдет об обществе «Наследие предков», известном также как «Аненербе»…

Полтора десятка студентов, записавшихся в этом семестре на спецкурс «Культура, искусство и наука фашистской Германии», слушали внимательно. За окнами, открытыми ввиду необычайно теплого для Поволжья мая, шумели деревья. Доносился дробный цокот каблуков по асфальту.

– Так вот, – Семен на мгновение отвлекся на этот звук… – э… действительно, сначала поговорим об этой организации, а затем перейдем к «Зондеркомманде Икс» и другим, менее известным…

Он встретился взглядом с сидевшей у двери аудитории голубоглазой блондинкой, что вполне могла бы поучаствовать в конкурсе «Мисс Европа» и понял, что краснеет. Заполыхали уши, затем жар сполз на щеки и охватил все лицо. Поспешно отвел глаза, заговорил о сложной и невероятно запутанной организационной структуре «Аненербе», о том, кто в разные годы был там руководителем и кто вел основные проекты.

Несмотря на восьмилетний опыт преподавания, Семен Радлов, доктор истории, тридцати трех лет, не разучился смущаться в тех ситуациях, когда его откровенно разглядывали красивые девушки. А встречались они в стенах факультета общих наук Нижегородского государственного университета достаточно часто.

– Прежде всего, стоит отметить, что Вольфрам Зиверс, формально только лишь имперский руководитель «Аненербе», – продолжил Семен под тихие смешки студентов, заметивших конфуз преподавателя, – по объему реальной власти превосходил куратора общества…

Когда смущение прошло, семинар покатился по накатанной колее. Лишь иногда запинаясь, Радлов рассказал об «Аненербе», «Зондеркомманде Икс», Имперском союзе древней истории, Германском научном действии и других псевдонаучных конторах, что под властью Гиммлера, Розенберга и прочих покровителей грызлись, словно пауки в банке. Ответил на вопросы и едва успел выдать задание на следующий семинар, как из коридора донесся мелодичный звон.

– На сегодня все, – проговорил Семен. – Всего хорошего, увидимся через неделю.

И тут же недоуменно нахмурился, поскольку раздался второй звонок. Куда более мелодичный и тихий, он прозвучал с пояса Радлова, где висел напоминавший грушу из ртути компак, заменявший несколько допотопных приспособлений вроде телефона, ноутбука и видеокамеры.

– Э… да? – спросил Семен, нащупав на боковой поверхности компака едва заметное вздутие сенсора.

– Попрошу вас немедленно зайти ко мне! – голос декана загрохотал внутри головы, как штормовой прибой. Радлов в очередной раз подумал, что пора бы связаться с мастерской, чтобы заказать новую передающую мембрану.

Крохотный приборчик, вставляющийся в ухо, был универсальным и очень удобным, подходил к любым типам компаков.

– Да, конечно, иду, – забормотал историк.

– Жду, – рыкнул декан и отключился.

Семен тяжко вздохнул – идти к начальству после окончания рабочего дня совсем не хотелось.

Вслед за последним студентом вышел из аудитории. Сканер над дверью считал данные с электронной метки, вшитой в удостоверение, и дверь сама закрылась за спиной преподавателя. Искусственный интеллект университета, называемый просто иск, осознал, что помещение покинули все, в него заходившие. После чего самостоятельно отключил свет, проектор, закрыл окна и запер замок.

Радлов тоскливо глянул на лифт и свернул в другую сторону. Миновал несколько аудиторий, раскланялся с коллегой-философом. Перед громадным зеркалом, висевшим на стене около входа в деканат, задержался.

Собственное отражение ему не понравилось. Светлые волосы были, как обычно, в беспорядке, в серых глазах безуспешно пряталась неуверенность. Щетина на узком лице казалась плесенью. Высокий рост затушевывала сутулость, а узкие плечи выдавали противника спортзалов. Не спасал положение дорогой костюм, отлитый по последней моде – сплошной, из бликующего пластекса. Выглядел так, словно две недели пролежал на помойке.

Доктор истории никак не напоминал респектабельного преподавателя и ученого.

– Хватит себя разглядывать! – декан, из-за большой нижней челюсти похожий на бультерьера, выглянул в коридор, круглые глаза его сердито блеснули.

– Я… это… иду, – промямлил Семен, думая, что когда всюду натыканы камеры, от взгляда начальства укрыться можно только в гробу.

За деканом прошел через приемную, где никого не было, и вступил в очень светлый, просторный кабинет. Лучи клонившегося к закату солнца падали на роскошный стол из настоящего дерева, на большие шкафы. Освещал портреты на стенах. Карамзин глянул на Радлова свирепо, а вот Тойнби посмотрел почти с отеческой теплотой.

– Садись, – буркнул декан, опускаясь в кресло.

– Да, конечно, – Радлов ощутил исходивший от начальства запах дорогой туалетной воды и подумал, что более отвратительного аромата никогда не встречал.

– Дело в следующем, – декан, куда больше администратор, чем ученый, сразу взял компак за вычислительное ядро, – час назад мне звонили из Праги. Догадываешься, откуда?

– Из Ригеровского института?

Институт Второй Мировой Войны, чаще называемый по имени первого директора, располагался в столице Среднеевропейской Провинции. Он изучал все, связанное с самым кровопролитным конфликтом в истории человечества. Девять лет назад, готовясь к защите диссертации, Семен проходил там стажировку.

– Именно, – кивнул декан. – Доктору Купалову понадобился специалист по оккультным практикам Третьего Рейха.

– Так вот… это, ну… они могли сами мне позвонить. Я бы с большим удовольствием проконсультировал их …

– Нет, ты не понял. Они хотят, чтобы ты прилетел в Прагу.

– Зачем? – Радлов ошеломленно заморгал.

В середине двадцать первого века, когда любой объем информации можно в один миг перекинуть из Гренландии в Австралию, редко возникают ситуации, когда ученому приходится куда-либо ехать. Даже конференции большей частью проводятся при помощи Сети.

– Они нашли некий архив времен Второй мировой и не могут с ним разобраться. Там нужна не разовая консультация, а постоянная работа.

– Но я не хочу ехать. Вы же знаете, что я не люблю путешествовать… Да и скоро сессия, как же без меня? В конце концов, они могут обратиться к доктору Хенсу Нильсену из Рейкьявика или к…

– Вот поэтому Купалов и позвонил мне, – прервал Семена декан. – Он знал, что ты жуткий домосед, что будешь отказываться. Я тебя отпускаю, иди, собирай вещи. Рейс в Европу будет через три часа. Билет на тебя я забронировал, так что все успеешь.

– Но я…

– Это приказ! – декан нахмурился. – Твой спецкурс дочитает Воронин, и экзамены примет он же. Не беспокойся.

– Может, тогда его и послать? Михаил немногим хуже меня разбирается в предмете. Он…

– Я знаю, – снова перебил декан. – Но есть еще один момент. Тебя здесь ничего не держит. Никакие привязанности, дети. Понятно, что мало кто в наши дни живет семьей, но ведь у тебя даже подружки нет.

Семен покраснел.

– Ничего, не смущайся. Я знаю, что гражданский долг по сдаче семенной жидкости ты выполняешь регулярно. Родители у тебя умерли, близких родственников нет. Никто не будет переживать по поводу твоего отсутствия. Командировка выписана на месяц, если не хватит, звони – продлим. Все, пока.

– Да, я понял… хорошо… – Радлов поднялся и, забыв попрощаться, вышел из кабинета. Только едва не врезавшись в стенку, осознал, что идет не в ту сторону. Развернулся и понуро зашагал к лифтам.

Ехать совершенно не хотелось. Больше всего на свете Семен ценил размеренное, предсказуемое и спокойное существование. Такие вещи, как путешествия, в него никак не входили. При одной мысли о том, что придется покинуть обжитую квартиру и мчаться за тысячи километров, Радлову становилось плохо.

Спустился на первый этаж. Шаркая по начищенному полу, прошел через рамку антитеррористического сканера. Хлопнула дверь, ноздрей коснулся мощный запах свежей майской листвы. От него в голове немного прояснилось, хотя мысли остались столь же мрачными.

Семен прошел на стоянку, где его «Тимберли» скучал в небольшой компании автомобилей припозднившихся на работе коллег. Система опознавания пискнула, поднялась напоминавшая серебристое крыло дверца. Радлов плюхнулся на сиденье, и панель управления перед ним замигала, как новогодняя елка.

– Выберите маршрут, – произнес бесцветный голос, непонятно даже, мужской или женский.