Константин Калбанов - Вепрь-2

Калбанов Константин Георгиевич

Вепрь 2

ГЛАВА 1

Хотя уже началась осень, солнце все еще припекает по летнему, но уже скоро зарядят дожди, погожие дни еще будут, а то как же, без бабьего лета никуда, как и без них самих. Вот так вот смотришь на лазурное небо, потом бросишь взгляд окрест и жить хорошо и жизнь хороша, сердце само начинает подпевать полевой птахе, которой вторят кузнечики. А вокруг чистый воздух, который вдыхать одно удовольствие, оно вроде как и не весна, а запахи стоят такие, что просто закачаешься. На Земле не так много уголков, где вот так вот все, как при сотворении мира, в первозданной красе, а тут сколько угодно. Вот доносится запах ели, до опушки едва ли сотня шагов, а вот пьянящий аромат нескошенного разнотравья и осенних цветов, над которыми все еще кружат дикие пчелы, старающиеся в эти последние погожие деньки увеличить зимние запасы, больших сборов уже нет, но эти трудяги рады и тому, что есть. Пахнет коростовником, тысячилистником, коровяком, льнянкой, припозднившимися ромашкой, зверобоем, чистотелом, сгоревшим порохом?..

— Иланкодж, ка джус зиурети[1].

Что там хрипит этот боец, Виктору не понять, все же нужно будет озаботиться изучением языка, а то резать гульдов дело конечно доброе, да вот только обидно будет, что столько крови слито в землю, а все не та. Глядя на лежащего перед ним солдата, он обдумывал вопрос о его пленении, для постижения вражьей речи. Рана в плечо конечно серьезная, а если прилетает кусок свинца весом в сорок с лишним граммов, это здоровья не прибавит и на излете, но поставить на ноги вполне реально. Вот только бесполезно это. Слов он конечно не понял, но весь вид серьезно раненного и потерявшего изрядное количество крови воя, говорил о том, что он раньше издохнет, чем покорится злодейке судьбе. Ну, раз так, значит так. Совершенно спокойно, не произнеся ни единого слова, он просто и без затей, вскрыл гульду горло, после чего обтер клинок о его мундир.

Что же, день прошел удачно. Вот еще двоих можно записать себе в актив. Жаль конечно, не драгуны, а простые солдаты, с них столько не возьмешь, опять же, к драгунам у него особый счет, но и то хлеб. Сказал бы кто, что они делают в этом месте, уж больно далеко от основного лагеря. Может разведчики? Может. Во всяком случае, двигались они вполне грамотно, а этот так и вовсе по повадкам далеко не первогодок и с охотой знаком не понаслышке. Ну да, чего теперь-то, не помогло это ему, потому как Виктор оказался и поудачливее и половчее, раз уж он стоит над трупами врагов, а не наоборот. Конечно, они могли оказаться и дезертирами, да только сомнительно, и Гульдия и Фрязия в другой стороне, а в славенских землях гульду будут не особо рады, тем паче сейчас, пока замирение не вышло. Да чего уж там, недолго осталось. Король Карл отправил уж посольство, а Миролюб, он потому и Миролюб, что при первой же возможности мир заключит.

Едва подумал о мире, как внутри все заклокотало. Вот так вот, повоевали, повоевали, покрошили людишек и скоренько на мировую, а что делать, как планы по ветру развеялись. И главное, кто их развеял, сам же Виктор и постарался, диверсант хренов, просили тебя.

Вся компания гульдами задумывалась для захвата крепости Обрежной, с прилегающими землями и единственным мостом через большую реку Турань, что позволило бы им оседлать Большой торговый тракт. К этому они стремились уже долгое время, но их упорно не пускали в "акционерное общество закрытого типа", как говорится, поезд ушел и нечего нарушать сложившееся статус-кво. Но гульды упорно не желали этого принимать.

Все складывалось самым наилучшим образом. Напасть удалось внезапно, что было скорее правилом, чем исключением. Редко кто теперь заботился о соблюдении правил чести, к чему давать противнику время, чтобы подготовить встречу, а уж в отношении славен… Без лишних трудов удалось осадить крепость, подтянуть осадную артиллерию, которая за несколько дней сумела пробить брешь в стене, и тут произошло непонятное, чудовищное событие, а чего собственно еще ждать от этих брячиславцев, не ведающих понятия чести. Им каким-то образом удалось прокрасться в лагерь маркитантов и отравить пиво. В результате этого бесчестного поступка немалая часть осаждающих погибла в одночасье. Не прошло и суток после этого, как осажденным удалось прокрасться в лагерь и взорвать пороховой погреб. Прикрываясь этим, славенский воевода Градимир повел осажденных на вылазку и сумел вывести из строя или увести в крепость все пушки.

Подрыв погреба и последующую вылазку брячиславцы признали, а вот от причастности к отравлению всячески отнекивались. Кто бы сомневался. Вот только в то, что пиво у Петериса оказалось отравленным по случайности, никто не верил, да и глупо было бы, но и прямых доказательств против славен тоже не имелось. С другой стороны, даже если бы имелись такие доказательства, что с того, здесь о Женевских конвенциях и слыхом не слыхивали, разве только могли попенять, что мол не по чести и высказать всеобщее западническое "фу-у", да и Бог с ними.

Виктору нравилось его нынешнее житье, вернее нравилось до той поры, пока его маленький тихий мирок не порушили гульды, одно из государств западников, что держали восточные княжества за отсталых и грязных дикарей. Да, он любил этот мир, он был куда честнее, чем тот который он оставил не по своей воле, даже сейчас, когда в груди зияла огромная кровоточащая рана, нескончаемой душевной боли, он продолжал любить то место, куда его занесло по непонятной прихоти Господа, а кому такое еще подвластно.

Он был рожден на Земле, где не успел достигнуть никаких особых высот, хотя глупым никогда и не был. Когда срок службы в армии подошел к концу, ему предлагали остаться, проча военную карьеру, но он отказался. А в один из дней попал в автомобильную катастрофу, по всему выходило, что он должен был погибнуть, но вопреки ожиданиям это не произошло. Почему? На этот вопрос он и сам не знал ответа, последнее что он помнил из своего прошлого это звук удара автомобилей, сминаемое железо, острая боль в правой части тела. Очнулся в лесу и при этом находился в не принадлежащем ему теле, которое покинула душа, когда человека ударило рухнувшим бревном.

Оказавшись в неизвестном мире, стоящем на уровне развития примерно конца семнадцатого века, Виктор вполне комфортно устроился в теле бывшего скомороха, именно этим пробавлялся бывший его владелец, по имени Добролюб. Однако, Волкову не блажило всю жизнь выступать на рыночных площадях, без кола и двора, прожигая молодые годы.

Так уж сложилось, что с самого начала ему пришлось убивать, убивать много и не по своей воле, во всяком случае он был вынужден так поступать защищая свою жизнь, спасибо Добролюбу, одним из занятий которого было метание ножей. Правда, это принесло кое-какие материальные блага. А еще ему посчастливилось повстречать свою любовь, которая к его огромному сожалению оказалась бесплотной, потому что полюбить ему возжелалось боярскую дочь. Вот так он и любил на расстоянии, скрывая свои чувства от всех.

Вскоре ему удалось стать владельцем постоялого двора на перекрестке торгового тракта. Вот только скучно ему было заниматься обеспечением быта заезжих путников, поэтому он вспомнил свои прошлые специальности, которые получил еще на той Земле, а именно токаря и слесаря. Не мудрствуя лукаво, он решил построить станки, аналогов которым здесь пока не было, а затем наладить производство, нужного здесь инструмента, который поможет сделать большой скачек в развитии.

В ходе этого он успел жениться, не на той, по которой сходил с ума, но семья у них получилась хорошая, родилась дочь. Перспективы вырисовывались просто великолепные, и вдруг, все это было порушено в одночасье, а в его душе появилась незаживающая рана. Особенно остро он переживал гибель дочери, малютки пары месяцев отроду, к которой успел прикипеть всем сердцем.

Сейчас по бескрайним просторам Брячиславии, где хватало как лугов и степей, так и лесов, метался уже не тот прежний Виктор или Доролюб, а самый настоящий зверь, уж во всяком случае в том, что касалось гульдов.

— Ура-а-а!

— Слава великому князю!

— А-а-ах-а-а!

— Чего там Добролюб? — Раненный поднялся на лавке, придерживая живот и кривясь от боли.

Вообще-то в то, что он выживет не верил никто, включая и лекарку, что его пользовала, но бабка Любава оказалась знатной травницей, а потому парень активно шел на поправку удивляя всех вокруг. Горазд прислуживал на постоялом дворе Виктора, хотя и был вольным, но так уж сложилась его судьба, что когда семья родителей попала в кабалу, ему той участи удалось избежать, вот и пришлось неприкаянному податься в услужение. Впрочем, о том он ни разу не пожалел, к тому же повстречал Веселину, дочь кузнеца, которому довелось испить чашу превращения в холопа вместе со всей семьей и стать собственностью Волкова. Хозяин обещал отпустить молодых, по истечении пятилетнего срока. Не судьба.