Олег Ламыкин - Секреты людей, у которых не болят суставы и кости
– Сразу поднимайся к шефу! – с ходу заявила «правая рука генерального». И потом уже добавила помягче: – Здравствуйте, Олег Дмитриевич.
Генеральный ходил вдоль и поперек кабинета, иногда ускоряясь или останавливаясь. Мне приходилось вертеть головой, отслеживая это «броуновское» движение.
Только что он объявил своему «заму» по науке, то есть мне, что все работы института остановлены по вине заказчика.
Я продолжал недоумевать:
– Как разорвали договор? Это же государственная структура, запланированные работы, а не кооператив по производству горшков! Мы все выполнили, люди работали полгода… зарплаты, командировки, оборудование?…
Руководитель института резко остановился и, заложив руки за спину, стал смотреть в окно. Но, видимо, и там академик не нашел ответов на мои вопросы.
Наконец, он резко повернулся, сел за рабочий стол и стал говорить, медленно, будто оценивая каждое слово. Мне даже показалось, что он сам слушает то, что произносит его рот. И наверное, удивляется услышанному не меньше моего.
– Перестройка – это как революция. Понимать надо ситуацию. Государства теперь нет, вернее, оно будет скоро совсем другим. Изменятся все отношения между людьми и на предприятиях[10].
Ему явно было неудобно передо мной – полгода работы института, полторы тысячи человек – «коту под хвост». Это он объявил мне, но и сам, похоже, хотел навести порядок у себя в голове.
– Видимо, нашего института скоро тоже не будет! – выпалил генеральный на одном выдохе.
Я чуть со стула не упал. А шеф продолжал говорить, внимательно всматриваясь в какую-то бумажку на столе:
– Ты вообще представляешь, что такое безработица?
– Ну, это же только в капиталистических государствах. А в нашей социалистической стране, слава Богу, такого нет. Работы всегда хоть отбавляй.
– Думаю, все начнется: и безработица, и инфляция, и частный бизнес, и шут его знает что еще. А главное – наука станет никому не нужна, особенно фундаментальная.
Ну просто убил! Важная и интересная работа – разворачивание Межгосударственной программы по спасению людей в зонах стихийных бедствий. Теперь это никому не нужно!?
Шеф достал из ящика стола какие-то таблетки, проглотил их и запил водой. Немного покашлял, явно волнуясь, объявил почти торжественно:
– Одним словом – в отпуск. Сначала оплачиваемый, а потом не знаю.
Тогда я еще не понимал, что ни института, ни научной работы, ни молодого и перспективного ученого уже не будет никогда. И покатилось лихое времечко!
Пошло-поехало. «Пришла беда – отворяй ворота». Вся страна будто разом перестала существовать. Каждый человек думал и делал что хотел: ни порядка, ни законов. Даже деньги обесценились – начались тысячи, десятки тысяч, миллионы. Ваучеры, фонды, финансовые пирамиды…
Пришло в страну беззаконие, карточки на еду, и другое. В магазинах только зеленые соленые помидоры, морская капуста и пустые полки.
Да и у меня в личной жизни тоже…
Как один из руководителей института и давний «очередник», я должен был в этом году получить квартиру, уже ходил на просмотр… и тут – «бряк!» Институт все программы закрыл и, естественно, никаких финансов, а значит, и никаких квартир.
И не только наш – большинство так называемых «ящиков», закрытых НИИ, исчезли в мгновение ока. Стали мы – миллионы «умников» по всей стране – сразу никому не нужны. Из успешного ученого и руководителя я стал простым безработным, без средств. Прав был шеф: «Революция – понимать надо![11]
Полный «затык» со всех сторон. Жена с маленьким сыном до поры ушла к своим родителям жить – там земля, картошка, молоко…
Вот и сижу я посреди пустой квартиры, думаю, что же случилось за этот короткий промежуток времени, всего за какой-то год. Да и вообще как жить в этом новом мире, где половину слов не понимаешь, будто иностранец в собственной стране: инфляция, биржи, ваучеры, акции или, например, «общество с ограниченной ответственностью?» То есть собрались люди что-то делать, но они ни за что не отвечают, что ли?
И посоветоваться-то не с кем, ведь все мои друзья такие же, в такой же ситуации. Да и выросли в стране СССР при социализме, но ни того, ни другого сейчас уже нет… а жить по-другому не умеем.
В отчаянии стал я молиться, как умел. Взгляд блуждал по комнате, выбирая из обстановки то, что можно отнести в комиссионный магазин на продажу. Мебель не новая, шкафы с книгами – ну нет, книги в последнюю очередь, телевизор… Господи, помоги! И вдруг взгляд мой упал на телефон.
Он красным блестящим помидором выделялся на фоне стены – такой наглый, всем доволен и на своей собственной полочке. И работает – можно позвонить кому хочешь, но кому – вот вопрос?
«Стоп! У меня же есть Наставник – он все знает и совет даст запросто!» – заголосил мой «услужливый разум»[12].
И вот, буквально через минуту:
– Здравствуйте, Учитель!
– Здравствуй, здравствуй, Олег-джан[13]. Что, плохо тебе?
– Да, Учитель. Совсем я растерялся, не знаю, что делать, куда идти, с чего начать – никаких идей нет.
– А ты каким спортом сейчас занимаешься?
– Да что вы смеетесь! От меня жена ушла, институт и вся моя работа просто исчезли, я пропадаю без средств… а вы – «спорт».
– Ты не подумай, что я насмехаюсь, просто если делать определенные упражнения, то можно помочь себе жизненные проблемы решить.
– Ну, при чем тут «упражнения»! Сейчас важны взаимоотношения в семье, деньги и работа!
– А что, бывает время, когда эти вопросы не важны? Темы наших забот всегда одни и те же, только острота проблем разная.
Он был прав как обычно. Житейские наши вопросы одни и те же для всех. Вроде наладил один – решаешь следующий. Так и живем, есть периоды относительно спокойные, а бывают и обострения по всем фронтам.
Если у Наставника есть способ помощи в решении наших «обычных» проблем, надо срочно его изучить и воспользоваться!
Он, конечно, знал все мои мысленные метания и в конце их, когда я хотел снова открыть рот, опередил меня и проговорил утвердительно:
– Да. Есть такая методика, – и снова замолчал.
Я почти закричал ему в ответ, что нахожусь в безвременном отпуске и могу приехать.
Тогда он просто пригласил меня…
Глава 7. Трудно ползать на брюхе с гордо поднятой головой
Поселок на берегу озера Иссык-Куль. Лето, начало 90-х годов ХХ века.
Началось с продажи имущества. Первым к соседу «ушел» гараж. Поделив деньги с семьей, доктор «отчаянная голова» отправился навстречу судьбе. Прямо как в сорок первом совершил «дранг нах остен» за помощью. Я так нервничал, что выпил не помню сколько… валерьянки.
Вся дорога прошла как в тумане, и вот…
– Здравствуй Олег, здравствуй дорогой. Молодец, что приехал! Как дорога? – Учитель обнял меня и потом крепко пожал руку.
Какой он все-таки энергичный, крепкий, будто железный. На радостях так стиснул меня, что хрустнули суставы. Я чувствовал себя по сравнению с ним мокрой тряпкой, обиженной на весь мир.
Пациентка по имени Оля жалуется Учителю на равнодушное отношение к ней ее бойфренда:
– Представляете, он был в командировке, приезжает и звонит нам домой:
– Добрый день, можно Олю к телефону?
Мама ему говорит:
– Ее здесь нет. Она в роддоме.
– Да… А что случилось?
А он вот улыбается широко и искренне – никаких проблем у него нет, что ли?
– Что-то слабо ты пожимаешь мою руку или не рад встрече? – Учитель, держа меня за плечи, внимательно осмотрел всего с ног до головы, как раненого бойца, вернувшегося с поля боя.
– Рад, конечно. Просто никак не могу избавиться от этого состояния уныния и усталости какой-то. Простите меня, – я попытался хотя бы вежливо улыбнуться в ответ на горячий прием.
Вот и знакомый дом! Сколько связано с ним важных и интересных событий! Как всегда много людей… Огромная кухня с длинным столом…
Мы расположились в комнате Наставника. После обильного ужина Учитель продолжил разговор, начатый при встрече:
– Ты говоришь – «унылый» – это значит, что в тебе нет Силы.
– Человек может и прикидываться, изображать цветущее здоровье. Я вот просто приехал со своими бедами…
– Это не совсем так. Смотри – по рукопожатию можно многое о человеке узнать. Древние воины не зря его придумали.
Во-первых, чтобы пожать руку, надо убрать из правой руки оружие. А во-вторых, по крепости кисти и пальцев определялся сильный воин или слабый, открыт, честен или лжец. Соединяют пальцы и ладони и наблюдают: может, рука его дрожит или мокрая от пота, – и другие признаки определяют, которые показывают внутреннее состояние человека. Ведь внешность можно изменить, скрыть что-то нехорошее, а пожимая руку, солгать невозможно!
– Значит, я показал себя, как человек, впавший в отчаяние, потерявший Силу.
