Ирина Чеснова - Рожаю! Записки сумасшедшей мамочки
Пришлось подождать, пока ее оформляли. Потом еще подождать, потому что в роддоме «пересменка». Никому не рекомендую приезжать в роддом с восьми до девяти утра. Пока дождешься своей участи, рожать перехочется.
Наконец, в девять утра меня пустили на знакомую кушетку в «Смотровой». Посидела я на ней без трусов минут пятнадцать, пока дождалась врача. Ответственного врача дежурной бригады.
Ко мне вышел мужчина. Хм! Акушера-гинеколога мужского пола у меня еще не было. Анестезиолог был. А вот гинеколога не было. Что ж, все в этой жизни когда-то приходится познавать в первый раз. Говорят, лучшие гинекологи (как и повара) – мужчины. Вот мы и проверим, правда это или пиар.
Врача звали Григорий Анзорович Георгадзе. Невысокий фактурный мужчина лет сорока. Грузин. Очень симпатичный и приятный. Но не очень приветливый. Как я потом поняла, он к тому времени уже сутки находился на дежурстве. Ясное дело, безумно устал. А тут еще одна роженица (то есть я), жеманная и строящая глазки, да к тому же по ДМС. В общем, с моим прибытием заслуженный отдых откладывался для доктора Георгадзе на неопределенное время.
– Ну что я вам скажу, – бесстрастно подытожил он после осмотра (ой, как я стеснялась!). – Вы в родах. Открытие – два пальца. Так что оформляйтесь. Жду вас наверху.
Наверху – это в родблоке.
– И каков ваш прогноз? – я преданно заглянула в глаза доктору. А глаза у него такие... жгучие.
– Надолго затянуться не должно. А там посмотрим.
– А у меня тут за дверью муж...
– Вы хотите, чтобы он присутствовал?
– Хочу.
– Ну, пусть пока посидит, его потом поднимут.
Я выглянула за дверь – известить Диму. Тот сидел на телефоне, оповещая всех коллег, что застрял в роддоме, и попутно раздавал указания. Устроил себе рабочий кабинет в приемном отделении, трудоголик!
Потом были до боли знакомые процедуры. Ночнушку мне разрешили выбрать самой. Естественно, я взяла самую лучшую, в веселенький цветочек и без дыр. Не могла же я предстать перед своим врачом (таким интересным мужчиной) в непривлекательном рванье!
Ой, ну какие же мы, бабы, все-таки падкие на мужское внимание. Мне о ребенке надо думать, о предстоящих родах, а я думаю, как бы симпатичного доктора обворожить. Нашла место и время!
В родовом отделении я оказалась в десять утра. Было тихо и почти безлюдно. Рожали только две женщины. Но до развязки им было еще далеко. Впрочем, как и мне.
Я подошла к окну отведенного мне бокса. Ну надо же! История повторяется. Как и три года назад, весна не торопится порадовать нас солнечными деньками. На дворе – самый конец марта, а до сих пор лежит снег и не думает таять. Может, природа опять ждет рождения моего ребенка, чтобы проснуться от зимней спячки?
Я оторвалась от стекла и перевела взгляд на медсестру, которая стелила мне постель. Вот это прогресс! Три года назад мне самой пришлось готовить себе ложе, а сейчас такой сервис! Я даже почувствовала себя неловко. Как будто медсестра выполняла МОЮ работу.
Моей акушеркой оказалась молодая улыбчивая женщина Тоня. Мне показалось, что я давно знаю ее – так с ней было приятно общаться. Она была настолько доброжелательна, настолько позитивно настроена, что мне сразу стало очень уютно в этих казенных больничных стенах. Что и говорить, так приятно, когда тебя встречают, как родную.
Я как будто заразилась Тониным позитивом. Меня охватило возбуждение, смешанное с любопытством: интересно, какие они – вторые роды? И какой он – мой мальчик, мой второй малыш? Вот говорят, что вторые дети рождаются крупнее первых. Если это правда, то мне предстоит тяжелая работа: Даша родилась 3 кг 700 гр, тогда этот на сколько потянет?
А еще говорят, что вторые роды очень быстрые, но намного болезненнее первых. Так это или нет? Гадая на кофейной гуще, я еще раз пришла к выводу, что какими бы по счету ни являлись роды, все равно никогда не угадаешь, как они пройдут, по какому сценарию будут развиваться. Нужно быть готовой к неожиданностям. Вот я, например, ни секунды не сомневалась, что принимать роды у меня будет Олеся Викторовна, с которой мы, можно сказать, пуд соли вместе съели – такое великое дело сделали! Но судьба подкинула мне сюрприз не просто в виде другого врача, а в виде врача-мужчины! Вот, кстати, и он, серьезный и неприступный.
При виде Григория Анзоровича я встрепенулась. Глаза загорелись, рот расплылся в улыбке. Да что со мной происходит? Что за неуместное кокетство? Но, как я ни старалась выглядеть сдержанно-равнодушной, ничего не получалось. Григорий Анзорович был для меня врачом лишь наполовину, а наполовину был мужчиной, которому я хотела понравиться.
Эй, старушка, да ты себя переоцениваешь! В зеркало-то давно смотрелась? Застиранная (хоть и лучшая) ночнушка, огромное пузо, ни грамма косметики на лице (и это при том, что я даже в магазин не выхожу и грядки не полю без накрашенных глаз). В таком виде только мужиков кадрить! И где? В родблоке! Куда катится мир?
Григорий Анзорович попросил меня лечь на кровать. Он собрался прокалывать плодный пузырь (да, если бы не эта процедура, долго бы я еще ждала более внятных схваток). В руках у него я увидела ужасающего вида железяку с крючком на конце. Настоящий гарпун! От страха я вцепилась в каркас своей койки, но потом вспомнила рассказы из Интернета, что прокалывать пузырь вовсе не больно, и немного расслабилась. Но все равно напряжение осталось и я, пытаясь переключиться, перевела взгляд с жуткого инструмента на руки своего врача. Какие они сильные, но аккуратные.
Действительно, никаких болевых ощущений при проколе пузыря не было. Вод вылилось много, но, слава Богу, они и на этот раз были прозрачными. После процедуры Григорий Анзорович не забыл укрыть меня простынкой. От такой трогательной заботы я прямо расчувствовалась. Ой, дуреха! А если бы он сел рядом и взял меня за руку, я бы вообще забыла, что у меня есть муж.
Но доктор Георгазде невозмутимо сел у моего изголовья за стол заполнять карту, а я осталась лежать под тоненькой простыней, которая согревала лучше любого ватного одеяла. Мне было очень хорошо: я лежала в удобной позе, находилась в компании привлекательного мужчины, не ощущала никакого недомогания. Вот это роды! Просто сказка!
Доктор сказал мне, что встать и походить можно будет через 2-3 схватки. Да какие там схватки! Я по-прежнему чувствовала лишь легкое напряжение в животе. А еще говорят, что после излития вод начинаются болезненные сокращения! Где они? Но, с другой стороны, есть же примеры того, что шейка матки в родах раскрывается безболезненно. Может, это как раз мой случай? Тем более роды-то у меня вторые.
– Ну, как ощущения? – спросил меня врач.
– Да особо никаких.
Уже прошли две схватки, и я собралась было встать с кровати, как вдруг... Низ живота пронзила сильная боль. Очень неожиданно и ошеломляюще. У меня вырвался стон.
– Что, началось по-взрослому? – отреагировал доктор Георгадзе.
– По-взрослому, – эхом отозвалась я.
Схватка все длилась и длилась, а в голове стучала только одна мысль – когда же это кончится. Ну, вот отпустило. Счастье-то какое! Фу-у-у, можно перевести дух.
Не успела я отдышаться, как снова схватка. Как будто огромная колючая волна разрывает меня изнутри. Ой, нет, так дело не пойдет!
– Григорий Анзорович, я так рожать не хочу, – сквозь боль почти крикнула я. – Давайте сделаем анестезию. Эпидуральную.
– Эпидуральную анестезию в вашем случае делать не надо.
На мгновение я даже забыла про схватку.
– Почему?
– Потому что, во-первых, вы быстрее родите, чем ее закончат ставить...
Это стало для меня настоящим открытием! Неужели так быстро? Что-то не верится.
– ...а во-вторых, эпидуральная анестезия очень хорошо работает в первых родах. Ведь она не просто снимает болевые ощущения, она еще воздействует на шейку матки, которая у первородящих, как правило, «твердая». А вам-то что размягчать? Я думаю, в вашем случае можно обойтись стандартными обезболивающими средствами. Чуть попозже. Вы потерпите немного.
И Григорий Анзорович продолжил заполнять карту, по ходу задавая мне самые разные вопросы о беременности и прошлых родах. Естественно, ему это было надо для дела и чтобы понимать общую картину, но мне в тот момент казалось, что он отвлекает меня, «заговаривает зубы», потому как крутило меня все так же «не по-детски». Потом в карте я увидела его записи о моем состоянии: «Схватки средней тяжести продолжительностью 30-40 сек. с интервалом в 3 минуты». Ничего себе – «средней тяжести»! Да у меня глаза на лоб лезли, а во рту все пересохло. Я готова была выть и плакать от боли, но уж очень не хотелось выглядеть перед доктором Георгадзе слабой и жалкой.
Я смотрела на него как на божество. Он был для меня Спасителем. Пророком. Вершителем судьбы. А я для него – обычной стонущей пациенткой. И, несмотря на все мои воздушные за#мки, я это прекрасно (но не без сожаления) понимала. «Мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает...»
