Владимир Жданов - Верни себе зрение. Лекции о естественном восстановлении зрения
Запишите: «Наше общество погрузилось в греховный сон».
Сейчас наша страна переживает страшеннейшее время. У нас в Новосибирске до сих пор не работает ни один крупный завод кроме виноводочного. Все заводы стоят. У нас в области наполовину уничтожено сельское хозяйство. Вот едешь, заросшие травой поля, аж сердце щемит смотреть на такую разруху. Я вам с горечью могу сказать, что уничтожен научный центр мирового класса — Новосибирский Академгородок. Но это, соратники, ещё не самое страшное. То, что делают вот эти так называемые демократы-реформаторы с нашим народом и нашей страной. Мы всё ещё можем восстановить. И наши деды и отцы за четыре года после Великой Отечественной Войны подняли страну из руин, восстановили народное хозяйство. Мы всё ещё можем восстановить. Самое страшное, что делают сейчас с нашим народом, — это то, что второй раз за 80 лет уничтожают нашу национальную идеологию. В семнадцатом году была разрушена православная идеология, но её заменили на очень похожую на православие идеологию коммунистическую. Кстати, коммунизм — это ересь православия. Что говорит православие? Что есть царство божье на небе. А что сказал коммунизм? «А давайте построим царство божье на Земле. Давайте постоим. Чтобы человек жил трудом, а не обманом. Чтобы человек человеку друг, товарищ, брат». Так давайте ж построим. Так кто же против? Почему наши…
[От автора сайта: К сожалению, здесь произошёл разрыв записи.]
А сейчас эта зажравшаяся верхушка как один повыбрасывали партбилеты, объявили себя демократами и оплевали эту, очень близкую нашей русской душе коммунистическую идеологию. А что взамен? А взамен нашей молодёжи каждый день с экранов телевизоров вбивают в голову идеологию так называемых общечеловеческих ценностей. Я вам переведу на русский язык что такое общечеловеческий ценности. Это иди с ближнего сдирай рубаху со шкурой, набивай карманы, набивай брюхо и занимайся сексом. Высшего скотства для русского человека придумать было невозможно. Это сборище всех смертных грехов, вот эти общечеловеческие ценности. И если мы, соратники, душу свою не спасём, миропонимание своё не защитим, мы просто исчезнем с лица земли как народ. Народ без идеала, без души, жить не может. Он в стадо скотов превращается и исчезает.
И вот когда в 91-м году начали рушить коммунистическую идеологию, в которую я искренне верил, я пошёл осенью, в сентябре, в церковь и окрестился. Когда я крестился, я в Бога не верил. Я просто понимал, что надо, ну давайте хоть за это уцепимся, ведь жила Русь тысячу лет с православием, ведь в каких передрягах выстояла. И детей-то ведь не этой гадости общечеловеческой учить. Хоть к чему-то светлому зацепиться.
Я поверил в Бога позже. И вот как я поверил в Бога, это очень и очень интересно.
У нас в Новосибирске у одной соратницы открылась так называемая прелесть: начала видеть души людей. Души, внутренние органы, болезни. Она вела года четыре занятия по Шичко и тут же переделала свой курс и начала проводить курсы под названием «Духовно-нравственная самокоррекция здоровья». Это оздоровление с помощью покаяния, поста, молитвы. А в рамках этого курса она всех смотрела (ну каждому ж интересно у кого что где), она проводила консультации. Её курс пользовался бешеным успехом. Её приглашали во все города. И как-то нас вместе пригласили в город Сыктывкар. Я вёл свою группу, она свою. Моя группа как посходила с ума: «Владимир Георгиевич, нам надо, чтобы она нас тоже посмотрела». Я говорю, нет. Вот всем надо и всё. Я ей говорю: «Что вы там с ними делаете? Они как мухи на мёд». Она говорит: «А вы придите, посмотрите». И я пришёл поприсутствовать на консультации. В однокомнатной квартире, сел на кухне за ширму. Она в комнате вела приём. И я сразу попал на один очень любопытный случай.
Заходит женщина, 36 лет. Второй брак, бесплодие. Нет детей. А, кстати, соратники, самая страшная расплата за грехи за наши и за неотмоленные грехи семи поколений наших, это не смерть. Смерть — это не самое страшное, что есть в жизни, — мы все смертны, вы все умрём. Самая страшная расплата за грехи за наши и грехи поколений неотмоленные — это бездетность. И у нас до революции все бездетные семьи, все их искренне жалели. Я долго не мог понять почему, сейчас говорят: «О! Нет детей. В своё удовольствие живут». Так? А ведь раньше их все жалели. И вдруг до меня дошло: «Господи, так ведь если у тебя нет детей, у тебя никогда не будет внуков, правнуков, праправнуков. А душа-то твоя там будет мучаться. А ведь ни одна родная душа в поминальную субботу не придёт, свечку не поставит, тебя с благодарностью не помянёт». Вот это и есть самое страшное — полное забвение человека.
А Господь-Бог — он суров, но справедлив. И если какой-то род впадает во грехи тяжкие, он его берет, просто прерывает бездетностью по мужской или женской линии. Нормальные рода развиваются, этот высыхает: всё, его больше нет, он исчезает с Земли навсегда.
И вот заходит эта женщина, вот такая [От автора сайта: толстая.] медицинская книжка. Всех прошла профессоров, курорты. И все говорят: «Иди рожай». Рожать не рожается, нет детей. Она ей задаёт вопрос:
— Вы в Бога верите?
Та аж опешила.
— Ну, вроде верю. Сейчас модно в Бога верить.
— А вы крещёная?
— Нет.
— Православная?
— Да, предки православные.
Она начинает её смотреть и видит у неё полный провал поля в области матки. Там что ни делай, нет энергии зачать ребёнка. Она смотрит её мать. У матери искажение поля в области матки. Она смотрит бабку. У бабки искажение поля в области матки. Она могла посмотреть любого человека из любой эпохи. Вот это полностью подорвало все мои атеистические представления.
Я, знаете, почему в Бога не верил? Потому что мне говорили: «Господь-Бог всемогущ. Он всё знает, всё видит. Он не только твои дела знает-видит, он все твои мысли знает, даже тайные помыслы знает. Ты от себя хранишь, Господь их знает». Ну, тут я хохотал: «Ничего себе! Какая у Бога должна быть голова. Ведь миллиарды людей на земле. Попробуй про всех всё запомни». А оказывается, соратники, ни один прожитый нами миг на земле не исчезает бесследно. Вся информация о наших мыслях, чувствах, поступках, состоянии здоровья снимается, где-то накапливается, хранится вечно! И простая женщина берёт и этой информацией пользуется.
Когда кончилась эта консультация я, весь ошарашенный, подождите, говорю. Я подхожу и говорю:
— Я хочу вам поверить. Вот давайте как цыганка. Вот скажите, есть у меня гланды или нет?
И рот ладошкой прикрыл. Она говорит:
— Да нет у вас гланд, вырезали. Кстати, это плохо.
Я говорю:
— Можете сказать, во сколько лет?
Она говорит:
— Ну… срок?
— Ну, с пяти до пятнадцати.
Она меня смотрит пятилетнего — гланды есть. Шестилетнего — есть. Семилетнего — есть. Восьмилетнего — есть. Девятилетнего — видит мощнейший воспалительный процесс, в десять удалили.
Я говорю:
— У меня отец живой?
Посмотрела, нет. Рассказала, от чего умер, когда, чем болел. Всё известно и всё понятно.
И вот она смотрит эту женщину и видит у неё в шестом поколении по женской линии в её роду какая-то страшная грешница. То ли вероотступничество, то ли проклятие, то ли самоубийство, но на роду грех висел неотмоленный и на ней [От автора сайта: женщине, пришедшей на приём.] закончился бездетностью. Всё стало ей понятно. Она открывает книжечку маленькую, православный молитвослов, находит молитву. Там есть «За упокой души наших предков и всех православных христиан». Читайте молитву. Женщина читает молитву: раз читает, два читает, три читает. Третий раз доходит до слова «аминь» и с ней вдруг приключается истерика. Как её затрясло, как она давай рыдать, как она вся пятнами пошла. Эта перепугалась, водички, отпаивает, успокаивает. Кое-как её успокоила. Начала смотреть, смотрит — у неё началась коррекция поля в области матки. И у матери началась, и у бабки, по поколениям пошла коррекция. Она ей говорит:
— Пишите рекомендации.
Та сидит, рука трясётся. Пишет: «Пойти в церковь, окреститься. Каждую субботу ходить на службу, отмаливать свои собственные грехи и грехи своей пра-пра-прабабки. Может быть, Господь-Бог даст, и дети у вас ещё будут». Это было в сентябре. А в феврале мы случайно встретились в Новосибирске.
— Привет.
— Привет.
Она говорит:
— Помните нашу крестницу?
Я говорю:
— Помню.
— На днях позвонила. Женщина забеременела.
У меня аж челюсть отпала.
А я как раз ехал в город Нижний Тагил, я там группу проводил. А там настоятель Собора святого Александра Невского, отец Геннадий, мой очень хороший друг. Мы с ним одногодки и жизнь одинаково понимаем. Я приехал, говорю:
— Отец Геннадий, я чудо видел. Человек у Бога попросил, и Бог ему дал.
А он на меня глазками хлоп-хлоп.
