Нездоровые женщины. Почему в прошлом врачи не хотели изучать женское тело и что заставило их передумать - Элинор Клегхорн
По мере расширения прав женщин на собственность, род деятельности, интеллектуальную свободу и участие в политической жизни нервозность, казалось, отступала. По мнению Гэмбл, это доказывало, что большинство нервных расстройств имеют социальную природу. Трудно было и дальше утверждать, что женщины — безмозглые болезненные создания, когда они самостоятельно смогли совершить революцию в сфере своего существования. Кроме того, они жили столько же, сколько мужчины, или даже дольше, и это доказывало, что эволюция «не причинила никакого материального вреда их конституции» [3].
Среди жарких споров военного времени о женских репродуктивных обязанностях аргументы Гэмбл против «чрезмерного и бесполезного материнства» были глотком свежего воздуха. Конечно, движение за контроль рождаемости начиналось таким же образом, но доктрина о репродуктивном выборе несла в себе мощный посыл о материнском долге перед страной и ее будущим.
Гэмбл же не считала, что рождение детей могло решить социальные проблемы, даже если этот процесс контролировали женщины.
Они могли достичь превосходства, считала писательница, развивая свои «высшие способности», а не слепо следуя биологическому императиву, который и так слишком долго их подавлял. Гэмбл утверждала, что интеллект, способность к сопереживанию и рассудительность были гораздо более развитыми у женщины, чем у ее «более одаренного и лучше подготовленного к жизни партнера» [4]. Разница между полами формировалась под воздействием социальных факторов, а не эволюции. Гэмбл выступала против идей Дарвина, рассказывая о том, как медицина намеренно подчеркивала женскую неполноценность. Однако когда наука обратила внимание на внутренние секреты, появился новый фактор для определения разницы между биологическими полами. Вместе с теориями о том, что женственность «вызвана» этими таинственными веществами, зародились новые предположения о женской подверженности бесчисленному количеству расстройств и заболеваний. В том же году, когда была опубликована книга Гэмбл, Уильям Блэр-Белл, один из самых уважаемых и влиятельных британских гинекологов того времени, написал свой труд о том, как внутренние секреты влияли на женское здоровье и определяли женственные характеристики. Новые эндокринологические теории позволили беспрецедентным образом пересмотреть медицинские концепции о функциях и процессах женского тела, а также биологической основе женственности. Их продвижение было для мужчин-гинекологов верным способом оказаться в авангарде новой развивающейся дисциплины [5]. Когда во время войны вопрос повышения рождаемости вышел для врачей на первый план, Блэр-Белл решил самостоятельно провести переоценку «женственности и ее причин» [6] в свете продвинутых научных идей об основах половых различий.
Блэр-Белл задался вопросом о том, что теперь представляет собой женщина. Наличие у человека яичников всегда однозначно определяло его пол. Этот орган устанавливал не только основную женскую функцию — репродуктивную, — но и все те очаровательные характеристики, которые делали человеческое существо женщиной. Об этом заявляли величайшие мастера медицины. Еще в 1848 году немецкий патологоанатом, биолог и пионер социальной медицины Рудольф Вирхов издал свой знаменитый эдикт[32] о феминизирующей силе определенных органов. «Женщина является женщиной исключительно из-за наличия у нее генеративных желез, — заявил он. — Все особенности ее тела и разума, <…> нежность голоса, <…> глубина чувств, преданность и верность — короче говоря, все качества истинной женщины, к которым мы относимся в восхищением и уважением, — лишь следствием наличия яичников» [7]. Однако наступил ХХ век, и подобные сентиментальные и романтические представления о женственности больше не вписывались в концепции медицины. Наука сделала шаг вперед, чтобы сорвать «завесу, скрывающую тайну пола» [8].
Еще с 1890-х годов европейские гинекологи и физиологи допускали возможность, что женственность формируется не столько из-за наличия яичников, сколько из-за действия вырабатываемых ими веществ. Эндокринология не изменила старого медицинского представления о том, что женщин определяет их биологическая роль в «репродуктивной экономии» (понятие, введенное Блэр-Беллом). И хотя идея о том, что половые различия обусловлены определенными веществами, а не конкретными органами, набирала популярность, женщин все равно рассматривали как людей, имеющих репродуктивную систему, а также внешние характеристики, побуждающие мужчин к половым отношениям с ними. Возможно, Блэр-Белл и был великим ученым, но он продолжал считать, что самые здоровые женщины подчиняются своей биологической судьбе. По его мнению, существо женского пола становилось настоящей женщиной благодаря секретам, которые наделяли его чертами, порывами и стремлениями, характерными для идеализированной женственности. Чем это отличалось от эссенциалистского[33] заявления Вирхова, сделанного более полувека до того? По сути, ничем. Однако к 1916 году эндокринологи обнаружили, что женская репродуктивная система поддерживается секретом не только яичников. Другие эндокринные железы, такие как щитовидная железа, надпочечники, вырабатывающие адреналин, и гипофиз, тоже играли в этом важную роль. Если Вирхов считал причиной женственности только яичники, то для Блэр-Белла она оказывалась результатом сложного концерта секретов различных желез.
Старлинг и Бейлисс ввели термин «гормон» для описания секрета поджелудочной железы еще в 1905 году, однако он не получил широкого распространения до тех пор, пока медицине не стало больше известно об эндокринных железах.
Когда же Блэр-Белл работал над своей книгой «Половой комплекс», вещества, вырабатываемые железами, наделялись чуть ли не магической силой. Предполагалось, что они определяют разницу полов и поддерживают репродуктивную функцию, но никто точно не знал как. Но и того, что уже было известно, оказалось достаточно, чтобы Блэр-Белл смог разработать теорию биохимической женственности. Секрет, вырабатываемый железами, считался своего рода волшебным зельем, которое побуждает женщин беременеть и воспитывать детей. А женственность — сочетанием особых физиологических и психических функций, поддерживающихся гормонами. Таким образом, Блэр-Белл решил, что женщина является таковой благодаря железам внутренней секреции. «Женственность зависит от всех видов внутреннего секрета» [9], — заключил Блэр-Белл.
Секрет яичников был обнаружен 20 годами ранее в Вене. Рудольф Хробак, гинеколог женской больницы при Городском университете, пытался выяснить, как можно облегчить симптомы искусственной менопаузы у женщин, перенесших овариэктомию. Хробак был большим поклонником этой операции. Есть данные, что с 1880 года он провел ее 146 раз, нередко в сочетании с гистерэктомией. Однако овариэктомия приводила к внезапному наступлению искусственной менопаузы, которая причиняла женщинам гораздо больше страданий, чем естественная, или физиологическая.
Приблизительно в 1895 году энтузиазм Хробака поугас, поскольку женщины стали сообщать о приливах, головокружении, головных болях и других серьезных неврологических и сосудистых проблемах [10]. Одну из пациенток, направленных к Хробаку на овариэктомию в 1895 году самим Зигмундом Фрейдом, впоследствии пришлось
