Галина Шаталова - Здоровье человека. Философия, физиология, профилактика
Однако отрицательное влияние на высшую нервную деятельность человека оказывают не только процессы брожения. Мы часто не учитываем того факта, что и сама по себе болезнь является серьезнейшим фактором, дестабилизирующим нашу психику, а вместе с ней и процесс саморегуляции. Образуется своего рода замкнутый круг: сбои в работе пищеварительного тракта вызывают нарушения в психике, что влечет за собой сбои в саморегуляции. Те же, в свою очередь, еще больше усугубляют отклонения в деятельности органов пищеварения, других органов и систем нашего физического тела.
Искусство врача
Многое понять помогли мне работы И. П. Павлова, который первым в мире связал воедино деятельность пищеварительного тракта с деятельностью мозга. К сожалению, многим врачам это научно обоснованное положение недостаточно известно. Парадоксально, но факт: в библиотеках вы почти не найдете трудов И. П. Павлова, но в подвалах, где складываются подлежащие списанию книги, не пользующиеся читательским спросом, вы можете встретить бесценные работы этого гения физиологии. Кстати, его книги, занимающие в моей библиотеке почетное место, «добыты» мною именно в библиотечных подвалах.
Говорю это не в упрек практическим врачам, перегруженным до такой степени, что им, как говорится, вздохнуть некогда. Порочна в своей основе сама система их подготовки, поскольку не приучает их мыслить самостоятельно, творчески, а напротив, втискивает их мышление в тесные рамки врачебного ремесла, базирующегося на представлении, будто достаточно изучить мельчайшие элементы, из которых построена система нашего организма, чтобы воздействуя на те или иные из них, привести весь организм в норму. При этом не учитывается, что пытаясь нормализовать работу одного из ее многочисленных органов, составляющих в совокупности целостную систему, мы только еще больше нарушаем ее саморегуляцию.
Не вызывают у меня доверия и многие так называемые народные целители, которые, не имея даже начального медицинского образования, предполагающего элементарное знание устройства человеческого организма, используют для лечения самых различных болезней стандартный и довольно ограниченный набор приемов и методик, далеких от основ народной медицины. Каждый из таких приемов может быть эффективным в том или ином случае, но, подобно методам лечения, применяемым официальной медициной, ориентирован на лечение самой болезни, а не на устранение ее первопричины.
К сожалению, среди такого рода скороспелых «целителей» немало и тех, кто, ознакомившись с отдельными положениями моей Системы Естественного Оздоровления, начинает широко применять их при врачевании всех больных, не учитывая при этом физических, эмоционально-психических и духовных особенностей каждого. А без этого искусство врача низводится до уровня ремесла. Методик и приемов лечения самых различных болезней известно превеликое множество. Использование их приобрело такой размах, что сегодня можно говорить о возникновении альтернативной или общественной медицины, все больше обретающей черты медицинского бизнеса. Но, если нет стройной научной концепции, рассматривающей человеческий организм как целостную систему, являющуюся частью системы более высокого порядка — системы живой и неживой природы, Вселенной в целом, все эти приемы и методики, применяемые порознь, не реализуют и малой доли своих потенциальных возможностей.
Два взгляда на человеческий организм
Успешное применение Системы Естественного Оздоровления в лечебной практике дало мне основание предложить ее взамен непродуктивной концепции симптоматического лечения. В своем докладе на Ученом совете Минздрава СССР в 1980 г. я доказывала, что такое лечение лишь облегчает состояние больного, но не устраняет причины самого заболевания. В результате человек оказывается обреченным на тягостное пожизненное сосуществование со своей болезнью. Система Естественного Оздоровления несет ему быстрое и полное выздоровление. В подтверждение своих выводов я представила Ученому совету 49 историй болезни излеченных мною больных, страдавших прежде бронхиальной астмой, аденомой предстательной железы, ожирением, инсулинозависимым диабетом, парадонтозом и другими болезнями. Решение Ученого совета было однозначным, и смысл его достаточно полно передает известный афоризм: этого не может быть, потому что этого не может быть никогда.
После того памятного заседания я поняла, что розовые очки иллюзий относительно заинтересованности деятелей «министерской» медицины в действенной охране здоровья народа следует выбросить подальше, а самой с удвоенной энергией браться за работу.
Прошедшие с тех пор годы не прошли для меня даром. Были проведены многочисленные эксперименты, о некоторых из которых я рассказала в начале книги, изучены новейшие достижения отечественных и зарубежных ученых-биологов, физиков, физиологов, биохимиков, биофизиков, философов, вылечены десятки новых тяжелейших больных, на многих из которых официальная медицина просто махнула рукой, прочитаны труды российских врачей, живших и работавших в XVII–XIX вв., чьи имена, идеи и дела еще ждут своего признания. Результатом такой кропотливой, повседневной нелегкой работы стала новая концепция, с основами которой читатель имел возможность здесь познакомиться, — концепция целебного питания, открывающая собой новое направление в науке о питании. Она свободна от недостатков концепций сбалансированного, вегетарианского и адекватного питания. Резко критикуя негативные их аспекты, новая концепция не отвергает добытые их сторонниками объективные научные факты, а напротив, собирает, обобщает и объясняет с принципиально иных позиций, справедливость которых подтверждена практикой.
Надеюсь, что включенные в книгу примеры успешного применения целебного питания наряду с другими элементами Системы Естественного Оздоровления в лечении тяжелейших сердечно-сосудистых и раковых заболеваний еще больше увеличат ряды ее сторонников.
Мой пациент Богатырев, оправдывая свою фамилию, не знал болезней до 40 лет. Но с 1986 г. после тяжелой ангины стал испытывать прежде незнакомое ему состояние усталости, раздражительности и покалывания в области сердца. Так продолжалось почти восемь лет. Сердечная боль постепенно усиливалась, появилась одышка при физической нагрузке и пульсирующий шум в области сердца. К началу 1994 года он лег в больницу, стал инвалидом второй группы. В феврале 1994 года Пятигорский институт кардиологии направил больного для протезирования трех сердечных клапанов в Институт сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева. Дорога от Пятигорска до Москвы далась Богатыреву тяжело — появились приступы удушья, сопровождавшиеся сильным потоотделением и нестерпимыми болями в области сердца. В приемном отделении института он узнал о высоком проценте смертности при вшивании трех клапанов и наотрез отказался от хирургического вмешательства. Больной был направлен ко мне. Что же я увидела?
На свежих рентгеновских снимках обозначилось огромное сердце со сглаженными контурами. Оно заполняло значительную часть грудной полости. Аорта была развернута в восходящем отделе. Тень пищевода, заполненного контрастным веществом, причудливо сдвинута вправо…
Академик А. Н. Бакулев, чьим именем назван Институт сердечно-сосудистой хирургии, был блестящим виртуозом, но и он не прикоснулся бы к сердцу с дегенеративно расползающейся тканью. Хирургический разрез на таком измененном органе ушить невозможно — швы прорежутся, и края хирургической раны останутся зияющими.
Александр Николаевич был моим оппонентом при защите диссертации и многому меня научил. Прежде всего тому, что хирургическое вмешательство всегда должно быть оправданным. В данном же случае шансов на успех операции практически не было. Единственной возможностью оставалось консервативное лечение, направленное на самовосстановление тканей сердца.
Разработанная мной Система Естественного Оздоровления — понятие многофакторное. Она включает и рациональное питание, и дыхание, и двигательную активность, и восстановление терморегуляции организма в единстве с внешней средой, а главное — нормализацию психики в ее сознательном и бессознательном.
Уместно заметить, что для сердечных больных риск смерти от сердечного приступа во многом зависит от питания. У того, кто ест мясо, он составляет 50 %, у того, кто не ест мяса — 15 %, у того, кто не ест ни мяса, ни молочных продуктов, ни яиц — 4 %.
Выбор рациона для такого больного очень сложен. Дело отнюдь не только в характере заболевания. Я не могу сказать, что при такой-то болезни назначаю такую-то диету. Слишком многое зависит от состояния пациента, особенностей его личности, от времени лечения и даже от места, где проводится лечение. Что же касалось моего Богатырева, то из-за состояния его желудка, поджелудочной железы, печени и кишечника свой выбор я была вынуждена остановить на пророщенной пшенице.
