Андрей Долженков - Остеохондроз
Судя по тому, что обычно рекомендуется, приходишь к выводу: если организм больного чрезвычайно вынослив, а обстоятельства складываются благоприятно, то, несмотря ни на что, недуг отступает. В противном случае – повторное направление на консультацию к нейрохирургу и операция. А если в ней снова отказано, больной, намучившийся от нездоровья, ищет другого врача или обращается к нетрадиционному лечению.
Запомните: врач-нейрохирург – неважный советчик в нехирургическом лечении. Это не его область деятельности.
Если же кто-либо не согласен с содержанием этой главы, рекомендую посетить нейрохирургический консультативный кабинет и самому убедиться в правоте высказываний автора. Кстати, если на двери кабинета висит табличка «вертебролог», не вводите себя в заблуждение. И в нашем государстве, и за рубежом прием, несмотря на табличку, в основном ведут или нейрохирурги, или ортопеды, или невропатологи, потому как специалистов, охватывающих весь спектр причинно-следственных связей в опорно-двигательной системе, по ранее названным причинам крайне мало.
О необычной роли врачей-невропатологов в российской медицине
Для большинства читателей, вероятно, окажется неожиданным тот факт, что в капиталистических странах основная масса пациентов с болью в спине проходит через врачей-ортопедов, а не невропатологов, как принято у нас. Там последних приглашают лишь в качестве консультантов в случае появления неврологических симптомов: болей по ходу нервного ствола, онемения конечности или ее похудения. И с такой расстановкой сил трудно не согласиться, памятуя о том, что вышеназванные и многие другие неврологические симптомы обычно являются прямым следствием влияния на нервную ткань или патологически измененной костно-хрящевой основы позвоночника, или его связок и окружающих позвоночный столб мышц.
То есть неврологические симптомы, как правило, вторичны. Поэтому, выбирая врача для лечения боли в позвоночнике (при отсутствии вертебролога), вполне разумно выбрать ортопеда, поскольку ортопед, обученный своевременно распознавать развитие структурных изменений в костно-хрящевой основе позвоночного столба, и должен являть собой авангардный оборонительный рубеж для болезни. Невропатолог же, располагающий знаниями лишь в неврологической сфере, может представлять опасность для пациента с начальными, плохо «слышимыми» структурными изменениями в позвоночнике из-за риска не заметить их и тем самым способствовать переходу начальной, обратимой формы болезни в необратимую, хроническую. Тем не менее и эта расстановка сил очень далека от совершенства, поскольку у врача-ортопеда отсутствует должное представление о мышечной сфере.
И все же почему, казалось бы, это логическое несоответствие стало в нашей стране вполне обыденным? За ответом на этот вопрос обратимся к истории становления советского государства. Как известно, молодому СССР были необходимы высокие темпы индустриализации, чтобы выжить в условиях жесткой экономической и политической изоляции. Эта цель была достигнута, и сегодня мы знаем как – беспощадной эксплуатацией труда вольнонаемных и заключенных. Тяжелые, порой нечеловеческие условия труда не могли не сказываться на состоянии здоровья строителей нового государства в целом и опорно-двигательного аппарата в частности.
Конечно, люди обращались за медицинской помощью, рассчитывали поначалу на человечность и сострадание. Но эти слова и то, что за ними стоит, были беспощадно выжжены из жизни вольных и невольных каторжан. Воспитывался другой тип человека – стоика, не жалующегося на трудности, легко переносящего боль, готового умереть за правое дело (даже в песне тех лет звучало: «…а вместо сердца – пламенный мотор…»). Обратившемуся же за медицинской помощью необходимо было иметь веские доказательства своей болезни, чтобы не быть заподозренным в «сознательном отстранении от общего дела».
При болезнях позвоночника доказательством того, что ты не враг и не симулянт, были высыхающая конечность, грубые изменения рефлексов и некоторые другие признаки, увидев которые сегодня, с изумлением вопрошаешь: «Где же вы, уважаемый, пропадали все это время?!» Боль же в спине как жалоба не воспринималась вовсе: симптом субъективный, легко симулируется, «может использоваться для вызывания сочувствия у доктора, дабы отстраниться от общего труда». Нечто подобное могло быть записано в секретном предписании в фельдшерском пункте как руководство к действию.
Отработанная система гармонично вписалась в жизнь советского государства на долгие десятилетия. Для роли этакого борца за идею, роли «доктора» удачно подходила должность врача-невропатолога. «Зря на больничный не отправит, ему нужны серьезные симптомы», – решили наверху и не ошиблись. И действительно, поскольку начальные разрушения позвоночника не проявляются, ни в чем, кроме боли (симптома субъективного), нуждающиеся в срочной (!) помощи выписывались на работу… Таким способом партия и правительство следили за тем, чтобы советский человек не отлынивал от строительства коммунизма.
Не давали больничные листы. «Жалуешься? А докажи, что у тебя спина болит». А как докажешь: боль-то – симптом субъективный… «Вот когда рефлекс пропадет, тогда приходи…»
Я убежден, что в ближайшее время все изменится к лучшему. Убежден и в том, что перемены придут не сверху, а снизу. Оттуда, где они действительно жизненно необходимы.
Глава 3 По существу
Все по порядку
Считающие остеохондроз расплатой человечества за прямохождение убеждены, что наши предки передвигались на четырех конечностях. Трудно согласиться с таким неосторожным обобщением. Возможно, с их предками это и случалось, но зачем же стричь всех под одну гребенку?
Некоторые ученые, работающие над проблемой болей в спине, искренне верят в чудеса эволюции и твердят, что наши далекие предки использовали при передвижении четыре точки опоры и поэтому не имели понятия о болях в спине. У нас же спина болит лишь потому (!), что мы посмели подняться на ноги. Из этого следует: хотите жить без болей – учитесь ходить на четвереньках. Если не желаете передвигаться на четвереньках – смиритесь с тяжелой судьбой прямоходящего. Те, кто согласен с тем или иным заключением, книгу могут закрыть и не прикасаться к ней больше. Начать упражняться в передвижении, как братья наши меньшие, или же, поверив в неизбежность страданий, стать завсегдатаем аптек и поликлиник – и то и другое для любого здравомыслящего человека неприемлемо. Ведь каждый из нас создан по образу и подобию Божьему – ни больше ни меньше.
Это просто – творить?
Представьте себя на месте того, кто решил создать существо, способное передвигаться, скажем человека. Сначала, решите вы, нужно собрать остов из костей, состоящий из позвоночника, черепной коробки, костей таза и конечностей. Причем надо постараться сделать так, чтобы он позволял существу быть подвижным и в то же время был прочен настолько, насколько это необходимо в условиях предполагаемого обитания.
Разумнее начать строительство с позвоночного столба, решите вы, удовлетворенно потирая руки в предвкушении увлекательной работы. Он – «ствол древа», а посему появится на свет первым. Путем несложных расчетов, учитывающих гравитационное поле планеты, ее размеры и размеры существа, вы придете к выводу, что лучше всего, чтобы позвоночник состоял из 32–34 звеньев – позвонков. По расчетам, между ними должна находиться упругая хрящевая вставка, которая бы обеспечивала одновременно прочность соединения и хорошую подвижность и была проницаема для обмена питательными веществами. И вы сделаете межпозвонковый диск, отдаленно напоминающий собой планету Сатурн с его кольцами: двояковыпуклое эластичное ядро, окруженное прочным соединительно-тканным кольцом (рис. 1).
Рис. 1
Самые нижние позвонки будут фундаментом столба. Ему подвижность не нужна. И потому диски между ними будут без упругого, подвижного ядра. Так вы сделаете крестец и присоедините к нему копчик. Немного поразмыслив, как сделать столб еще крепче, придадите ему изгибы в переднем и заднем направлениях. Лордоз – изгиб выпуклостью вперед в шейном и поясничном отделах столба, кифоз – изгиб выпуклостью назад в грудном и крестцово-копчиковом, чтобы во время ходьбы или бега позвоночник сгибался и разгибался как пружина (рис. 2). При таком строении столб достаточно подвижен и достаточно прочен.
Затем присоедините к нему черепную коробку. Чтобы она могла поворачиваться в стороны и имела сообщение с каналом позвоночника, в котором разместится спинной мозг, внизу коробки проделаете отверстие. К нему прочно прикрепите самый верхний позвонок (рис. 3, а, б, в ), сделав в нем такое же отверстие.
Тело позвонка, следующего за первым, вытяните вверх, образовав ось – «зуб». На него наденьте черепную коробку с прикрепленным к нему позвонком.
