Алексей Иванов - Золотой ус и другие природные целители
Если учесть, что все подходящие для пчел лесные угодья были поделены между бортниками на так называемые «бортные ухожья» да еще прибавить к этому, что бортничество в свое время было распространено почти повсеместно – по всему лесному пространству от Ладоги до Урала, от Подолии до Поволжья, – можно догадаться, почему Русскую землю считали страной воска и меда.
Пользу, которое приносило государству даже самое примитивное в общем-то пчеловождение, прекрасно понимали российские государи.
Приведем только две статьи из «Соборного уложения 1649 года» (это пятый год царствования Алексея Михайловича Романова, отца Петра Первого):[1]
«218. А будет кто в чужом же угодье испортит бортное дерево, корень подсечет или подожжет или каким ни будь обычаем какую поруху учинит нарочно, и в этом на него будут челобитчики, и сыщется про то допряма, что он такое дело учинил, и за насильство на нем по суду и по сыску доправить за бортное дерево со пчелами три рубли, а безо пчел, в котором дереве напереть того пчелы были, полътора рубли, а в котором дереве борть была сделана, а пчел не бывало, и за то двадцать пять алтын, за кряжь невыделанной по двенадцати алтын по три денги, сколько их ни испортит.
219. А будет кто у кого пчелы выдерет, а бортей не испортит, и на нем за всякие пчелы доправити по полутора рубли. А будет кто у кого в дому, или во пчельнике, или в лесу покрадет ульи со пчелами, и сыщется про то допряма, и на нем доправити за всякой улей по три рубли, да ему же за то учинити жестокое наказание, бити кнутом. А будет кто в чьем лесу умыслом подсечет дуплястое дерево со пчелами и мед и с того дерева выдерет, и на нем за то доправити шесть рублев и отдати исцу».
Кстати, в то время государство давало защиту не только своим пчеловодам, но и садоводам и овощеводам. Поинтересуйтесь хотя бы статьей 222 того же «Соборного уложения», чтобы понять до конца переживания автора «Евгения Онегина» по поводу экономики родной страны, где уже пировали люди, которые не слишком сильно беспокоились о производстве простого продукта, а решали личные экономические проблемы путем сдачи кому-то для Бог знает каких нужд неплохих сельскохозяйственных угодий:
«222. А будет кто у кого в огороде какой овощ насильством пограбит или покрадет, а сыщется про то допряма, и на нем за такой овощ велеть исцу доправити денги, сметя по овощю, да ему же за насильство или за кражу учинити наказание, смотря по делу».
Все было еще впереди: и слезы некрасовской Саши, которая плакала, когда вырубали лес на продажу, на промышленные нужды, когда этот лес сбывали вчерашние владельцы крепостных, оставшиеся без них после реформы 1861 года, сбывали, чтобы поддерживать прежний уровень жизни в роскоши. Впереди был и вишневый сад героини чеховской пьесы, Раневской, по которому в конце концов и застучали топоры бывшего господского приказчика.
Еще не скоро промышленный молох поглотит остатки прежней патриархальной жизни, но бортничество уже испытывало трудности – кроме бортников, у леса стали появляться другие хозяева, которых он интересовал только как промышленная древесина или высококачественный уголь для металлургической промышленности.
Увы, бортные угодья стали сокращаться. Но и здесь русский пчеловод нашел выход и свой старинный промысел сохранил – вместо борти, вместо искусно выделанного дупла в живом дереве, расположенном в глухом лесу, пчел стали водить в изготовленных мастерами колодах, в тех же дуплах, но теперь все чаще и чаще их начали размещать неподалеку от своего жилища. Так было положено начало современным пасекам.
Колодное пчеловодство было полегче, попроще бортничества хотя бы потому, что теперь все пчелиные семьи, принадлежащие хозяину, были у него под надзором, на виду. Не надо было путешествовать по лесам, лазать по деревьям, и все чаще и чаще стала отпадать необходимость самому хозяину отбирать из своих колод мед и воск.
Появились колоды с медом и воском – появились и торговцы-скупщики, которые, чаще всего за небольшие деньги, покупали у пчеловода всю колоду вместе с пчелами, медом и воском. Затем пчел убивали – окуривали их сернистым дымом. Потом вырезали из колоды все содержимое и выжимали из сотов мед.
Мне часто приходилось слышать, что мед, добытый таким способом, мол, не чета сегодняшнему, центробежному, откачанному на медогонке, – в тот прежний мед попадал не только переработанный пчелами нектар, но и значительное количество перги – пыльцы, а вместе с ней ставшее гораздо позже знаменитым и маточное молочко. Словом, это был не мед, а более славный продукт.
Безусловно, такое утверждение достаточно верное. Но мед со всеми этими компонентами можно получить совсем просто и сегодня, не прибегая к гибельному не только для пчел, но и для самого пчеловодства так называемому «роебойному способу» добычи меда.
Бортники раньше берегли каждую свою семью, никогда не отбирали из борти мед, если его было не очень много. Более того, у них было правилом поддерживать своих пчел, подкладывать в семьи, где почему-либо было запасено немного меда, соты с медом, сохранившиеся с прошлого года. При роебойной системе даже сами пчеловоды далеко не всегда добывали мед, сохраняя самих пчел.
Способ, щадящий пчел, был разработан уже во времена колодного пчеловодства и именовался он «перегоном пчел», когда всю семью сохраняли для будущей жизни. Но увы, система скупки колод вместе с пчелами оказалась более легкой.
Возможно, еще оттуда, со времен роебойной системы, и пошли по нашей земле гулять люди, которые вроде бы и знают, что такое пчела, улей, но в то же время не вызывают к себе доверия...
И все-таки главный вывод, который надо сделать, – это то, что пчеловодство в нашей стране изначально было всенародным промыслом. А отсюда еще одно замечание: мед в не слишком лихие для нашего народа времена чаще всего был весьма обычным продуктом в крестьянском быту.
И поскольку мед издавна был обычным продуктом питания во многих семьях, значит, он оставил свой след в нашей с вами эволюции.
Но давайте опять обратимся к истории, а для этого мне хотелось бы привести одну, довольно обширную цитату из «Полной энциклопедии русского сельского хозяйства»:
«Употребление меда самое разнообразное. Он содержит в себе до 88 процентов легкоусвояемого сахаристого вещества, нужного для нашего организма; ароматические вещества и кислоты, содержащиеся в нем, придают ему приятный вкус и аромат, возбуждающие деятельность нервной системы и действующие на организм антисептически. Поэтому мед, как пища, оказывает очень хорошее влияние на здоровье человека. Древние считали мед не только в высшей степени питательным и целебным продуктом, но и приписывали ему свойство удлинять жизнь человеческую. Хотя ныне и очень распространено мнение, что мед – только предмет роскоши, не обладающий никакими питательными свойствами, но это ошибочно: мед, скорее, является сконцентрированной пищею; конечно, он не содействует росту мускулов, как бифштекс, но зато обладает другими свойствами, не менее нужными для здоровья...
Мед увеличивает теплоту организма, возбуждает нервную энергию и дает направление всем животным отправлениям. Работнику он сообщает энергию, а у человека делового возбуждает умственные силы; действие его не имеет ничего общего с действием спиртных напитков и других возбуждающих средств; напротив, мед оказывает благодетельное влияние, выражающееся приятными и надолго сохраняющимися результатами; им обуславливается хорошее расположение духа и ясность мысли...
Замечено, что те, кто ест мед за обедом, благодаря этой привычке, пользуются отличным здоровьем и долго живут...
Ароматические вещества и кислоты, содержащиеся в меде и придающие ему приятный вкус и аромат, возбуждают деятельность слюнных желез; вызывая же большее выделение слюны, мед способствует перевариванию некоторых составных частей пищи и усвоению их организмом; далее, когда мед проникает в наш желудок, присущая ему кислота соединяется с желудочными кислотами и, обладая драгоценным свойством предупреждать разложение, препятствует также и желудочному брожению. Главное же физиологическое значение меда для нашего организма заключается в том, что печень поглощает все его сахаристое вещество, которое, поступая в кровь, окисляется и производит теплоту.
Мед, сам по себе усваивающийся почти целиком, обладает, кроме того, несомненными целебными свойствами. В народной медицине он употребляется для лечения малокровия и девичьей немочи; он представляет хорошее слабительное средство, излечивающее даже острые случаи геморроя; мед производит и мочегонное действие; его употребляют как мягчительное и даже как дезинфекционное средство, почему его и примешивают к полосканию при простой жабе. Грудным детям, страдающим молочницей, полезно обмазывать белый налет во рту медом с примесью небольшого количества буры. Мед и сладкие медовые напитки излечивают боль горла, кашель и могут даже остановить развитие дифтерита, особенно если их употреблять натощак и перед сном... Мед особенно полезен при грудных болезнях, сопровождаемых кашлем, тяжелым дыханием и скудным отделением мокроты, при катаре желудка и кишок, геморрое, золотушных опухолях и сыпях, при английской болезни у детей, при хронических накожных болезнях, ипохондрическом настроении духа и бессонницах... Относительно меда в простом народе распространено предубеждение, будто он производит у детей золотуху; предубеждение это возникло из того, что к меду многие лица имеют так называемую идиосинкразию, – не переносят его, подобно тому, как некоторые обнаруживают идиосинкразию к землянике... Вследствие этой исключительной особенности некоторых организмов при употреблении меда появляется сыпь, скоро проходящая и не имеющая ничего общего с золотухой. В нормальном состоянии здоровья полезно употреблять мед раза три в день, приблизительно по столовой ложке; утром – с булкой, с хлебом или прокипяченым молоком, а после обеда и ужина – с чаем или водой».
