Рушель Блаво - Притчи, приносящие здоровье и счастье
Старая Беатриса была ведьмой сильной и злой – порчу наводить она особенно любила, и особенно приятно ей было испортить еврейку – Беатриса, как и Лайма, верила, что евреи – друзья сатаны, и видела в каждом из них конкурента в колдовском мастерстве. Поэтому Беатриса с удовольствием взялась выполнить заказ Лаймы.
Глубокой ночью Рахиль проснулась от невыносимой боли. Болели руки, пальцы сводила судорога. И разогнуть их было невозможно. В ужасе девушка бросилась из своей спальни к отцу, как всегда, с самого раннего детства бежала к нему за помощью и утешением. Но смогла несчастная девушка только пару шагов сделать – ноги тоже скрутила судорога, и Рахиль упала, плача от боли и ужаса.
Ребе Исаак был человеком мудрым и знающим – он облегчил боль дочери, но беда была не только в боли. Руки Рахили так и остались скрюченными, как птичьи лапки, колени – опухшими и синими, а стопы – с торчащими у больших пальцев костями, да настолько сильно торчащими, что не лезла девушке на ноги никакая обувь. Уснула бедняжка вся в слезах, а пробуждение не принесло ей облегчения – огромный горб изуродовал еще вчера прекрасную девичью фигурку.
Не ходит больше Рахиль на берег Даугавы, не наслаждается свежим запахом речных волн, не любуется отражением стройных башен и красных черепичных крыш в серебристых водах реки. Она сидит в своем садике среди алых роз, и слезы часто падают из черных глаз на нежные лепестки любимых цветов девушки.
А что же Якобс? У Якобса было верное сердце, и внезапная хворь, поразившая его возлюбленную Рахиль, лишь принесла ему боль, но не изгнала любовь. Юноша по-прежнему наблюдал за Рахилью в ее садике, и она казалась ему все такой же прекрасной, ведь что такое горб в глазах влюбленного, если на ангельски прекрасном лице возлюбленной печалью светятся черные глаза, а алая роза горит огоньком в густых волосах!
Узнала синеглазая Лайма, что по-прежнему пропадает Якобс в еврейском подворье и не спускает глаз с дома ребе Исаака, и снова поспешила к старой Беатрисе. Лайма не собиралась довести соперницу до смерти, она хотела изуродовать ее так, чтобы Якобс сам отказался от своей любви, а это вполне было по силам злой ведьме.
Этой ночью не мучили Рахиль боли, которые, к слову, частенько теперь скручивали руки и ноги несчастной и терзали горбатую спину, и лишь ребе Исаак только и мог облегчать их целебными снадобьями. Рахиль спала спокойно этой ночью, но утром… Утром горькие рыдания разбудили ребе Исаака, в ужасе побежал он в спальню любимой дочери, и увидел Рахиль, рыдающую над разбитым зеркалом. Лицо и шею девушки избороздили глубокие морщины, черные глаза окружали старческие лучики, а кожу на скрюченных руках во множестве покрывали пигментные пятна. Только черные глаза на старушечьем лице блестели от слез и роскошные черные волосы не тронула жестокая старость, в одну ночь пришедшая к юной девушке.
Рахиль по-прежнему сидит в своем садике среди алых роз, только нет уже яркого цветка в роскошных черных волосах – не смотрится роза над старушечьим лицом. А юный Якобс, как и раньше, смотрит издалека на свою возлюбленную, и любовь не вянет в его сердце, ведь печальные черные глаза Рахили все так же прекрасны. Впрочем, верно, если бы в довершение всего Рахиль ослепла, Якобс бы продолжал любить ее – у него было верное сердце.
Мечтал Якобе об одном: снова увидеть алую розу в роскошных волосах Рахили, мечтал, наверное, даже больше, чем о своем счастье с возлюбленной. А ребе Исаак думал, как помочь своей несчастной дочери. И решился он оставить свой дом и еврейское подворье, оставить Ригу и отправиться в Подолье, в город Меджибош, где живет праведник Баал Шем Тов. Праведник Баал Шем Тов – великий каббалист и чудотворный врачеватель, о чем знают все евреи, и никому он никогда не отказывал в помощи. Тысячи и тысячи евреев со всех концов земли собираются в Меджибош, чтобы получить радость совместной молитвы с праведником Баалом Шем Товом, исцелиться от недугов и петь и танцевать вместе с другими евреями, которые не знают страха в Меджибоше, а потому любят и умеют веселиться.
И ребе Исаак решил присоединиться к тысячам и тысячам своих соплеменников в Меджибоше, тем более что и сам мечтал увидеть праведника Баала Шем Това и услышать его мудрые речи, но лишь одно смущало ребе: боялся он, что не дойдет с больной дочерью в Подолье, что сгинут они в пути, ведь ребе уже не молод, Рахиль тяжко больна, а земли, через которые им предстоит пройти, враждебны к несчастным евреям. Если бы был кто-то молодой и сильный, кто мог бы поддержать их в пути! Но не знал ребе такого человека, потому что все еврейские юноши, мечтавшие взять Рахиль в жены, когда она была красива, отвернулись от нее.
Однако делать нечего, стал ребе Исаак готовиться к дальнему пути – если и сгинут они с дочкой в дороге, так и дома ей все одно пропадать, а без дочери ребе жизнь не мила. А Якобс как увидел, что собираются ребе и Рахиль оставить дом свой, так испугался ужасно – не видеть свою Рахиль было для юноши смерти подобно. Не осталось у Якобса другого выхода, пришлось ему войти в дом ребе Исаака и рассказать о своей любви. Рахиль не поверила юноше – она вообще не доверяла горожанам, да и не представляла, как кто-то может любить ее такую, зато ребе Исаак поверил Якобсу сразу – ребе хорошо разбирался в людях. И отправились в город Меджибош к праведнику Баалу Шем Тову ребе Исаак, Рахиль и Якобс втроем.
Долго ли, коротко ли шли странники, про то неведомо, но видно, долго тянулся их путь – был он неблизким и нелегким. Да только дошли они живыми и невредимыми, в чем большая заслуга была юного Якобса. К слову, за время пути многое открылось глазам Рахили, то, что знал ребе Исаак, но о чем не ведала его дочь. Поняла Рахиль, что все люди, и евреи, и неевреи, могут быть жестокими и добрыми, жадными и щедрыми, мудрыми и глупыми. И что нет на земле человека с более верным сердцем и светлым характером, чем юный Якобс.
Всей душой полюбила Рахиль юношу, и только болезнь мешала им пожениться еще в пути – Якобс был бы счастлив, да Рахиль не хотела стать обузой любимому на всю жизнь. Алый восход окрасил крепостные стены Меджибоша, когда путники подошли к городу. Они были тепло приняты еврейской общиной и нашли приют в щедром, гостеприимном доме одного из учеников праведного Баала Шем Това. В этот же день сам праведный Баал Шем Тов пришел в приютивший их дом. Он сорвал алую розу в саду и украсил цветком волосы Рахили. И тут же морщины исчезли с лица девушки, и шея снова стала гладкой и нежной. И велел тогда праведный Баал Шем Тов играть свадьбу, а что за свадьба без песни и пляски!
Как ни отказывалась Рахиль плясать – она ходила-то с трудом своими больными ногами, да и горб не способствовал изяществу движений, – вытащил ее в круг танцующих веселый праведник Баал Шем Тов, и тут произошло еще одно чудо: распрямилась спина Рахили, пустились в пляс снова ставшие легкими ноги, разогнулись суставы, и стала девушка еще прекраснее прежнего!
Ребе Исаак, прекрасная Рахиль и ее муж Якобс долгое время прожили в Меджибоше, они подолгу беседовали с праведным Баалом Шем Товом, и не осталось страха в сердце ребе Исаака и гордыни в сердце Рахили. Тогда вернулись они в родную Ригу на берега серебристой Даугавы и зажили счастливо всей семьей.
А что же случилось с синеглазой Лаймой? Когда Якобс исчез из города, она благополучно забыла и о нем, и об искалеченной ее стараниями еврейке, а вскоре вышла замуж, раздобрела и стала одной из самых знаменитых сплетниц Риги, прославившись дурным языком да склочным нравом.
Алое солнце
Растопит снега.
С алым восходом
Отступит беда.
Алая роза
К утру расцветает,
Ночь все болезни
С собой забирает.
Кавказский пленник
Около двух веков назад пришли мои предки в этот город, носящий имя Нальчик, что значит «Подковка», под защиту крепостных стен и скалистых гор, подковой огибающих город. Нальчик приютил странников, и не было им здесь горя, и не знали они страха, и никто не убивал и не гнал сынов Израилевых, и в самые страшные для моего народа и для всех людей тяжкие 1940-е годы здесь выжили они.
Жил в еврейской общине Нальчика, а может быть, и сейчас живет, да вот только, где, про то я вам не скажу, да и никто в моей общине не скажет, старый Лазарь. Не подумайте, Лазарь не всегда был старым, но все его знают как старого, кроме, конечно, его молодой жены Ребекки, а она, как всем известно, о нем совсем иного мнения.
Родился Лазарь в семье знатной и богатой, почитающей закон. Закон уважал отец Лазаря Авраам, и дед его Исаак, и прадед Иосиф, и прапрадед, имя которого ведомо, верно, лишь самому старому Лазарю, а может быть, и сыновьям его, и внукам, и правнукам, да только где их сыскать, я не знаю.
Закон, который почитали предки старого Лазаря, был уважаем не только в его семье, но и среди тех, кого лучше не встречать на шумных базарах, чьи руки нежны, шаги бесшумны, а лица не помнит никто, кроме… Впрочем, я никогда никому не назову тех, кто помнит их истинные лица. И Лазарь, и отец его, и дед, и прадед, и прапрадед, и прочие предки, как и люди, тайком под покровом черной ночи и горных утесов приходящие в его дом, промышляли воровством. Все они чтили воровской закон и не мыслили отойти от него.
