Сатпрем - Мать или Новый Вид (Том 1)
Супраментальная субстанция
Все одно, если только мы могли бы знать другой конец... Как только мы утрачиваем Привычку, так сразу же вступаем в Большой Лес; мы как слепцы несуществующего мира, или же мира, чье существование увеличивается по мере того, как мы идем через него, и что же БУДЕТ в Эльдорадо на другом конце, когда мы прибудем туда? Эльдорадо прямо под нашими ступнями, но мы не видим этого. Если мы могли бы хоть немного видеть, знать что-то о пути, как выглядит супраментальный мир, тогда, возможно, путешествие было бы менее слепым. В действительности, чудо Пионеров состоит в том, что они гуляют через "нечто", и это становится "нечто" благодаря самому факту гуляния в нем. Это их милость, их дар миру.
Но, как раз за год до того, как войти в великий неизведанный Лес, где она проведет пятнадцать лет, прорубая дорогу во тьме, в "нечто", в смерти, Мать имела видение, которое было подобно размаху прожектора над этим путанным несуществованием отживших свое привычек и несуществованием новой, не рожденной еще привычки. Это произошло 3 февраля 1958 г. -- определенно, февраль замечательный месяц. Но, к сожалению, она не смогла до конца досмотреть свое видение, потому что, как обычно, кто-то прицепился к ее юбке, резко позвал ее и вырвал из следующего мира... назад, к старой привычке быть дураком. Степень человеческой глупости, примешанной к этому грандиозному приключению, просто невероятна; на каждом шагу, в каждое мгновение и прямо до самого конца все это будет окружать ее, как если бы она должна была не только пробить дорогу к Новому, но и искоренить старое. Так оно и есть, две эти вещи идут рука об руку. Она должна была выкорчевать старую привычку мира из каждого маленького образчика, окружавшего ее, так чтобы могло родиться милое Эльдорадо. Она так хотела, чтобы земля стала миленьким местом. Она поистине очень любила этот мир. Кто-то другой пожелал бы взорвать динамитом все это -- это то, что мы все делаем, война за маленькой войной, за еще одной маленькой войной. Она так хотела, чтобы вещи стали другими. Она вбирала то, что сопротивлялось и отказывалось, что было глупым и мелочным и ворчливым, и она поглощала и поглощала яд мира, неустанно преобразовывая всю и каждую мелочность. Она прорубала топором путь, она оставляла свою любовь как след света, так чтобы и мы могли гулять... немного.
В том видении она внезапно увидела символическим образом супраментальный мир. Взгляд в будущее, в вечно существующее, которое постепенно раскрывает себя. Оно кажется очень, очень далеким... и все же? В этом Лесу может быть много чудес, кто знает? Белки, смотрящие на человека, несомненно, многого не понимают в нем; почти нет связи между ее маленькими, пытливыми глазами и нашим надменным видом в костюме-тройке; было так, как если бы внезапно установилась связь, был перекинут мост между загадочным будущим и нашими большими, пытливыми глазами. Раз уж мы держим нить, то можем тянуть за нее. Мы должны тянуть великую Нить, возможно, нить радости. Это видение подобно первому мосту, контакту с тем, что "уже здесь". То, что требует тысячелетий -это установление контакта, постижение возможности контакта. Следовательно, именно контакт тянет нас; одни мы вряд ли смогли бы вытянуть себя из старой трясины -- "Просто немного попытайся!" -- говорила Мать. Эволюция -- это просто великое будущее, тянущее нас, ведь разве смогла бы Ночь тянуть что-нибудь, кроме ночи?
Был грандиозный корабль, символ "переходного места", где люди подготавливались к супраментальной жизни: некий тренировочный корабль для супраментального мира. И все те, кто были готовы, кто удовлетворял требуемым условиям, собирались высадиться в супраментальном мире. На берегу стояли высокие существа, это супраментальные существа; они были здесь, чтобы наблюдать за кандидатами и определять, способен ли высадиться тот или другой из них. Я сказал способен высадиться, потому что жизнь, дыхание и существование в этой новой среде, в этом супраментальном мире поистине были подобны вопросу о кислороде или, скорее, вопросу о телесной субстанции. Следующая субстанция действительно кажется совершенно особенной. И не только существа на берегу, но и сам корабль, субстанция всего корабля была той же супраментальной субстанцией: Супраментальная субстанция, ближайшая к физическому миру, первая для проявления. Свет был смесью золотого и красного, порождая однородную субстанцию светящегося оранжевого цвета. Все было таким: свет, люди, все имело этот цвет, с варьирующими нюансами, чтобы отличить одну вещь от другой. Это производило впечатление мира без теней: были оттенки, но не было теней. Атмосфера наполнена радостью, спокойствием, порядком. Все происходило гладко и в тишине. И вот где определенно становится очень забавно и интересно: На том корабле вещи были сделаны не так, как на земле; например, одежды не были сотканы из какой-либо ткани, и материал, напоминавший ткань, не был искусственно изготовлен: это была часть их тела, одежда была той же субстанции, принимавшей различные формы. Была некая пластичность... Пластичность -- это великая характеристика Супраментального Мира: это как переход от жесткости нашей теперешней материи к нечто, напоминающему поведение субатомной материи современных ученых. Когда требовалось изменение, оно не делалось при помощи искусственных и внешних средств, а путем внутренней операции, ЧЕРЕЗ ДЕЙСТВИЕ СОЗНАНИЯ, которое придавало форму или внешний вид субстанции. ЖИЗНЬ, ТВОРЯЩАЯ СОБСТВЕННЫЕ ФОРМЫ. Все было единой субстанцией, которая меняла качества собственной вибрации в соответствии с потребностями или требованиями... Так мы схватываем отдаленное представление о "сознательной Материи", которая принимает формы по желанию, из тотального тождества субстанции. Это все кажется сказочным, но наша эволюция, возможно, это фантастическая сказка. Помимо всего, мы всего лишь ментальные неофиты второго тысячелетия после Христа. Что мы знаем? Маленький лемур с Филиппин нашел бы совершенно фантастическим, если бы ему сказали, что некий приятель на двух ногах сменит его в эволюции. Короче говоря, нас приглашают взглянуть на собственных последователей: Высокие существа на берегу были не того же цвета, у них не было оранжевого оттенка: они были бледнее, были более прозрачными. За исключением некоторых частей их тела, видимы были только их контуры. Они были очень высокими, казалось, что у них не было скелета и что они принимали формы в соответствии с их потребностми. Только ниже талии до ступней некая постоянная плотность, чего не было в остальных частях тела. Их цвет был более бледным и содержал очень мало красного, он граничил с золотым или даже белым... Сколь далеким все это кажется!
Но "менее далекими" от нас выглядели "супраментальные рекруты", супраментальные "ученики". Они были из всех стран и всех возрастов, но в целом они не были старыми. Некоторые были отосланы назад на корабль, как если бы их подготовка была недостаточной или же их субстанция еще не была бы готова. Критерием было качество субстанции: Те, кто были отосланы назад, для дальнейшей тренировки, не имели однородного цвета: как если бы их тело имело сероватые неоднородные пятна, пятна субстанции, напоминающей земную. Они были тусклыми, как если бы не полностью пропускали свет, не были трансформированы. Так было не везде, а только в некоторых местах. Непрозрачность это поистине сам атрибут ложной материи -то, что мы знаем или, скорее, видим как несознательную материю ("несознательную" изза нашего собственного несознания). И мы гадаем, не заключается ли разница -кажущаяся грандиозной разница - между теми существами и нами, между той Материей и этой, просто в том, что должен быть спущен некий экран -- экран несознания, который скрывает от нас настоящую материю и делает ее кажущейся непрозрачной и жесткой. Какой был бы сюрприз, если бы эта непрозрачность начала прочищаться, стала светом и начала бы сдвигаться благодаря лишь простому изменению сознания!... И это та же самая материя, нам не нужно представлять или создавать другую материю; это та же самая материя... Есть некий ментальный процесс, который надо перечеркнуть вплоть до самых клеток. Но это не другая разновидность материи, это здесь, та же самая материя -- только "незапечатанная". Возможно, это подобно разнице между примитивным мхом, окаменевшем в слое угля, и тем же самым примитивным мхом, полностью ожившем на солнечном свете.
Что имеет силу "распечатывания" этой материи, очищения ее? Очевидно, не то, что мы думаем о ней, не сверхъестественные явления Гегелей Четвертичного Периода, даже не все наши религии или марксистские добродетели... Должно быть нечто иное. Именно "нечто иное" интересует нас. Что за "добродетели", которые помогут нам сделать следующий вид? Если бы мы знали это, дорога была бы яснее. "Непрозрачные" были отосланы назад, к земной жизни. Критерий отбора базировался исключительно на субстанции, из которой были сделаны люди, то есть, принадлежат ли они полностью к супраментальному миру, сделаны ли они из той самой супраментальной субстанции. Критерий не были ни моральным, ни психологическим. Весьма вероятно, субстанция их тела была результатом внутреннего закона или внутреннего движения... Какой это закон, какое движение? Возможно, определенный способ стремления в материи. В разуме мы устремляемся к красоте и истине; в сердце мы устремляемся к любви и единству... Должно быть спонтанное движение на уровне материи, в теле. Должен быть найден новый ритм. Вероятно, нужно сначала совершенно открепиться ото всех ментальных и витальных движений, чтобы понять, чем может быть настоящее движение телесной материи. На том берегу реки, с медным горшком в руках, мое тело внезапно освободилось от мыслей и стало совершенно беззаботным и радостным -как если бы в нем был иной способ дыхания: внезапно все оказалось ясным, сверкающим и светлым. Вероятно тело заключает в себя настощее движение радости, мир радостей. Настоящее движение материи есть радость. Это состояние не длится долго из-за старой привычки, которая все время возвращается, изза старой привычки быть больным, или думать, что мы вот-вот заболеем, или... вся смертная рутина. Привычная непрозрачность. Тот критерий не содержал в себе ничего ментального и давал то странное внутренне ощущение, что множество вещей, которые мы считали хорошими или плохими, не являются таковыми на самом деле... В самом деле, наше ложное ощущение реальности! Что понастоящему плохо, это не принимать каждую вещь в правильном смысле, ведь каждая вещь имеет смысл в терминах завтрашней жизни: только либо мы охватываем этот смысл, либо нет. Для супраментального мира "грех" -- это не изменять каждую вещь в сверкающий маленький ритм или же не принимать каждую вещь как возможность установить этот маленький ритм и просветлить материю. Пучина, грех -- это оставаться непрозрачным, будь то в болезни или здравии, в пороке или добродетели -- наихудшая непрозрачность - это добродетельная! Да, мы должны принимать эту убогость и закачивать в нее радость завтрашнего дня, наполнять ее светлостью правильного Смысла, настоящего Смысла, Великого Смысла -- вот куда мы идем. Ведь каждая вещь идет туда... если мы хотим этого. Нет ни хорошего, ни плохого, есть только упущенные возможности. Ясно, что все зависело от способности вещей, от их способности выражать супраментальный мир или находиться в контакте с ним... С одной стороны, мы находимся в контакте с этим миром, с другой стороны мы оторваны от него. Обезьяна, раскачивающая деревья, совершенно отгорожена от ментальной жизни; человек, разыгрывающий моральные и ментальные спектакли, также отгорожен. Это так невероятно отличалось, нечто даже столь противоположное нашей обычной оценке вещей! Совершенно очевидно, наша оценка того, что божественно или небожественно, неправильна... Так уж ли это удивительно? Иногда мы удивляемся, не дали ли Шри Ауробиндо и Мать рождение новому божественному! Божественному, которое смеется, которое отваживается смеяться, после бесчисленных веков распятий и аскетов в их уединенном космическом трансе. Бездна изменений. Возможно, космическое сознание в материи? И наделенное юмором, более того. Я видела, что помогает людям и что препятствует им становиться супраментальными, и это очень отличается от наших обычных смертных представлений. Я чувствовала, сколь... смехотворны мы. Аминь. Воистину, -- заключила она, -- кратчайшее расстояние между двумя точками - это не прямая линия, как люди себе представляют! И мы гадаем, не достижим ли тот Сверхразум -далеко, далеко, на другом конце... чего? -не достижим ли он за одну секунду, быть может. Это все здесь. Это все здесь. Это везде. Только недостает определенного способа установления контакта. Мы должны найти путь. Мы должны найти Смысл здесь. И завтрашняя мистерия может внезапно стать примитивно простой.
