Игорь Рабинер - Дик Адвокат и Гус Хиддинк. Невероятные приключения голландцев в России
– Вы способны раскритиковать или даже оштрафовать футболиста за интервью?
– Я читаю не так много периодики. Могу сказать игроку, что с его стороны было не очень мудро что-то сказать. Но забирать у футболистов деньги… Это они мне могут во время тренировки, смеясь, сказать: «Вы оштрафованы на 10 тысяч рублей!» Я не сторонник системы штрафов. Она означает, что игроки не преданны делу.
А мне в сборной не нужны люди с таким отношением к работе и к команде. В последние два года мне очень нравится, что игроки любят приезжать в сборную и отдаются тренировкам и играм за нее без остатка. Вы даже можете здесь видеть травмированных игроков, которые приезжают к здоровым ребятам поддержать их, – Саенко, Колодина, Габулова… Словом, время циничного отношения к сборной давно закончилось.
– Просили ли вы когда-нибудь своих пресс-атташе готовить для вас подборки высказываний журналистов или интервью своих игроков?
– Никогда. Во время турниров в отели доставляют газеты, и, конечно, ты читаешь, что пишут. Но я не из тех тренеров, которые будут все время оглядываться по сторонам и возмущаться: «Этот парень постоянно пишет обо мне плохо!» Даже если кто-то делает грязные вещи. Искать врагов, воевать с кем-то – все это отнимало бы у меня слишком много энергии, которая нужна для позитивных вещей.
– Когда-нибудь доводилось швырять бутсы в перерыве, как это делал, к примеру, сэр Алекс Фергюсон?
– Бывало. Но этого почти никогда не происходило, когда я работал в сборных. Национальные команды собираются на считаные дни, а во время больших турниров – на четыре-пять недель. В клубах, где работа идет каждый день и вы видитесь 340 дней в году, совершенно нормально, когда отношение к делу переживает периоды подъемов и спадов. Тогда-то и наступает время кричать и ругаться.
Бывали случаи, когда я выплескивал чашки чая в стену. В основном – во времена работы в ПСВ. Но делал это крайне редко. Если футболисты не привыкли к такой демонстрации эмоций и разочарования, она ни них действует сильно. А если это повторять каждые две-три недели, то игроки начнут разве что смеяться.
– За год, прошедший после Дортмунда, сборные России и Германии не потеряли ни очка. Можно ли говорить о том, что наша группа – сильнейшая в отборочном турнире?
– Думаю, да. Это и для Германии хорошее достижение, но они к такому привыкли. Тогда как для России не потерять ни очка в течение года – не самое привычное, а оттого вдвойне важное достижение. И оно дает основания для гордости. Но и парням, и мне этого недостаточно. Мы хотим идти дальше. Я чувствую у команды настоящий голод. И рад ему.
* * *Во времена развитого социализма среди советских инакомыслящих была популярна «вражеская» радиостанция «Немецкая волна». Как ее ни глушили – тысячи людей за железным занавесом приникали к приемникам, чтобы узнать правду.
К счастью, те времена далеко позади. Неделю перед матчем вся Россия безо всяких радиостанций настроилась на «немецкую волну». Впервые после Euro-2008 наступил момент национального футбольного умопомрачения. И даже бабушки на скамеечках возле подъездов любопытствовали, восстановился ли после травмы Жирков и сможет ли он сыграть с Германией.
Государственное телевидение, как всегда, не знало меры и нагнетало ура-патриотическую волну. Вот только не нужно было думать, что победа над Германией находится от нас на расстоянии вытянутой руки. Правда новой «немецкой волны» заключалась в том, что для этой победы нашей сборной нужно было преодолеть расстояние в вечность. Именно столько прошло со времен предыдущего успеха в официальном матче с Германией.
Команду этой страны (если только не принимать в расчет сборную ГДР) в рамках финальных и отборочных матчей чемпионатов мира и Европы мы не обыгрывали никогда. Только задумайтесь: вообще никогда.
Немцы остановили нас в полуфинале ЧМ-66. Разгромили в финале Euro-72 и в групповом турнире Euro-96. И даже когда, казалось, нам фантастически везет, все-таки сравняли счет на последней минуте поединка чемпионата Европы-92.
Трижды в истории мы обыгрывали Италию, а еще раз с ней оказалось достаточно свести два отборочных матча вничью, чтобы не пустить «Скуадру адзурру» на Euro-92. Также трижды были нами биты Англия и Франция. Два раза – Голландия. По одному – Испания и Португалия. И только Германия, одна-единственная, в официальных матчах не покорилась ни разу.
А Хиддинк тем временем взахлеб читал о Сталине и Пушкине. Голландец, и так знающий российскую историю лучше большинства из нас, в каждом новом для себя факте и событии, вероятно, хотел найти для себя ответ на вопрос: где те потаенные ключики, которые выпускают на волю непредсказуемый и необузданный русский дух? Дважды, в лужниковском матче-2007 с Англией и на Euro, он этот ответ уже нашел. Но дверца-то поставлена хитрая, каждый раз к ней нужно подбирать новый код. А для этого – знать чуть больше, чем ты знал раньше.
И вот уже впервые в российской истории у нашей сборной появился шанс отыграть ровно год без единого потерянного очка в официальных матчах: в Дортмунде мы уступили 11 октября 2008-го. А с тех пор выиграли шесть матчей из шести с общим счетом 15:1.
В 2008 году нас кое-кто в Старом Свете еще считал выскочками. И ставил в один ряд с европейскими командами, которые добились неожиданных успехов на мировых и европейских первенствах, а на следующий турнир даже не отобрались.
Россия, как тогда казалось, выбрала другой путь. Достаточно было сравнить три потерянных ею очка в нынешнем отборочном цикле с 12 в квалификации к Euro-2008 и 13 – к ЧМ-2006. Не хотелось, чтобы эта впечатляющая статистика оказалась испорченной. Верно сказал Хиддинк: имея про запас «черный ход» в виде стыковых игр со статусом «посеянных», лучше войти на ЧМ-2010 через парадный.
Жизнь покажет, что рядом с черным установлен коварнейший капкан…
Часа через три после окончания матча я выходил из метро в столичном районе, не самом близком к Лужникам. И первое, что услышал на улице, – как скандируют: «Рос-си-я! Рос-си-я!» За десять минут пешей дороги домой возгласы эти повторялись не раз.
«Глас народа – глас божий», – любил повторять Николай Старостин. Если бы сборная России 10 октября провалилась, такого настроения на улицах наверняка не было бы. Можно сколько угодно говорить, что в 2002 году во время печальной памяти трансляции на Манежной площади матча Япония – Россия арматура и прочие орудия разрушения были подготовлены заранее, но покажи тогда российская команда достойный футбол – вполне возможно, что ничего бы и не случилось. Так, как не случилось в Москве вечером после игры с Германией. Если люди скандируют: «Россия!», когда эмоции объективно уже должны идти на спад, – значит, увиденное им понравилось.
А мне – нет. Точнее – не совсем. Покривлю душой, если скажу, что эти послематчевые народные гулянья меня не удивили. Мне казалось, что Euro-2008, да и отборочный цикл ЧМ-2010 создали у нашего болельщика такой уровень требовательности, при котором домашнее поражение (первое, к слову, с октября 1998 года, когда команда Анатолия Бышовца уступила французам – 2:3) в официальном матче, да еще ключевом, будет воспринято по крайней мере сдержанно, без восторга. То, что я увидел, не может называться реакцией болельщиков одной из ведущих футбольных стран мира. Они поражениям, пусть и достойным, не радуются.
Говорю я, однако, не только и не столько о счете. Да, уровень у нашей команды был виден, она играла совсем не «по-деревенски». Не было ни беспомощности в атаке, ни бессмыслицы в середине поля, ни паники в обороне. Очень неплох был второй тайм, а за неназначенный тысячепроцентный пенальти на Быстрове (аршавинский выглядел куда менее явным) судье Бузакке надо скинуться на очки с мощнейшими линзами.
Все это так. Но чтобы побеждать немцев, у которых мы не выигрывали никогда, сборная России должна выходить на игру – как на последнюю. Земля обязана гореть у нее под ногами.
А она – не горела.
Разве что у Быстрова. Идея Хиддинка с его переводом на левый фланг со следствием в виде красной карточки Боатенгу имела все шансы стать определяющей в матче. И стала бы, будь у нас в этом поединке по степени куража и самоотречения одиннадцать Быстровых. Ни к кому нельзя было предъявить претензий по самоотдаче. Но самоотдача и самоотречение – явления разного порядка.
Можно, конечно, говорить, что сборная Германии тоже не лыком шита. Что это одна из лучших команд мира, и с какой, мол, стати мы должны были рассчитывать, что Аршавину и К° дадут разбежаться? И это так. Однако чтобы такая махина, как немецкая сборная, дала слабину, ее надо было заставить это сделать. Ошеломить, обрушиться, прыгнуть за пределы возможностей. Как с Голландией в четвертьфинале Euro. Но этого не было. Наша команда, судя по академичному началу, решила выиграть у немцев на классе. А когда в перерыве поняла, что так быть не может, и во втором тайме взяла-таки быка за рога, оказалось уже поздно.
