Дуги Бримсон - Фанаты
Войдя в бар, мы обнаружили, что в нем достаточно тесно, лишь несколько свободных столов и стульев виднелись по обеим сторонам. Внутри находилось немногим более 30 человек (все — болельщики «Лидса»), и, хотя было всего лишь шесть часов вечера по местному времени, многие из них уже изрядно напились. Однако обстановка была дружеской, и когда мы смогли пробраться к стойке бара и заказать себе выпить, то заметили, что персонал был просто счастлив видеть нас у себя.
Как это обычно происходит во время выездов за рубеж, к нам подходили наши знакомые, которые охотно делились впечатлениями, накопившимися за прошедший день. И все мы с энтузиазмом строили планы на следующий день, не забывая обсуждать предстоящую игру. Мы перекинулись парой фраз с одним парнем, повстречавшим на площади Таксим нашего офицера по связям с клубом (из полиции Западного Йоркшира), находившимся в восторге от всего увиденного и собиравшегося где-то перекусить. Потом, когда этого полицейского расспрашивали о произошедших событиях, он утверждал, что стал свидетелем драки, находясь вне бара, и никак не мог остановить ее, потому что был без формы.
Спустя полчаса поступило предложение выдвигаться из бара, так как в нем не было телевизора, а большинство людей хотело посмотреть игру «Челси» против «Барселоны» в Лиге чемпионов. Кто-то намеревался найти другой бар, другие собирались разойтись по гостиницам, чтобы посмотреть игру у себя в номерах. Будучи достаточно уставшими, мы решили допить наше пиво и поехать обратно в отель. Пока одни еще продолжали обсуждать планы на вечер, другие стали потихоньку выбираться на улицу, поджидая там остальных. Конечно, не было никакого массового исхода, и будь вы обычным прохожим, то ни за что бы не догадались, что на ваших глазах из бара вываливается толпа пьяных английских фанатов.
Спустя пару минут после того, как часть людей покинула помещение, на улице поднялся шум. Если вам когда-либо приходилось видеть футбольную драку, вы понимаете, о каком шуме я говорю — о реве толпы, смешанном с перевозбуждением и показной бравадой, — это звук крупных неприятностей.
В тот момент мы (а также парень по имени Брайан) все еще находились в баре, не зная, что делать дальше. В конце концов Брайан поднялся и подошел к двери, чтобы посмотреть, что происходит на улице. Я последовал за ним и тут же обнаружил, что прямо у выхода полным ходом идет драка. В воздухе носились металлические стулья, куски дерева, металлические таблички, указывающие людям дорогу в различные магазины и бары. Казалось, что фанаты «Лидса» были застигнуты врасплох, но они уже начали перегруппировку для нанесения ответного удара. Старый прием «держаться всем вместе» был единственным способом выбраться из этой передряги, поэтому все так и поступили. Через минуту англичане собрались в единый кулак и ударили по туркам, но тогда еще никто не осознавал всю сложность и серьезность ситуации.
Я не заметил, как оказался на улице, однако разум все еще был при мне, требуя найти спасительное решение. Разрываясь на части между товарищами и Сьюзи, я все-таки сумел прийти к выводу, что только внутри бара она сможет оказаться в относительной безопасности, так как на улице уже лежали и корчились раненые. Только тогда к месту происшествия стала медленно подтягиваться полиция, не имевшая ни малейшего представления о том, что произошло. Многие полицейские просто стояли в стороне и наблюдали за тем, как сорокалетние турки, одетые в строгие деловые костюмы, бросались на болельщиков «Лидса» с длинными железными прутьями в руках. Кроме того, здесь можно было видеть изрядно усердствовавших местных тинейджеров, а двадцатилетние хулиганы, атаковавшие людей, и вовсе использовали все, что попадалось им под руку. Это была настоящая бойня.
Затем неведомо откуда появилась группа телевизионщиков. Нет, не какие-то там любители с маленькой видеокамерой, а самая настоящая репортерская бригада: профессиональная телевизионная камера, размещенная на плече оператора, большой микрофон, свет и вся остальная необходимая аппаратура. Вскоре засверкали лезвия. Только не те ножи, что продаются в магазинах народных промыслов, а самые настоящие сабли, которые уж точно не берут с собой на обычный вечерний моцион или когда идут попить пивка в спокойной обстановке.
Внезапно способность соображать снова вернулась ко мне. Мне следовало находиться в баре рядом со Сьюзи, и я бы поступил именно так, если бы парень по имени Тим не начал заваливаться на меня. Я подхватил его на руки и тут обнаружил, что он ранен. В этот момент в дверях появилась Сьюзи, призвавшая всех нас немедленно убраться обратно в бар. Мы вняли ее указанию, отступили назад, но, как только зашли внутрь, Тим рухнул на пол. Тогда-то мы и увидели, насколько серьезно он ранен. Его ноги были рассечены в нескольких местах, а на руках, которыми он пытался закрывать лицо, зияли еще более глубокие порезы.
Увидев Тима лежащим на полу, кто-то начал умолять владельца бара вызвать «скорую помощь», но он дал ясно понять, что хочет единственного — чтобы мы поскорее убрались отсюда. Конечно, все тут же накинулись на него, наглядно продемонстрировав обратное — что никто не собирается никуда уходить.
Как смогли, мы обработали раны Тима и попытались остановить кровотечение, а Сьюзи уложила его поудобнее на подушках из-под стульев. К тому времени шум на улице несколько утих, и все стали ожидать появления машин «скорой помощи». Затем в дверях появился Джон, изо рта которого текла кровь. Один турок ударил его по лицу металлическим стулом, а когда Джон попытался укрыться в баре, стоявший рядом полицейский со всей силы ударил его дубинкой по голове. Черт знает, они все как будто с цепи сорвались.
Спустя некоторое время, показавшееся нам вечностью, в бар наконец-то вошли полицейские, начавшие неспешно разбираться в том, что произошло. Обратив внимание на Тима, они немного запаниковали, так как «скорая» до сих пор не прибыла. В конце концов было решено отвезти раненого в больницу, устроив его на заднем сиденье полицейского автомобиля. Услышав об этом, Тим сказал нам со Сьюзи, что не хочет ехать ни в какую больницу. Все, что он хотел, это вернуться домой, назад к своей семье, в свой дом. Конечно, стражи порядка не стали никого слушать, и нам не оставалось ничего иного, как только помочь поднять Тима и вынести его на улицу к уже ждавшему микроавтобусу.
Уложив Тима в автомобиль, я заметил в нем Джона, которого тоже решили доставить в больницу. Внезапно один из полицейских схватил меня за руку и заломил ее за спину так, как будто я был арестован. Затем он стал запихивать меня в машину вслед за остальными.
К счастью, позади нас снова завязалась драка, и, когда полицейский повернулся, чтобы разобраться, в чем дело, я быстро скрылся в баре. Мне совсем не хотелось сидеть в турецкой каталажке за то, что я просто пытался помочь своему другу.
Оказавшись в баре, я нашел Сьюзи, которая пребывала в настоящей панике из-за всего происходящего. Бармен, обслуживавший нас в тот вечер, отвел нас в подсобное помещение, где мы пробыли около десяти минут, прежде чем шум на улице окончательно затих.
В тот момент мы даже представить себе не могли масштаб произошедшего. Единственное, чего мы хотели, так это выбраться отсюда и доползти до гостиницы. Но мы были настолько напутаны, что даже не осмелились остановить такси и, быстро оглядевшись вокруг, решили пробежаться до ближайшей трамвайной остановки, находившейся в двух... милях на другом берегу Босфора.
Нетрудно догадаться, что мы буквально летели стрелой, особенно через площадь Таксим, и совершенно неожиданно обнаружили, что с ног до головы перепачканы кровью. Она была везде: на наших спортивных брюках, футболках, руках и даже под ногтями. Конечно, не могло быть и речи о том, чтобы возвращаться в гостиницу в таком виде, учитывая, что мы собирались ехать на трамвае, в котором было полным-полно народу. К счастью, мы наткнулись на «Макдоналдс» и следующие десять минут провели, закрывшись в туалете и пытаясь хоть как-то смыть с себя следы крови, прежде чем отправиться назад в гостиницу.
Мы еще не знали, что нам предстояло стать свидетелями, пожалуй, самого страшного и странного эпизода того вечера. Когда мы переходили мост, соединяющий европейский и азиатский кварталы города, к нам подошли двое человек, одетых в джинсы и кожаные куртки. Я понял, что наши неприятности сейчас продолжатся. Возможно, это было очередное бандитское нападение, гак как мы явно выделялись из толпы. Да и как могло быть иначе, ведь мы действительно были иностранцами, оказавшимися в чужом и враждебном городе, расположенном в стране с совершенно иной культурой. Когда же незнакомцы вытащили из карманов свои удостоверения личности и представились полицейскими, мы с облегчением перевели дух.
Оказалось, что они следовали за нами от самого бара и теперь хотели услышать наши объяснения, почему мы там оказались и какова наша роль в произошедших событиях. Не став долго меня выслушивать, они недвусмысленно дали понять, что все. что случилось этим вечером, носит самый серьезный характер и что я являюсь непосредственным участником того инцидента. Затем они назвали меня английским хулиганом и потребовали предъявить паспорт для уточнения моих данных. Эти люди не были так называемыми «хорошими полицейскими», нам «посчастливилось» встретить самых что ни на есть «плохих полицейских», нет, точнее даже — «чертовски плохих полицейских».
