Олег Блохин - Право на гол
Свой уход с помоста жена перенесла достойно. Для Иры не было проблемы, которая подстерегает иных больших мастеров, когда они оставляют большой спорт. Она знала, чем займется. Еще в пору ее расцвета на вопрос репортера она ответила, что, когда оставит гимнастический помост, станет тренером по художественной гимнастике:
– Нравится ли мне моя будущая профессия? Не то слово! Наверное, это просто у меня в крови, если уже сейчас, па тренировках, я не могу спокойно смотреть, как подруги по команде делают какие-то ошибки. Обязательно подойду, подскажу, исправлю. Еще в раннем детстве на традиционный вопрос: «Кем ты хочешь быть, когда вырастешь?» – я всегда твердо отвечала: «Тренером!»
Так в секции художественной гимнастики киевского «Спартака» у заслуженного тренера СССР Альбины Николаевны Дерюгиной росла не только великолепная спортсменка, но, думаю, грамотный, влюбленный в свое дело специалист. Так оно и случилось в жизни: Ира стала тренером.
В первый год нашей супружеской жизни из-за частых сборов и соревнований – моих и жены – мы виделись крайне редко. И все-таки в те прекрасные дни, когда мы были вместе, я сразу, ощущал, что моя холостяцкая квартира, благодаря заботам жены, превращалась в семейный очаг. Дома мне было легко и спокойно. Жена знала, например, что после трудных матчей, выиграны они или проиграны, со мной не следует заговаривать на футбольные темы, если я сам этого не захочу. Знала и другие мои привычки. А я старался узнать и понять ее. Мы учились понимать друг друга. Это ведь большое счастье, когда тебя понимают! А 15 января 1983 года у нас родилась дочь. Мы назвали ее Ириной.
ГЛАВА 15. ПОД ФЛАГОМ СБОРНОЙ
В главной команде страны
С 1970 года я храню открытку: «Поздравляю с Новым, 1970 годом! Желаю хороших успехов в учебе, железного здоровья, счастья в жизни и золотых медалей в футболе. Е. Лядин». Лаконичный, вроде бы ничем не примечательный текст. Но для меня он звучал как музыка. Ведь с Новым годом меня, семнадцатилетнего парня, поздравлял старший тренер юношеской сборной команды СССР. Пусть юношеской, но все-таки сборной – кто из нас не мечтал надеть алые футболки с белыми буквами и гербом Родины!
Потом в течение десяти лет мне довелось выступать в молодежной, олимпийской и первой сборных страны. Подобных поздравительных открыток от тренеров сборных я уже никогда не получал. Десять лет в составах различных сборных страны – это не только много матчей, зарубежных поездок, голов, побед или поражений. Это еще и общение с людьми. К сожалению, не могу сказать, что с тренерами и руководителями футбольных сборных у меня всегда устанавливались хорошие человеческие взаимоотношения. С некоторыми из них у нас не было даже доверия друг к другу. С 1972-го по 1983-й – в годы моего пребывания в сборной Советского Союза в этой команде произошло одиннадцать смен тренеров!
Каждый новый тренер – это иные взгляды на футбол, новое отношение к стратегии и тактике сборной, свой подход к тренировкам, наконец, другие жизненные принципы. Отсюда и всякого рода разногласия. Бывало, тренеры клуба и сборной даже чисто в футбольном плане не всегда находили между собой общий язык. К примеру, в свое время не раз возникали споры между тренерами сборной Симоняном или Бесковым, с одной стороны, и тренером нашей команды Лобановским – с другой. Тренеры сборной были убеждены в том, что Лобановский, заставляя меня участвовать в оборонительных действиях команды, снижает мой боевой потенциал форварда. В разные годы Симонян и Бесков, не сговариваясь между собой, считали, что форвард моего плана должен выполнять свои главные функции – играть только на острие атаки. Как же я выходил из положения, когда приходилось выполнять тренерскую волю в сборной – и в клубе? Ведь мы, футболисты, тренеров себе не выбираем. Я считаю, что хороший игрок в тактическом плане должен уметь быстро перестраиваться. В определенной степени мне это удавалось, особенно в молодые годы. В клубе мне вполне хватало энергии, скорости, сил то и дело возвращаться назад и помогать партнерам в обороне, а после этого тут же мчаться вперед, чтобы забивать голы. А в сборной я играл только на острие атаки. Но с годами я понял, скорее даже почувствовал, что куда полезнее использовать меня впереди. Если и отходить назад, то эпизодически, чисто из тактических соображений.
И всё-таки эти разногласия тренеров, хотя и сказывались на игре, мешали делу меньше, чем возникавшие иногда в команде конфликтные ситуации.
В Г979 году, играя в сборной СССР, я выходил на поле с повязкой капитана команды. Старшим тренером в тот период был Никита Павлович Симонян. Выдающийся в прошлом форвард, грамотный тренер, тонко понимающий футбол, интеллигентный и обаятельный человек, он пользовался у нас, футболистов, большим авторитетом. Мне нравилось работать с Симоняном. В том году дела в сборной не очень-то ладились. Как это бывало и раньше, мы побеждали в товарищеских матчах и теряли очки в официальных.
Девятнадцатого мая на стадионе в Тбилиси мы слабо провели отборочный матч чемпионата Европы со сборной Венгрии (2:2). Четвертого июля нам предстояла официальная встреча с финскими футболистами. Перед выездом в Финляндию на базе сборной в Новогорске состоялось собрание команды, о котором долгие годы я вспоминал с горечью.
Председательствующий поднимал игроков и предлагал рассказать, что каждый думает об игре команды и о своем личном вкладе в общее дело. Меня как капитана подняли последним. На вопрос, почему с марта не забивал голы, ответил, что, если и не забивал сам, то делал передачи партнерам. Одним словом, пытался, как мог, объяснить суть командной игры и свое отношение к ней. Напоследок не удержался и сказал:
– Если сейчас не подхожу для сборной, не включайте меня в нее пока и дайте возможность игрой в клубе вновь, завоевать это право.
– Садись! Все ясно, – махнув рукой, сказал ведущий собрание и объявил перерыв на десять минут.
Когда нас снова пригласили в зал, он объявил:
– Блохин, ты отчисляешься из сборной! Со всеми вытекающими отсюда последствиями – снимем звание заслуженного мастера спорта, сообщим в газеты и так далее. Покинь сборы в течение получаса…
Конфликт был улажен с помощью игроков. Ребята просили меня не покидать сбор, а руководство они уговорили не отчислять меня из состава сборной.
Попробуем критически осмыслить этот эпизод из футбольной биографии Блохина. Он характерен для Олега. Собрание в Новогорске было очень похоже на собрание футболистов киевского «Динамо» в Конче-Заспе в 1976 году, о котором уже упоминалось. Ситуации, на мой взгляд, схожи прежде всего манерой поведения как самого футболиста, так и тех лиц, которые им в ту пору руководили. Бесспорно, Блохин не был во всем прав. Жаль только, что, по его собственному признанию, он это понял лишь с годами. О собрании в Новогорске я подробно беседовал с Н. П. Симоняном. И полностью согласился с ним в том, что на ультимативную фразу: «не подхожу для сборной – не включайте!» – Блохин не имел права. «Кому многое дано, с того больше спрос, – сказал Никита Павлович. – В футболе у Блохина в ту пору уже было имя, от него ждали и требовали большего. И если в играх он не раскрывал всех своих качеств, то и претензий к нему предъявлялось больше, чем к остальным футболистам».
Но Н. П. Симонян согласился со мной в том, что не совсем был прав и спортивный руководитель, угрожавший Блохину снятием звания заслуженного мастера спорта только за то, что он не забивал голы с марта. Убежден, что в командах мастеров (тем более в сборной страны!), в которых играют зрелые спортсмены, сложившиеся личности, нельзя всю работу и взаимоотношения строить на одном только слепом подчинении.
«Только личность может проявить себя в сложной обстановке, только личность может создать противодействие футбольному практицизму, – писал в своих полемических заметках, о которых уже упоминалось в книге, Юрий Рост в „Литературной газете“ – звезд надо растить требовательно, но нежно, и ничего, если они доставляют хлопот больше, чем любой другой футболист. Они ведь и пользы и радости приносят больше.
Надо подняться до уровня талантливого игрока, а не стараться пригнуть его до уровня руководства футболом. Кто командовал нашим футболом во времена Стрельцова, Боброва, Яшина? Не помним. А эти имена помним…»
Блохина тоже будут помнить.
Интересно, что буквально на следующий день после собрания в Новогорске сборная СССР вновь и единогласно избрала его своим капитаном.
В том же 1979 году, после того как 4 июля в Хельсинки сборная страны сыграла вничью (1:1) отборочный матч чемпионата Европы, произошла очередная смена старшего тренера: Н. П. Симоняна сменил К. И. Бесков. Футбольные заслуги Константина Ивановича Бескова достаточно известны. Я, например, впервые узнал о нем еще в мальчишеские годы, когда прочитал книжку «19:9» о легендарной поездке московских динамовцев в Англию.
