Валерий Лобановский - Бесконечный матч
Он строго последователен в выполнении главной своей цели – забивать голы. Триста с лишним возникли не из воздуха. За каждым – адский труд на тренировках, полнейшая самоотдача в матчах, многолетний спартанский образ жизни.
В киевском «Динамо» не принято выделять отдельных игроков. Все в игре делает команда, за все ответственна одна. Пожалуй, лишь один раз я отступил от этого правила, публично на пресс-конференции назвав фамилию футболиста, исключительно проведшего матч. Было это в Киеве в конце 1986 года, когда в ответной встрече /в финала розыгрыша Кубка европейских чемпионов мы принимали шотландский «Селтик». Это не самая лучшая игра нашей команды, претензии к ней были, но не конкретные, касающиеся отдельных игроков, а в плане реализации коллективного мастерства, ведь образ игры создает вся команда. Но я не мог не выделить Блохина – как личность, как спортсмена. Ему в тот день исполнилось 34 года, а действовал он на поле словно десять лет назад – образец, на мой взгляд, того, как надо служить футболу, делу, зрителям.
…Почему я рассказал об этих футболистах, а не о других, с которыми работал (всего их было больше ста, входивших в основные составы «Днепра» и киевского «Динамо» с 1969 по 1987 год)?
Все они – заслуженные мастера спорта, все (кроме Михайлова) выступали в сборной СССР. Но самое главное для меня то, что благодаря именно этим игрокам я могу считать себя тренером.
Г-м… Может быть, составить из них символическую сборную киевского «Динамо» последних четырнадцати лет? Нет, пожалуй, предоставлю эту возможность читателю – выбирать из хороших и очень хороших футболистов.
Глава 5. Сезон на сезон не приходится
Иногда хочется бросить все и пойти работать библиотекарем. Вычитал где-то, что ученые исследовали зависимость стрессов в жизни человека от рода его деятельности, и выяснилось, что профессия библиотекаря – наименее опасная (но девятибалльной оценочной системе она в конце таблицы – 2,0). Футбольные же тренеры входят в «лидирующую группу» вместе с шахтерами, полицейскими, журналистами, рабочими-машиностроителями и пилотами гражданской авиации. Это – выводы английских ученых. Их западногерманские коллеги вообще считают профессию футбольного тренера одной из самых опасных для здоровья. При обследовании 32 тренеров во время матчей на кардиограммах большинства из них были обнаружены серьезные отклонения от нормы. Пульс достигал 150 ударов в минуту, у некоторых – даже 190, что граничит с сердечным приступом.
Знаю по себе: бывают игры, когда пробавляешься у сидящего на скамейке врача валокордином и валидолом, но все равно руки по истечении полутора часов дрожат, мокрые. Эмоции обычно стараюсь держать при себе. Это привело к «эффекту маятника»: раскачиваюсь взад-вперед. Однажды в Ереване, там козырек плексигласовый над скамейкой запасных, кто-то бросил камень с трибуны, я в этот момент качнулся – и камень угодил мне в голову. Олег Базилевич в перерыве, когда доктор ликвидировал последствия травмы, заметил: «Говорил же я тебе: раскачивайся не взад-вперед, а слева направо».
Про суперматчи я не говорю. В Мексике в 1986 году на исходе игры с бельгийцами сердце прихватило так, что я, по свидетельству сидевшего рядом Юрия Морозова, на мгновение «отключился».
Накануне чемпионата страны 1967 года прочитал в одной из украинских газет следующие высказывания В. А. Маслова: «Футбол с каждым годом становится строже. Сегодня он не прощает и минутной расслабленности не только отдельным игрокам, но и целым командам.
Помня об этом, мы весь подготовительный период старались забыть о своих высоких титулах (годом раньше киевское «Динамо» выиграло и чемпионат, и Кубок СССР – В. Л.). Дается это нелегко. Даже иным зрелым людям порой трудно отказаться от мысли о своей исключительности. А здесь парни по 20–25 лет. Но давать соперникам в новом сезоне такую фору, как излишняя уверенность в собственных силах, мы не намерены.
В свое время киевское «Динамо» во многом проигрывало по сравнению с московскими клубами именно из-за недостатка серьезного, делового отношения футболистов к своим обязанностям. Я профессиональный тренер, и меня это не устраивало с первого дня прихода в команду. Почему молодой человек, вышедший на футбольное поле по велению страсти, вдруг начинает искать в футболе легкой жизни? Почему он представляет себе чемпионат страны как прогулку по солнечной лужайке под гром аплодисментов, почему ему мерещится собственная фамилия, набранная жирным шрифтом в газете? Такому молодому человеку ничего не стоит опоздать на тренировку, отказаться от тяжелой поездки, обмануть тренера.
Были подобные игроки и в киевском «Динамо». Сейчас таких у нас нет. Но рецидивы превратно понятого любительства случаются. Бурная похвала болельщиков и малопрофессиональные восторги прессы иногда прямо-таки оглушают некоторых наших футболистов. Расслабленные сознанием собственной значимости, такие ребята вскоре получают по носу от волевых, собранных соперников и лишь тогда возвращаются в жесткую колею настоящей работы.
Профессиональное отношение к футболу – это не жажда повышенных гонораров. Это прежде всего увлеченность делом, которому себя посвящаешь. Требования современного футбола таковы, что игрок, отдыхающий среди сезона в свой свободный день, должен хорошенько думать, как это делать. Исключаются всякие лежания на пляже под солнцем, длительные походы за грибами и прочие, казалось бы, невинные развлечения. Выйти из строя хотя бы частично, хотя бы на день – это значит уже отстать. Тот, кто этого не понимает, рискует в ближайшем будущем вообще выбыть из игры».
Согласитесь, что под этими словами, сказанными двадцать лет назад, можно подписаться и сегодня. Я подписываюсь. В 1987 году мы дали соперникам и такую фору, как излишняя уверенность в собственных силах.
…Прозвучал финальный свисток последнего нашего матча в чемпионате 1987 года – в Киеве с «Гурией». Мы не стали чемпионами, «не оправдали надежд многочисленных любителей футбола», как об этом потом не раз писали. Не вышли мы весной и в финал Кубка европейских чемпионов, дважды с одинаковым счетом 1:2 проиграв будущему победителю турнира– португальскому «Порто», выбыли на первом этапе нового розыгрыша, проиграв «Глазго Рейнджерс» (1:0, 0:2). В активе «лишь» Кубок СССР, Кубок сезона да такая еще «мелочь», как участие многих киевских динамовцев в отборочных матчах чемпионата Европы, решающих для нашей сборной, наконец-то попавшей в финальную стадию первенства.
Обидно, конечно, что не взяли на этот раз чемпионские награды (чем плохо – третий раз подряд?), но, оглядываясь на сезон, поучительный во всех отношениях, я все больше и больше убеждаюсь, что могло быть хуже. Не так, как в сезоне, последовавшем после 1975 года, но все же.
Цейтнот начался с первых январских дней. Собрались мы вместе через сутки после встречи Нового года, еще через двое вылетели в ФРГ и Швейцарию на две с половиной недели: тренироваться, играть в представительных международных турнирах по мини-футболу. Проводили товарищеские матчи на обычных полях, в частности с «Баварией» играли на поле с подогревом – на мюнхенском олимпийском стадионе. Удивительное зрелище – изумрудная трава при пятнадцатиградусном морозе, тысячи две с половиной тепло одетых зрителей, которым диктор стадиона объявил: «Благодарим вас за мужество, за то, что пришли поддержать «Баварию» в такую погоду. Просим не выбрасывать входные билеты – по ним вы сможете бесплатно прийти на официальный матч «Баварии» в чемпионате страны против «Фортуны» (Дюссельдорф) 28 февраля».
Тренерский коллектив наш мечтал больше всего о том, чтобы ребята как можно быстрее забыли о всех командных и индивидуальных призах 1986 года, чтобы выветрились у них из головы хвалебные рецензии на их игру, чтобы в сезон новый они вступили так, словно год-два назад ничего не добились.
Как забыть? Как не помнить обо всех этих «золотых мячах», итогах всевозможных референдумов, восторженных откликах, напечатанных в «Футболе – Хоккее» и во «Франс футбол», «Советском спорте» и «Киккерс», в «Правде» и «Либерасьон»…
Не успели мы прилететь в ФРГ, как команду окружили специально прибывшие сюда представители спортивных изданий многих европейских стран, теле– и радиокомментаторы. Вопросы, вопросы, вопросы… Беланову, Блохину, Заварову, мне, Яковенко, Кузнецову, Рацу… Серьезные и глупые, остроумные и провокационные, доброжелательные и злые. И – напоминавшие о том, о чем мы стремились забыть.
Надо сказать, западные журналисты довольно часто безбожно перевирают текст, и в итоге он значительно отличается от того, что ты говоришь интервьюеру. С недавних пор пришлось прибегнуть к новой практике – принимать вопросы в письменной форме и письменно же отвечать, оговаривая при этом, что все сокращения и добавления должны быть согласованы. И подействовало. Во всяком случае, «Франс футбол», например, весьма охотно пошел на такой метод сотрудничества и ничего уже не перевирает. Бюрократическая, быть может, мера, но вынужденная: иной раз такое читаешь в переводе, что волосы дыбом встают.
