Мишель Платини - Жизнь как матч
Судья с плохо скрываемым любопытством познавал практику профессионального футбола и нравы, царящие в нем. В конечном итоге он отыскал для членов команды, включая и ее капитана, смягчающие обстоятельства. Слабое утешение для команды «зеленых», завершившей свою карьеру такой черной страницей.
Когда сведены все счеты (будем так считать), я все же предпочитаю дать отчет публично, как когда-то в «Парк-деПренс», под свист публики и без посторонней защиты, а не в суде в присутствии своего адвоката…
Частный полет в Турин
И вот теперь, когда мне уже двадцать семь, «Юве»[27] останавливает на мне свой выбор… Интерес у итальянского футбола ко мне появился лишь в 1982 году. Это событие связано с тем матчем, который я сыграл в сборной «остального мира» против сборной Аргентины, чемпиона мира 1978 года, у нее на поле. В команде «остального мира», отобранной тренером «Скуадры» Энцо Беарзотом, кроме Бонека, моего будущего коллеги в туринском «Ювентусе», были еще итальянцы Кабрини, Тарделли, Каузио и Паоло Росси.
В конце матча у моих партнеров спросили, что они обо мне думают. Бразилец вратарь Леао отметил мое умение хорошо контролировать себя; Зико понравилась моя высокая техника; Крол сказал, что я способен на решительные действия; испанец Асенси обратил внимание на мое умение расслабиться. Но самое интересное для меня мнение было высказано Паоло Росси. Он, в частности, сказал: «Мне бы очень хотелось поиграть рядом с Платини, о котором так много говорят в Италии».
Таким образом, моя любовная история с итальянским футболом началась не вчера…
Несколько месяцев спустя, в декабре, я котировался на итальянской бирже среди лучших игроков мира того времени. Честь, которой я не мог не гордиться. Миланский «Интер» и «Юве» обхаживали меня в открытую. И нужно все же признать, что фамилия Платини лучше рифмуется с Кабрини или Росси, чем с такой фамилией, как Дэлглиш!
Отказавшись от предложения Терри Нейлла, менеджера «Арсенала», в пользу предложения, сделанного мне «Ювентусом», я больше руководствовался велениями сердца, чем требованиями своего кошелька. Имея в виду свое итальянское происхождение, я считал, что мне будет значительно легче адаптироваться в «Юве», чем в английском «Арсенале». Более того, руководители туринского клуба предоставляли мне возможность самому конструировать игру на поле, в то время как с британской стороны условия в этой области оставались неопределенными. Конечно, выбирая роль шефа всего оркестра, я подставлял себя под трансальпийские шипы, особенно в плотной обороне, в которой итальянцы великие мастера. Теперь мне предстояло привыкать к своему телохранителю, который будет маячить у меня за спиной на протяжении всех 90 минут матча. Но ведь ко всему можно привыкнуть…
«Ювентус» немало значит в истории футбола и вообще спорта. Среди великих европейских команд «старая синьора» из Турина располагается на верхних ступенях пьедестала, рядом с «Реалом» (Мадрид), «Баварией» (Мюнхен) и «Ливерпулем».
Такие мысли роятся в голове, когда я, словно зачарованный, гляжу, как за дымчатым окном черного «феррари» пролетают туринские улицы.
За рулем автомобиля сидит сам президент клуба Джанпьеро Бониперти. После семи часов непрерывных переговоров я чувствую себя настолько утомленным, словно только что отыграл матч на первенстве Европы. На заднем сиденье между Бернаром Женестаром и Филиппом Пиатом, бывшим профессионалом «Сошо», удобно устроился шофер. Бониперти взял руль в свои руки, вероятно, чтобы немного отвлечься.
Филипп, который приехал сюда в качестве представителя французского футбольного союза, замечает в пути, что у шофера на поясе висит пистолет. Это – личный шофер Аньелли, он всегда вооружен, так как ему постоянно приходится сталкиваться с попытками похищения одного из самых «дорогих» людей на Апеннинах. В конечном итоге он превратился в самого настоящего, опытного телохранителя. Позже, когда мне захотелось опустить стекло, я понял, что у автомобиля – бронированная дверца. Это меня страшно поразило. Внуку Франческо Платини, простому эмигранту из Пьемонта, который приехал на родину предков, оказывают такой прием, словно он какой-то министр или голливудская звезда…
Совершая перелет в Италию для переговоров и вот сейчас, мчась в лимузине, я все время думаю о своем деде – Франческо Платини. Я горжусь им и тем, что мне удалось приехать сюда, на его родину в качестве звезды…
Сегодня, 30 апреля, в пятницу, мне предстоит принять решение. Откладывать это уже нельзя, так как в этот день заканчивается регистрация иностранных игроков в Италии.
«Юве» – самый престижный клуб в Италии, как, впрочем, и самый богатый. И в этом бескомпромиссном матче, где главной ставкой являюсь я, живой трофей, «Ювентус» намерен играть по-крупному, чтобы повергнуть «Арсенал», «Пари-Сен-Жермен» и «Сент-Этьенн», который, несмотря на мою усталость и желание играть за рубежом, все же еще пытается меня удержать.
«Пари-Сен-Жермен» вызывал у меня определенный интерес. Этот клуб сделал мне невероятные предложения и даже обязался провести сбор денег для меня среди своих болельщиков! Соблазнительно. Сделал предложение и «Бордо».
Из «боя» пока не вышли лондонский «Арсенал» и туринский «Ювентус». Англичане «выстрелили» первыми. Накануне встречи между сборными Франции и Перу они назначили мне свидание в одной из гостиниц Сент-Этьенна. Пришли четверо, симпатичные, учтивые, воспитанные, – одним словом, англичане. Наша беседа длилась три часа. Перед прощанием они сделали свое предложение.
Несколько месяцев поставленная в тупик пресса повторяла всевозможные сплетни, утверждая, в частности, что у Платини с «Пари-Сен-Жермен» дело в шляпе. Так, из газет я с некоторым удивлением узнал, что я только что приобрел квартиру в Нейлли и еще одну на улице Фош. Кроме того, утверждалось, что какой-то фотограф сумел сфотографировать меня в футболке «Пари-Сен-Жермен». Но все это было вздором. Мой выбор будет сделан между Турином и Лондоном, и счет в игре этих двух клубов все еще остается ничейным, несмотря на предостережение Бониперти, сделанное Женестару перед матчем сборных Франции и Перу: «Вечером, в пятницу, истекает срок для переходов иностранных игроков в Италии…».
И вот я здесь, холодным весенним пьемонтским утром у двери кабинета Бониперти. В холле прогуливаются два адвоката, прибывшие из Милана. Они терпеливо ждут. Сюрприз, приготовленный Женестаром… Но он вдруг вызывает приступ гнева у синьора Бониперти, который совсем не готов принять столь внушительную делегацию. У Бернара нет даже времени, чтобы всех ему представить. Бониперти, изрыгая словесный каскад, отсылает прочь всех, по его мнению, лишних лиц. И миланские адвокаты, вобрав голову в плечи, уезжают обратно в Милан! Даже Филиппу Пиату предложено потомиться в коридоре в ожидании начала переговоров в отношении выплаты клубу «Сент-Этьенн» компенсации.
Бониперти оставляет лишь Бернара и меня.
Я наблюдаю за Бониперти: небольшого роста, нервный, подвижный человек, с неизменно приветливой, но несколько неживой улыбкой.
В кабинете находятся также генеральный секретарь «Ювентуса» Жюлиано, строгий, замкнутый человек, настоящий футбольный функционер, и, само собой разумеется, Бареттини, который устанавливал со мной первые контакты в Париже, человек, бесспорно, экспансивный, охотно выставляющий себя напоказ.
Я предполагал, что Бониперти, как и все пьемонтцы, свободно говорит по-французски, а он – какое разочарование – воображал, основываясь, вероятно, на итальянском происхождении моих предков, что я в совершенстве владею итальянским. И вот ему приходится прибегнуть к какому-то эсперанто на французской основе, а я ограничиваюсь каким-то «волапюком» под миланским соусом. Я до сих пор считал, что итальянский у меня в крови, и теперь вот приходится спускаться на грешную землю.
В конце концов наша беседа переходит на английский. К счастью, вот уже два месяца я старательно пытаюсь изучить английский на случай моего перехода в «Арсенал»…
Мы быстро договариваемся об основных пунктах контракта: 400 миллионов лир (2 миллиона франков) за первый год; 440 миллионов лир (на 10 процентов больше) за второй.
Но тем не менее возникает одно препятствие: я должен получить от «Ювентуса» разрешение принимать участие в официальных матчах сборной Франции. Такое согласие необходимо, чтобы получить письменное разрешение на трансфер[28] от французской футбольной федерации. Я вижу, как насупился Бониперти.
Вдруг он вскакивает со своего места. Он просит нас его извинить. Жюлиано и Бареттини устремляются за ним. Ровно полдень. Мы с Бернаром держим пари. Я ставлю на то, что такая эскапада объясняется их желанием перекусить спагетти, а он на то, что они помчались на консультацию с Аньелли.
Я тоже немного проголодался. Утром, вылетая из Франции, я мысленно представлял себя за роскошным пьемонтским столом, прогибающимся от угощений и всевозможных яств, где можно было бы найти все, что душе угодно: телятину в томате или же эскалоп по-албански со стаканчиком вина «Бароло». А нам вдруг приносят блюдо с простыми бутербродами!
