Бобби Орр - Моя Игра
Блейер, Шмидт и Патрик отчетливо помнят свое первое впечатление об игре Орра в тот вечер. «Как только я увидел, как этот парнишка из Пэрри-Саунда в мешковатых трусах руководит игрой, я тотчас же забыл про Хиггинса и Итона, — говорит Блейер, который прежде руководил командой „Норт старз“ из Миннесоты. — Когда мы собрались после первого периода, все пятеро говорили лишь об одном игроке — Орре». Шмидт, ставший впоследствии менеджером «Бостон брюинс», а теперь заправляющий делами в Вашингтоне, вспоминает, что трусы Бобби свисали ему ниже колен, а рукава рубашки могли, наверное, достать до самого льда. «Тем не менее он, казалось, полностью овладел инициативой на льду и напоминал мне Дуга Нарви из „Канадиенс“. Тот, как и Орр, был единоличным владельцем шайбы». Нынешний первый вице-президент клуба «Сент-Луис блюз» Патрик тоже был поражен умением Орра руководить игрой. «В НХЛ не было игрока, — говорит Патрик, — который бы сравнился с Бобби в точности передачи, а ведь ему тогда было всего двенадцать. В тот вечер он аккуратно выкладывал шайбу точно на клюшку бегущему игроку. Зрелище было поразительное. Его можно было сразу включать в состав „Брюинсов“, и он бы не подкачал».
В той встрече Орр, пожалуй самый маленький из всех игроков, провел на льду пятьдесят восемь минут из шестидесяти — две минуты он отсиживал на скамье для оштрафованных. Бостонские «разведчики» просто потеряли дар речи от игры Бобби Орра. Команда Пэрри-Саунда выиграла встречу со счетом 2:1. После игры руководители «Бостон брюинс» собрались здесь же, в Ганноноке, чтобы обсудить свой очередной маневр. Совещание было непродолжительным. Адаме поставил свою подпись на чеке в тысячу долларов и передал его Блейеру с поручением немедленно доставить чек в Пэрри-Саунд и вручить его местным властям для развития в городе любительского хоккея. Просто так, по доброте душевной? Как бы не так!
С 1962 года Пэрри-Саунд — столица молодых талантов.
Немудрено, что еще два года, пока Бобби не исполнилось четырнадцать лет, Пэрри-Саунд находился в центре внимания разведчиков НХЛ. Помимо того что он был «разведчиком», Блейер еще тренировал команду «Кингстон франтенакс», входившую в Восточную профессиональную хоккейную лигу. Чтобы поддерживать с Оррами постоянный контакт, Блейер так планировал турне своих «Франтенаксов» по Онтарио, чтобы непременно оказаться в Пэрри-Саунде. Тренер монреальской команды юниоров Скотти Боумен (ныне он тренирует команду «Канадиенс») так часто появлялся в Пэрри-Саунде, что мог на законных основаниях участвовать в местных выборах. Хитроумный Боб Дэвидсон из «Торонто мэйпл лифс» выбрал интеллектуальный подход: он беседовал с директором и учителями школы, где учился Бобби, и уговаривал их убедить Орра, что лучших возможностей для учебы, чем в Торонто, нет нигде.
Орр же в течение этих двух лет выступал за разные команды Пэрри-Саунда, и всякий раз на игре с его участием трибуны так и кишели «разведчиками» НХЛ.
Наконец в 1962 году Орру исполнилось четырнадцать, и он мог подписать контракт юниора-любителя. Боумен, естественно, хотел, чтобы Орр подписал контракт с клубом «Канадиенс» и выступал за одну из его команд. Дэвидсон уговаривал Орра выступать за «Мэйпл лифс» и играть в Торонто в зале «Мэйпл лифс гарден». Детройтская «Рэд уингз» убеждала Бобби, что ему понравится жить в городе Гамильтоне и выступать за их команду, тогда как чикагская «Блэк хоукс» пыталась убедить Орра, что во всей Канаде не сыщешь лучшего города, чем Сент-Катеринс. Тем временем Блейер предлагал Орру на выбор любую из трех команд: «Ниагара-Фоллс» в Онтарио, «Флайерс» из Бостона или новую команду юниоров-любителей из Ошавы — города, расположенного в двадцати пяти милях восточнее Торонто. Но, что важнее всего, предлагая все это, Блейер пошел на один существенный компромисс.
Блейер к тому времени установил хорошие отношения с семьей Орров и пришел к правильному выводу, что Арву Орр вовсе не прельщала идея отпустить своего четырнадцатилетнего сына из Пэрри-Саунда в чужой город, в незнакомую семью. Дело в том, что если юниора-любителя приписывают к клубу, ну скажем, «Дженералс» из Ошавы, то на весь сезон — с сентября до середины июня он переезжает в данный город и живет у кого-нибудь на квартире. Днем он ходит (во всяком случае, должен ходить) в школу, а вечером либо тренируется, либо участвует в игре. По установившейся традиции, до начала календарных игр юниоры-любители проводят пятнадцать товарищеских встреч, потом играют приблизительно шестьдесят календарных игр, а затем по окончании сезона им предстоит еще двадцать пять финальных матчей. В результате молодые хоккеисты проводят долгие дни и томительные ночи, трясясь в автобусе по всей провинции Онтарио, а то и заезжая в Квебек. За это юниор-любитель получает в неделю не более шестидесяти долларов, большую часть которых он расходует на жилье, питание и другие нужды.
Миссис Орр — женщина весьма решительная, хотя и спокойная — ко всем своим детям относилась одинаково. Однажды какой-то репортер позвонил, ей домой и попросил передать трубку ее сыну. «Какому сыну? — холодно переспросила она. — У меня их трое». К счастью для Бостона, Блейер понял отношение Арвы к детям и предложил следующее: «Брюинс» согласен, чтобы в течение первого года Бобби ездил из Пэрри-Саунда на игры либо в Ниагара-Фоллс, либо в Ошаву. Никаких тренировок. Никаких собраний. Только игры. Если, конечно, Бобби удастся войти в основной состав той или иной команды. Услышав, что Бобби будет жить дома, миссис Орр тепло улыбнулась и кивнула одобрительно. Однако последнее слово оставалось за Бобби. «Мы с женой всегда старались приучать детей к самостоятельности, — рассказывал Дуг Орр. — Как родители мы указывали им на разные обстоятельства, подчеркивали хорошие и плохие стороны дела, но право принимать решение предоставляли им самим. Хотя Бобби было всего четырнадцать лет, но даже тогда он вел себя как взрослый, и всем нам было ясно, что последнее слово в этом деле принадлежит ему. В конце концов, от этого решения зависело многое, быть может, вся его карьера».
Более пяти месяцев Бобби обдумывал, как ему поступить. «Не помню, где он работал тем летом: в магазине мужской одежды Адамса или в мясной лавке моего брата Говарда на Джеймс-стрит, — говорил Дуг. — Странно он себя вел. Все свои деньги он, бывало, тратил на одежду или на бифштексы. Он бросил работу у Говарда потому, что однажды сильно порезал палец на левой руке. Как бы то ни было, каждый день часов в пять его можно было видеть с удочкой в руках либо на лодке посреди залива, либо на берегу реки у стремнины. Мы с Недо Клермонтом часто присоединялись к нему. На рыбалке мы проводили по четыре-пять часов, не обменявшись за все время и десятком фраз. Из Бобби, бывало, слова не вытянешь — так глубоко он был погружен в свои мысли».
Бобби принял решение в конце лета. 1 сентября 1962 года на кухонном столе дома Орров по Грейт-норт роуд в присутствии родителей Бобби подписал любительский контракт с клубом «Бостон брюинс». По этому документу клуб «Брюинс» обязывался выплатить семье Орров премию в две тысячи восемьсот долларов: тысячу долларов наличными, девятьсот долларов — на наружный ремонт дома, и девятьсот долларов — на подержанный автомобиль, который Орры так и не купили. Вместо этого родители приобрели для Бобби на 900 долларов облигаций канадского займа. «Брюинс» обещал также купить Бобби новый костюм, если только он будет выступать за Ниагара-Фоллс или Ошаву. Впрочем, это обещание так обещанием и осталось.
Почему же все-таки «Брюинс»? Почему не чемпионы НХЛ «Канадиенс» или не «Мэйпл лифс», чей клуб базировался в Торонто — всего в ста пятидесяти милях, или не «Рэд уингз» или «Блэк хоукс»? «Бобби всегда любил быстро добиваться своего, — объяснял Дуг. — Он знал, что клуб „Брюинс“ занимает место в нижней части таблицы и, наверное, не скоро оттуда выберется. Вот он и прикинул, что в Бостоне будет лучше всего. К тому же клуб этот пожертвовал деньги на развитие хоккея в Пэрри-Саунде. Так почему бы не подписать контракт именно с „Бостоном“? Во всяком случае, там у него было больше всего шансов попасть в НХЛ».
Через несколько дней Дуг с Арвой отвели Бобби на вокзал. «Клуб „Брюинс“ организовал в Ниагаре-Фоллс тренировочный сбор для своих юниоров, — рассказывал Дуг, — и мы попросили кондуктора подсказать Бобби, где ему сходить и все прочее. По правде говоря, мы предполагали, что через пару дней Бобби вернется домой. Ведь он был всего пяти футов и пяти дюймов ростом и весил каких-нибудь сто двадцать семь фунтов. Да и лет ему было маловато. Вот мы и решили, что на него там взглянут и скажут: „Приходи-ка ты через годик-два, когда подрастешь“. Я представить себе не мог, что его примут». Но, несмотря на эти сомнения, Бобби Орр оказался не хуже даже самых опытных восемнадцатилетних защитников. Спустя две недели у Бобби спросили, в какой из двух юниорских команд ой хотел бы играть: в Ниагаре-Фоллс или Ошаве. За первую выступали уже бывалые хоккеисты, тогда как в Ошаве Хоккейная ассоциация Онтарио создала команду недавно. «Он сразу выбрал Ошаву, — сказал Дуг. — Я обрадовался, потому что в Ошаву езды из Пэрри-Саунда на два часа меньше».
