Игорь Рабинер - Дик Адвокат и Гус Хиддинк. Невероятные приключения голландцев в России
Казалось, одновременно Хиддинк с Адвокатом в России больше не будут работать никогда. Все-таки и возраст уже, и приключение экзотическое, многие думали, им уже приелось… Но, как говорится, когда кажется – креститься надо.
В том самом интервью с Гусом в аэропорту Внуково-3, с которого эта книга началась, я спросил его:
– Скучали по России, работая со сборной Турции?
Ответ оказался не просто неформальным и глубоким, но и – неожиданно для меня, признаюсь – связанным с Адвокатом.
– Люблю свою работу, где бы ни находился, но к России испытываю особые чувства , – сказал Хиддинк. – Лично мне обычно бывает непросто принять решение вернуться туда, где уже трудился. Но мне в России очень нравилось, поэтому это решение не назову для себя сложным.
И то же самое касается Адвоката. Он работал в «Зените», потом у него был период вне России, – но когда последовало предложение возглавить сборную, принял его без особых колебаний. Потому что Россия – особая страна. Когда ты в ней никогда не работал, то сомневаешься, принимать ли предложение отсюда. Но когда уже испытал, что это такое, – относишься совершенно по-другому. Несравнимо лучше. Вернуться в Россию – здорово!
– А в чем заключается эта «особость»?
– В эмоциональности и искренности людей. За границей почему-то считают, что в России все держат свои чувства под контролем и не особо выставляют их наружу. Но это не так! Страсть здесь – что надо! И придать ей верное направление – это то, что требуется!
Тему Адвоката я решил развить:
– Собираетесь позвонить Дику, поделиться впечатлениями?
– Да, обязательно позвоню ему в ближайшие дни.
Эти слова прозвучали, поверьте, очень тепло. И в ответе на предыдущий вопрос говорить об Адвокате коллегу никто не заставлял и даже об этом не намекал.
Мне кажется, у них, никогда не являвшихся друзьями, со временем – и с таким вот почти волшебным сходством судеб – произошло какое-то душевное сближение. Которому я, узнав получше еще и Адвоката, признаться, был только рад.
Ведь мы и в декабре 2011-го, разговаривая с Диком, здорово затронули тему Гуса. И точно так же, как Хиддинк об Адвокате, Адвокат о Хиддинке тоже говорил очень охотно. Подмечая вещи, которые никак не укладываются в расхожие штампы о простоватом и толстокожем Адвокате.
Не удивлюсь, если когда-нибудь, в старости, они будут встречаться и попивать на природе любимый обоими капучино, мирно и дружно вспоминая Россию…
– Хиддинк на Новый год всегда ездит в Африку, каждый раз выбирает новые маршруты. А вы? – так, издалека, начал я разговор на эту тему.
– Мне нравится спокойно проводить время с семьей. Надо учесть, что мы с Гусом росли в абсолютно разных местах. Я – в большом, как мне казалось, городе (Гааге. – Примеч. И. Р.). Гус же – в сельской местности, где вокруг не было ни-че-го. Поэтому ему нравилось придумывать себе развлечения – кататься на мотоцикле, например. Да что угодно! Поездки в Африку – именно от этого.
Насколько я знаю, у него и сейчас есть мотоцикл, – продолжил Адвокат. – Когда ты рождаешься там, где жизнь размеренная, то ищешь любой способ что-то придумать. А в большом городе с детства борешься за существование. Там жизнь куда жестче, и нет времени на фантазии.
Насчет хиддинковского мотоцикла Дик был абсолютно прав. В 2008-м я спросил Гуса:
– Когда-то вы любили с ветерком прокатиться на своем «Харлей-Дэвидсоне». Делаете это в родных краях по сей день?
– Иногда. Но для этого асфальт должен быть сухим. Не несусь на огромной скорости, а просто получаю удовольствие. Порой снимаю шлем, что не разрешено правилами, чтобы понаслаждаться неповторимым ревом мотоцикла. Это здорово – ехать вдоль моря или по лесу. Хочу и буду это делать. Равно как и кататься на велосипеде, что мне удается несколько чаще.
Обожает Хиддинк не только скорость, но и путешествия.
– Гус рассказывал, что США сделали его «гражданином мира». А вас? – спрашиваю Адвоката.
– Мне всегда нравилось путешествовать. По сей день с удовольствием открываю для себя новые стадионы, города. Но все это – в первую очередь оттого, что по-прежнему люблю футбол. Гус же стал гражданином мира не только из-за него, но и из-за учебы, образования.
Безграничную любовь Адвоката к футболу в одной из наших бесед мне довелось даже практически… понюхать. Так колоритно он описал мне свое первое, детское, соприкосновение с игрой, которая станет делом его жизни.
– Я с детства был очень близок со старшим братом. Когда мне было 10, ему – 17, и он уже начал играть за АДО «Ден Хаг» в первой команде. Я ему подражал. Видел, как он растирался. Вдыхал аромат мази, которую ему давали в клубе. Для меня это был волшебный запах.
В 11 я уже убирал раздевалку первой команды «Ден Хаг» – и это было счастьем. Так что иного выбора, кроме футбола, у меня не было.
– В чем-то вы с Хиддинком схожи? – возвращаюсь к основной теме этой книги.
– Мы вышли из одной игровой школы, играли друг против друга. Возраст у нас примерно одинаковый. Оба – тренеры. Но, конечно, его послужной список удивителен: это просто невероятно, сколько он всего выиграл. Почти все трофеи в мире!
Это, кстати, был уже не первый случай, когда Адвокат, пусть впрямую и не говоря о превосходстве Хиддинка над ним по числу трофеев, воздал должное коллеге. Могу представить, как с честолюбием Дика непросто было так поступить. А может, с годами честолюбия меньше не становится, зато темпы прироста мудрости оказываются гораздо более впечатляющими?
Впервые в этом плане Адвокат поразил меня на своей первой пресс-конференции в должности главного тренера сборной России на шестом этаже здания РФС. Там он без обиняков заявил: «Хиддинк – лучший тренер в мире!» У журналистов, наслышанных о якобы напряженных отношениях между двумя голландцами, челюсти поотваливались.
И хотя многие отнесли это высказывание на счет корпоративного этикета, но сама по себе формулировка впечатлила всех без исключения. Ведь никто от него ничего подобного не ждал: многие думали, напротив, что первыми своими шагами Дик противопоставит себя Гусу. Тот же, напротив, своим нежеланием что-либо менять подтвердил верность курсу предшественника. А значит, и признание его правильности – если уж не во всех частностях, так в целом точно.
Кстати, и Хиддинк в 2009-м так ответил на мой вопрос: «Предстоящий отъезд Адвоката в сборную Бельгии – большая потеря для „Зенита“ и российского футбола в целом?»
– За годы, проведенные в «Зените», Дик проделал прекрасную работу. Какое бы решение он ни принял, нужно уважать его за то, что он сделал. Я никогда не работал вместе с ним, но знаю, что этот человек всегда трудится с максимальной отдачей. Каждой своей команде Адвокат отдавал все, что у него есть. И добивался результата.
Поговаривают, что в голландской футбольной культуре – в отличие от той же российской или украинской – заложен категорический запрет на публичную критику в адрес коллег-соотечественников. Есть, дескать, мощная корпоративная солидарность, даже врагам не позволяющая кому-либо на стороне дать понять, что они – враги. Но на самом деле…
Потому-то и ходили по России все годы их работы разговоры о неприязненных отношениях. Но у меня нет ни единого тому доказательства. Нет, они не друзья – но точно и не враги. И желают друг другу добра, причем с каждым годом, кажется, все больше. Понимая, что как-то так распоряжается судьба, что они все время оказываются в одной лодке…
Бывший спортивный директор «Зенита» и РФС Константин Сарсания, очень близкий к Адвокату человек, в беседе для этой книги рассказывает:
– Дик к Гусу с уважением относится. С серьезным уважением. Точно это знаю, мы много раз об этом говорили. И люди, которые говорят, что они друг друга не любят, не правы. Возможно, в их отношениях есть элемент конкуренции, но абсолютно здоровой.
Я бы назвал их отношения нормальными, деловыми. Дик мне все время говорил, что в России у тренеров отношения какие-то непонятные. Критикуют друг друга через прессу все время – а надо, наоборот, поддержку взаимную оказывать. Говорить добрые слова. И того же Гуса он в любом интервью поддержит, плохого слова не скажет!
Пресс-атташе сборной России Илья Казаков в нашем разговоре для этой книги развил тему:
– Что отличает западноевропейскую школу тренеров от российской, почему они так востребованы, в отличие от наших? Не только из-за знания языков. Человек там может другого ненавидеть, на дух не переносить – но никогда публично не скажет, что этот тренер непрофессионален, убог, не отвечает каким-то спортивным или человеческим нормам. Потому что он понимает: если он так выскажется, есть риск, что этого специалиста больше никогда не возьмут на хорошую работу. А это понизит престиж национальной тренерской школы. Это и по югославам видно: за глаза они говорят друг о друге страшные вещи, но на публике – только хорошее. У нас же – обратная ситуация.
