Леонид Горянов - Рыцари атаки
Началась игра. На 3-й минуте Тарасов очень красиво выводит на острую позицию Бабича, тот делает вид, что бьет; один из чешских защитников бросается под удар, но Евгений исполненным изящества жестом делает передачу Боброву, тот мгновенно разворачивается на сто восемьдесят градусов и без подготовки бьет. Лучший вратарь Европы Богумил Модрый ничего не смог изменить – 1:0.
Через несколько минут тройка Зденека Зикмунда удваивает результат, а потом снова на лед выходят армейцы.
Вот снова Бабич стремительно проходит по краю, Тарасов угадывает его намерения, резко срезает угол к воротам и, приняв четкую передачу, резким «щелчком» забивает третью шайбу. Мы, слышавшие напутствие Тарасова своим друзьям, бросаем друг на друга взгляды, полные удивления и откровенной растерянности.
– Уж не волшебник ли он? – спрашивает Юрий Ваньят, кивая в сторону Тарасова.
Кругом все гремит, возгласы восторга сотрясают морозный воздух, а в это время на льду происходит что-то совершенно непонятное. Все игроки – и наши, и чешские – сгрудились вокруг судьи, что-то объясняют, жестикулируют, даже кричат.
Наконец все проясняется: чешский судья не засчитал забитую Тарасовым шайбу, мотивируя свое решение тем, что наш нападающий в момент приема паса и броска находился в площади ворот.
Видеозаписи матчей в то время не производились, и сейчас, конечно, совершенно невозможно сказать, кто был прав, а кто виноват. Однако спор, затянувшийся на долгих пятнадцать минут, сослужил плохую службу нашим хоккеистам, еще не успевшим как следует восстановиться после первой встречи, которой они отдали в самом прямом смысле все физические и моральные силы. «Взвинтив» себя к повторному матчу, они начали его блестяще, но после судейской ошибки (они считали это именно ошибкой, причем – преднамеренной) «перегорели», сникли и уже не сумели «поймать» свою игру. В результате проигрыш – 3:5. А в третьем матче ничья – 2:2.
Результаты этого матча-турнира немедленно были отражены прессой, особенно в таких странах, как Чехословакия, Швеция, Финляндия, США, Канада… Из страны Кленового листа в адрес
Советского информбюро, готовившего публикации для зарубежных стран, пришел запрос, содержащий просьбу рассказать о советских хоккеистах, обо всем, что касается распространения новой для нас игры. И в этом заказе значилось: «подтвердите факт победы над чехами». В это не хотели, не могли поверить, и тем не менее это было фактом.
Перед отъездом гостей наши и чешские хоккеисты, тренеры ведущих клубных команд, некоторые журналисты собрались вместе для откровенного творческого разговора.
Помнится, его начал Ольдржих Забродский, один из руководителей клуба «ЛТЦ – Прага», в недалеком прошлом сам капитан национальной сборной.
– Мы искренне поражены тем, что увидели, – говорил он. – И прежде всего поражены тем, в каком высоком темпе вы ведете состязание. Мы убеждены, что ваша команда уже сегодня самая быстрая в Европе.
Второе, что бросилось в глаза, – продолжал Забродский, – московские игроки обладают большой способностью к комбинированию, хорошим чувством позиции. Чувствуется, что в новую для вас игру вы внесли много от футбола и русского хоккея. Я не ошибусь, если скажу, что в скором времени вы будете играть выдающуюся роль в мировом хоккее.
Признанием этой истины, высокой оценке нашего дебюта мы были прежде всего обязаны тем ударным звеньям сборной, о которых шла речь выше.
Вскоре после игр с ЛТЦ в команде ЦДКА, ставшей признанным лидером советского хоккея, произошло расслоение. Часть ее игроков ушли в коллектив ВВС МВО. Не время и не место сейчас разбирать причины такого движения, но оно нарушило уже многие отлично налаженные тактические связи, разорвало, разметало с таким трудом созданные линии. В частности, распалась первоклассная тройка Бобров – Тарасов – Бабич. Центральный нападающий остался в армейском коллективе в качестве игрока и играющего тренера. Фланговые нападающие перешли в команду летчиков. Здесь к ним присоединился Виктор Шувалов, приглашенный в набиравший грозную силу столичный клуб из челябинского «Дзержинца». Заметил его здесь и определил его исключительно большие возможности Всеволод Бобров. Уже тогда его умение подмечать таланты, видеть спортсмена не только таким, каков он сейчас, но и в динамике его возможного творческого роста поражало глубиной и точностью определения.
Так родилась новая тройка, которой суждено было занять выдающееся место в истории отечественного хоккея.
В 1948 году, беседуя с нашими ведущими хоккеистами, их чехословацкие коллеги утверждали:
– Вы можете хоть со следующего сезона выступать на чемпионатах мира. Вы к этому вполне готовы…
Но прошло еще долгих шесть лет, пока руководители советского спорта отважились на этот шаг. Шесть лет мы варились в собственном соку. Шесть лет наш хоккей с шайбой, если не считать встреч с «ЛТЦ – Прага», был лишен творческих контактов с лучшими командами континента и мира. Конечно, это тормозило его развитие. Но был здесь и положительный момент. Находясь в вынужденной изоляции, наш хоккей никого не копировал, развиваясь своим путем, создавая свою школу, приобретая свой самобытный почерк и характер. Подавляющее большинство рыцарей шайбы пришли к ней от плетеного мяча. Они принесли на маленькие площадки вихревые скорости русского хоккея и огромную скоростную выносливость. Они принесли сюда и свои тактические принципы, свою приверженность к творческому, комбинационному построению атаки, к осмысленному коллективизму.
Большую роль сыграло и то, что чемпионаты первых лет проходили, как правило, в очень острой, напряженной борьбе. За период с 1947 по 1957 год включительно мы имели четырех различных чемпионов: «Динамо» (Москва) – 1947 и 1954 гг.; ЦДКА – 1948 – 1950 гг., 1955 – 1956 гг.; ВВС – 1951 – 1953 гг.; «Крылья Советов» – 1957 г. Каждая встреча между этими клубами проходила в упорнейшей борьбе, соперничество между ними было непримиримым, а это определялось примерным равенством сил. В острой борьбе, в принципиальных творческих спорах рождалась та грозная сила, которой суждено было вскоре удивить планету.
И вот наконец было принято решение, что сборная СССР выступит на чемпионате мира 1954 года. Проводился он в Стокгольме. Столица Швеции встретила участников мягкой, скорее весенней, чем зимней, погодой. Нашу команду на аэродроме окружили журналисты. Интерес к дебютанту был огромен. Многие уже успели увидеть сборную СССР в действии, высоко оценивали ее шансы. Это мнение укрепилось после того, как накануне чемпионата наша главная команда успешно провела серию товарищеских встреч, победив сборные Финляндии (8:1), ГДР (14:1 и 14:1), Швейцарии (13: 1 и 3: 1), а также «обменявшись любезностями» со сборной Чехословакии (3:5 и 2:0).
И все-таки шведская пресса проявляла по отношению к дебютантам откровенный скептицизм. Уже много раз в нашей отечественной печати говорилось о карикатуре, которую поместила известная стокгольмская газета: наш низкорослый – в изображении художника – спортсмен сидит за партой и слушает объяснение канадского «педагога». Вспоминаю об этом рисунке еще раз лишь потому, что он выглядел фигуральным выражением общественного мнения: русские хоккеисты, дескать, только зеленые новички, и ни на какую другую роль не годятся.
Тем более сенсационно, почти фантастически выглядела победа сборной СССР на этом чемпионате. Она доказала всем, что по праву претендует на ведущую роль в мировом хоккее.
В этом турнире блестяще проявили себя все звенья советской команды. Но самой примечательной, главной ударной силой ее явилось замечательное трио московских армейцев: Евгений Бабич – Виктор Шувалов – Всеволод Бобров. Их назвали тогда и до сих пор величают первой тройкой советского хоккея – на все времена.
К великому сожалению, когда мы вышли официально на мировую арену, лучшее время выдающихся спортсменов, составлявших эту тройку, уже прошло: каждому из них было за тридцать. Тем не менее они играли молодо, весело, задорно и показали подлинно мировой класс, признанный всеми без исключения авторитетами. После заключительного матча СССР – Канада, закончившегося, как известно, нашей сокрушительной победой (7:2), шведская газета «Моргенпостен» писала:
«Переполненный стадион явился свидетелем того, что новичок в области хоккея с шайбой СССР обращался с хоккеистами Канады, как со школьниками. Никогда еще никто не играл так замечательно в хоккей с шайбой, как СССР в матче против Канады. Что касается действий Всеволода Боброва и его партнеров, то их можно охарактеризовать лишь одним подходящим для данного случая словом – чудо…»
Примерно в таком же духе высказались и все другие видные обозреватели, корифеи спортивной журналистики, присутствовавшие на чемпионате. В лице нашего главного ударного звена они видели не только образец совершенства сегодняшнего дня, но и хоккей завтрашнего дня, хоккей будущего.
