Николай Яременко - Вся подноготная футбола. АНТИэнциклопедия народной игры (сборник)
Спустя всего несколько дней после того разговора было объявлено, что сборная России все-таки сыграет 7 июня. Но не с Польшей, а с Камеруном. Сергей Фурсенко объяснил, что наш соперник – это «крепкая команда». С этим еще можно было бы согласиться. В конце концов, наша сборная своей игрой доказала, что слабых соперников для нее больше не бывает. Но спустя всего несколько часов Дик Адвокат огорошил почтенную публику неожиданным признанием: у нас, оказывается, был выбор – сыграть со сборной Аргентины или с Камеруном. Выбрали Камерун, потому что в таком случае получилось дать игрокам «лишний день отдыха». Тут комментарии, как говорится, излишни. Неужели лишний день отдыха – это намного более значимый фактор, чем игра с двукратным чемпионом мира, с одной из лучших национальных сборных мира? И «крепкой командой» мы называем ту, чьи золотые времена остались уже позади? Мы когда-то обыгрывали эту команду со счетом 6:1 в финальной части чемпионата мира; эта команда безвольно «слила» все три матча на последнем чемпионате в ЮАР; эти «крепыши» неудачно стартовали в очередном отборочном цикле, а в прошлом континентальном кубке вылетели уже на стадии четвертьфинала.
И почему с Камеруном мы играем в Австрии? Мы пополняем специфическим образом знания игроков о географии? С Ираном играем в Эмиратах, с Камеруном в Австрии… И почему лететь из Питера в Варшаву для Адвоката тяжело, а в Зальцбург – в самый раз? Ясно, что все объясняется только одним обстоятельством – деньгами.
Сколько раз Фурсенко произносил фразы о том, что любой матч сборной за пределами МКАДа – радость для болельщиков всей страны, которые не будут считать себя обделенными большим футбольным праздником. Но никто не трактовал эти слова до такой степени широко: Зальцбург – оно, известное дело, тоже вне пределов МКАДа.
Забавно в свете всего вышеперечисленного выглядела информация от начала мая: сборные Польши и Аргентины решили провести товарищеский матч между собой. Встречаются отверженные россиянами.
Если же говорить серьезно… До какого-то момента я совершенно искренне полагал, что Сергей Фурсенко – убежденный проводник пусть и порочной, неверной политики в российском футболе, но все-таки делающий это не наобум, а жестко и последовательно. Чем дальше, тем больше я убеждаюсь: никакой политики нет, все идет само по себе. И как мы с таким подходом еще умудряемся занимать относительно высокие строчки в мировой табели о рангах, можно объяснить только великой силой инерции: некогда запущенные механизмы пока еще работают. Но это до поры до времени. Да и шестеренки уже постоянно дают сбой: результаты сборной – увы, самое точное тому свидетельство.
Когда у тебя нет серьезных соперников, ты медленно начинаешь деградировать. Это нормальный закон человеческой природы. Тебе кажется, что ты уже по определению обыграешь всех на классе. И этого класса тебе начинает не хватать при встрече с Германией, Аргентиной. И все чаще – со Словенией, Словакией, Бельгией, Ираном, Катаром. Боюсь, этот список будет теперь постоянно пополняться.
Это был фактически последний шанс сыграть против топ-команды. Не относить же к таковым посредственную сборную Сербии, которую Фурсенко со товарищи нарисовали нам в планах на август, или Андорру, Ирландию, Македонию с той же Словакией, оставшиеся на осень.
Вспомнилась одна нашумевшая в Европе история. Полиция долго разбиралась в апреле с игроками «Болоньи»: три футболиста основного состава приклеили к своим автомобилям специальные инвалидные наклейки, которые брали у администратора, имевшего на такие наклейки все легальные права. Такова уж человеческая природа: можно получать десятки тысяч евро еженедельно, но пытаться сэкономить копейки, пользуясь льготами для инвалидов или даже ничего не сэкономить, а просто парковаться ближе на пару десятков метров к универмагу.
Нашим футболистам, впрочем, такие наклейки и не нужны. Каждый болельщик их прекрасно и без наклеек атрибутирует как инвалидов.
Есть, впрочем, еще одна хорошо всем известная автомобильная наклейка – с буквой «У». Впрочем, кем-кем, а учениками в нашем футболе давно не пахнет. Их не просто «что-то не видно» – ближайшего резерва просто нет. Когда смотришь на Францию, Италию, Англию, Испанию, возникает ощущение, что у них есть какой-то особый секрет оптовых поставок талантливого «молодняка». У нас же этого нет и близко. С чем это связано – большой вопрос. Кому-то очень удобной оказалась иная формула, когда уже имеющиеся футболисты с российскими паспортами практически не испытывают конкуренции. А раз так, то автоматически начинают деградировать. Пресловутая система квотирования (не больше шести легионеров и не меньше пяти россиян на поле) приводит к тому, что футболист немотивирован. Но его не подпирают не только сбоку, но и снизу.
И дело вовсе не в том, что страна оскудела юными футбольными талантами. Они есть. Но детско-юношеские школы ведут себя очень странным образом: они фактически вешают на своих талантливых выпускников серьезные ценники. Обращаются в какую-нибудь Футбольную академию имени Юрия Коноплева (очень серьезную, кстати, структуру, деятельность которой подкреплена немалыми деньгами и высокими покровителями) представители клубов с целью приобрести того или иного российского 16-летнего паренька – а им сразу выставляют прайс: вот за этого 300 тысяч евро, за этого – 400–500, а за этого – и все 800 тысяч. И еще не известно, заиграет этот паренек не среди несовершеннолетних ровесников, а уже во взрослой команде, сможет ли раскрыться, сможет ли быстро прогрессировать и закрепиться со временем в «основе». Этого никто не может однозначно сказать о юном 16-летнем таланте. Поэтому клубы предпочтут купить трех малоизвестных бразильцев, чем одного «своего» за те же 800 тысяч евро.
И что, как вы думаете, происходит дальше? Происходит то, что будет непонятно даже рыночному торговцу фруктами. Если товар не берут – надо начинать понемногу снижать цены. Иначе товар испортится и ты не продашь его вовсе. Но владельцы подобных академий так и держат прайс без изменений. В итоге сидит на скамейке паренек в 16 лет, в 17, в 18… а в 19 лет его можно уже выкидывать. Он уже не состоится как игрок. Он уже «порченый» товар. Потому что нельзя владеть иностранным языком, если у тебя нет практики. Нельзя стать футболистом, просидев на скамейке и не выходя на поле. В такой ситуации пробиваются лишь единицы. И со временем эти единицы растворяются в нашем футболе. Потому что опять же нет у них конкуренции.
Кому выгодна такая ситуация? Клубам? Вряд ли. Владельцы команд и тренеры заинтересованы в результатах. А они недостижимы без подбора талантливых игроков. Уж извините за эту банальность… Получается, что только агентам. Тем, кто имеет свой немалый процент со всех этих закулисных сделок.
Агенты давно уже стали одной из основных движущих сил, одним из злых гениев российского футбола. Они уже давно превратились в тот хвост, который виляет собакой. Любой скандал, который так или иначе связан с деятельностью агентов, мгновенно затухает, так и не разгоревшись, если агентам это не выгодно. Несколько газет во второй половине апреля опубликовали «слив», согласно которому немалую часть агентского бизнеса контролируют семейные кланы Константина Сарсании и президента РФПЛ Сергея Прядкина. Контролируют так, что цены на игроков растут запредельно, агенты в шоколаде, но зато реально дорогие футболисты, увы, к нам не едут. В итоге это приводит к перекосу в соотношении цены и качества: цены на футболистов запредельны, а качества игры нет и близко. Так вот, спустя неделю после тех публикаций любой встречавшийся мною в недрах РФС чиновник обязательно пожимал плечами и говорил, что не в курсе тех публикаций. Скандал не то чтобы потух – он даже не разгорелся.
А когда агентам выгодна шумиха, они тут как тут. И многие скандалы, свидетелями которых мы были в последние месяцы и годы, – исключительно их рук дело. Дело Никезича, избитого в краснодарской «Кубани», не получило бы такого развития, если б поленьев в костер не подбрасывали те, кто выполняет у Никезича агентские функции, и те, кто соответственно нажился на этой истории. Дело Александра Куканоса из ФК «КамАЗ» (Набережные Челны), которое и выеденного яйца не стоило (игрок записывал на диктофон разговоры с тренером, который перестал ставить его в состав, и с другими представителями команды, угрожавшими его уволить с выплатой только «белой» зарплаты, указанной в договоре), было раскручено не самим обманутым футболистом, а его агентами. Они звонили по редакциям, публиковали очевидно заказные статьи в прессе, готовы были «сливать» аудиозаписи кому угодно и как угодно.
Я не хочу возводить напраслину и клеветать на агентский бизнес. Он – необходимая часть любого вида спорта. И уж футбола в особенности. Но в условиях нашей страны он выворачивает футбол наизнанку, решает только свои локальные интересы. Поэтому с поисками ответа на вопрос: «Когда же мы увидим молодых российских игроков? Когда же конкуренция будет видна на поле, а не только за кулисами?» – можно не торопиться. Их все равно в ближайшее время никто вам не предложит. Потому что поставлено нынешнее футбольное руководство на свои высокие должности именно агентским лобби.
