Александр Петров - Тайны советского хоккея
«Если говорить о формировании игрока серьезно, надо рассматривать довольно длительный временной период. В мое время все было абсолютно по-другому, – вспоминает Борис Александрович. – Почти все начинали организованную спортивную деятельность в 14 лет, редко кто – в 13. И мы с братом Евгением не были исключением. Именно в таком возрасте мальчишки могли официально записаться в секцию после специального просмотра и отбора.
Сейчас узкая специализация, набирают детей 5–7 лет. Я считаю, что это неправильно. И никому это не нужно. Ребенку не дают нормально развиваться, ничего не делается для того, чтобы он был всесторонне подготовлен со всех точек зрения, чтобы для него любая игра оставалась игрой. Ныне детей заключают в определенные рамки, начинают учить делу, которое они по-настоящему не знают. Они еще не в состоянии осмыслить и понять, нужен им хоккей или нет. Все решают родители, мечтающие видеть сыновей игроками НХЛ. Кроме того, существует в качестве основы направленность постоянно выигрывать, перебороть соперника. Полагаю, слишком рано это закладывается, игра превращается в состязание на результат – и это плохо.
Мы до 14 лет были предоставлены самим себе. Я человек двора, точно так же, как и многие из тех, с кем мне пришлось играть и общаться. Мой брат Евгений, Вячеслав Старшинов, Владимир Шадрин, мой приятель Дима Китаев, мы с ним выросли вместе и много поиграли. Такими же дворовыми ребятами были Владимир Юрзинов, Виталий Давыдов, Виктор Якушев, Виктор Кузькин, Вениамин Александров, Станислав Петухов, Эдуард Иванов, Константин Локтев. Вот это и есть мое поколение, которое, между прочим, до сих пор на мировом уровне называют поколением победителей.
Наше формирование – это вполне нормальное явление. Мы самостоятельно воспитывали себя как спортсменов, сначала во дворе. Что это значит? Колоссальное стремление к активному образу жизни. Квартир ни у кого не было. Мы проводили массу времени на улице, играли в футбол, хоккей, катались на коньках, лыжах. Причем, например, я мог всем этим заниматься поблизости от дома. Сейчас этого нет.
Отсутствуют дворы в Москве, где ребенку в спальном районе поиграть? Нет более или менее пригодных мест. Раньше Москва была относительно небольшой, стадионы находились в абсолютной доступности. Вот я вырос в Сокольниках – рядом Ширяево поле, в трехстах метрах от дома стадион «КопинСоюз» – впоследствии «Связист», неподалеку стадионы завода «Красный богатырь», «Труд» на Стромынке, «Алмаз» на 3-й Гражданской улице. И был замечательный стадион ЦДСА в парке Сокольники. Сейчас на этом месте выставочный павильон, а стадион сровняли с землей в 1959 году, когда организовывалась американская выставка. В основном это был футбольный стадион, на нем тренировалась команда «лейтенантов» – ЦДКА.
Мы ходили смотреть на то, как играли выдающиеся мастера – Григорий Федотов, Иван Кочетков, Всеволод Бобров, Валентин Николаев и другие.
А на Ширяевке вообще летом и зимой пропадали. Если хотите, через себя все спортивные игры пропустили – смотрели, как мастера играют в волейбол, баскетбол, футбол и хоккей с мячом, конечно, канадский хоккей, даже городки. Я прекрасно помню звезд тех времен. Могу назвать людей, которых живьем видел, городошников – заслуженных мастеров спорта Якубова и Дуракова, волейболистов Константина Реву, Владимира Щагина, теннисистов Зденека Зикмунда и Ивана Новикова (они еще играли в «шайбу»), Николая Озерова. Много интересного происходило на наших глазах, домой нас, так сказать, загнать не могли. Таким образом формировались чисто спортивное мировоззрение и особая любовь к какому-то виду.
То же самое относится и к моим многим сверстникам, жившим в других районах Москвы. В других городах. Не все выросли до уровня сборной СССР, но крепкой была закваска. По сути, у всех было непростое детство. Коммунальные квартиры, простая еда, многим пришлось рано начать работать, чтобы помочь семье, а потом уж они попали в команды мастеров. Ну разве такое сейчас возможно? Борис Михайлов и Анатолий Фирсов работали – один на автобазе, второй – на заводе. Я считаю, что и это школа, надо же было в этой рабочей среде не завязнуть, не склониться к трудовому режиму со стаканом водки после смены. Наше поколение хоккеистов было весьма прочным. И когда наступали трудные периоды, с ними, пусть с различными затратами, но многие справлялись.
Сейчас все происходит искусственно. Родители захотели, приводят ребенка в секцию. Его начинают учить кататься. Меня в 14 лет спросили – кататься умеешь? Отвечаю, какие проблемы – умею. У нас «КопинСоюз» заливали, Ширяевку, в парке «Сокольники» был каток. Мы с братом сначала на валенках катались. Думаю, многие люди моего поколения через это прошли – к валенкам коньки прикручивали. Потом нам настоящие коньки купили. Лет в 12 мы великолепно катались. Сейчас учат, а мальчик еще не понимает, чего хочет.
Становление самого игрока во многом зависит не только от тех людей, которые с ним работают, от него самого. В любом деле нужны какие-то способности. И, конечно, трудолюбие. У нас два раза в неделю, по вторникам и четвергам, были тренировки по хоккею с мячом на Ширяевом поле. Учились мы с братом во 2-ю смену, в школу к 14.30, а мы до часу дня на льду. Командная тренировка закончилась, а мы все бьем по воротам. Потом сломя голову бежим в школу.
Навыки постоянно вырабатывались – каждый день на коньках, каждый день с клюшкой. Я попал в хоккей с шайбой в 18 лет! До этого 4 года в хоккей с мячом играл в «Спартаке», и еще был футбол, баскетбол. Все это помогло освоиться в «шайбе». Через месяц трудно было определить, откуда и когда я пришел.
Сегодня тренер должен тебя направить, подсказать, что, как и почему, что хорошо, что плохо. Есть известная формула – тебя спрашивают, над чем лучше работать – над устранением недостатков или над совершенствованием лучших качеств? Бывают такие недостатки, которые искоренить просто невозможно, сколько ни работай. Если у тебя нет скорости, то ее и не будет, это природное качество. Можно выработать скоростную выносливость, но не скорость. Поэтому совершенствование того, что умеешь, главнее. Но над недостатками надо тоже работать, некоторые из них устранимы.
И в мое время, и теперь подготовка игрока – это внутренний хоккейный процесс, который в основном знаком специалистам. Сейчас тренеры гораздо грамотнее, чем были в наше время. Большинство с высшим образованием, в том числе и в детских школах. Они знают основы и методики тренировки. В наше время такого не было, были самородки, которым богом было дано чему-то научить мальчишку. Я с такими тренерами много проработал – с Александром Ивановичем Игумновым, в футболе – Владимиром Александровичем Степановым, знаменитым «Болгаром». У них было потрясающее чутье на игроков. Они могли определить, насколько тот или иной парень способен. Причем на коротком временном отрезке. Современный тренер знает больше, он может дать мальчику больше, в состоянии лучше разглядеть недостатки и определить способности. Но я абсолютно уверен, что в 7–8 лет никакого будущего у мальчишки определить невозможно, да и в 12 тоже. Некоторые зреют к 20 годам. Я недавно с одной мамой разговаривал. Спрашиваю, чего вы хотите – отправить сына в НХЛ? Вы должны понимать, что команда, в которой ваш сын занимается, состоит из 30 человек. И только 1–2 попадут в команду мастеров. А в НХЛ никто может не попасть, это обычное явление».
Еще одно обстоятельство, которое, конечно, имеет значение – в какие условия человек попадает. Если они способствуют тому, чтобы он развивался – это одно дело, если существуют какие-то застойные явления, предположим, команда ни на что не претендует, а у самого игрока не хватает навыка или иногда желания совершенствоваться, то ничего не получится. Условия, в которые тебя поставили, безусловно, должны способствовать тому, чтобы твое мастерство росло.
Рецептов нет никаких. И если бы можно было сказать, что нужно сделать то-то и то-то и из мальчика получится игрок, то у нас бы этих самых игроков высокого класса было огромное количество. Молодой хоккеист, подходящий для высшего эшелона, это штучный товар. Причем сам факт его зачисления или подписания контракта еще ничего не решает. Надо учитывать, что в команде мастеров все иначе, чем в юношеской. Бывает, в «молодежке» хорош парень, а во взрослой команде не раскрывается».
К сожалению, не все хоккеисты умели «держать удар». На редкость талантливый форвард Александр Альметов раскрылся в 18 лет. Интересный был парень, из интеллигентной семьи. Никто не предполагал, что этот центрфорвард от Бога, один из лучших в сборной СССР и ЦСКА, не сумеет справиться с собой. Он закончил в 27 лет. Как говорил сам, и из-за того, что не мог долее выдерживать нагрузки Тарасова. Наверное, это нельзя назвать отговоркой. Вполне возможно, что произошел какой-то внутренний надлом. И он оказался не готов к существованию вне льда, хотя был капитаном Советской армии, мог бы служить в Москве, наверняка бы устроили, даже при том, что он любил выпить. Но Сашу, контактного, разумного в суждениях, почему-то армейские перспективы не устроили. Он не метался в поисках выхода из положения, а положился на судьбу. Видимо, надеялся, что все само собой образуется. Но все менялось к худшему.
