Владимир Малов - Тайны советского футбола
Лишь к 1935 году выполнили некоторую часть подземных работ, после чего дело надолго застопорилось. Выяснилось, что подземные бетонные опоры трескаются из-за плохого качества материала и не способны выдержать предстоящих огромных нагрузок. Когда в 1941 году началась война, строительство «суперстадиона» полностью прекратилось, а потом о нем даже и не вспоминали. Уже в 50-х годах новый московский стадион-гигант начали строить в Лужниках…
Но еще раньше, в 1950 году, первый советский стадион, вмещающий сто тысяч зрителей, открыли в Ленинграде — стадион имени Кирова на берегу Финского залива. Строительство началось в 1933 году, шло очень медленно, в войну и блокаду, разумеется, прекратилось. И все же в отличие от московской «фабрики спорта» его довели до конца.
Но как бы то ни было, главной футбольной ареной Советской страны, начиная с 30-х годов и до 1956 года, когда были построены «Лужники», оставался московский стадион «Динамо».
На краю футбольного мира
Стадионы стадионами, но и сам советский футбол эпохи, предшествующей началу регулярных чемпионатов страны для клубных команд, в мировой «табели о рангах» тоже был далеко не на первых местах.
В том, что в 20–30-е годы прошлого века советская пропаганда безудержно преувеличивала значение побед сборной СССР, опять-таки преподнося их как убедительное доказательство преимуществ коммунистического строя, сами футболисты тех лет были, конечно, не виноваты. Футболисты занимались своим делом: они играли, как умели. Демонстрировали мужество, волю, выносливость, атлетизм, скорость, — словом, все те качества, что необходимы хорошему футболисту. Для побед над откровенно слабыми соперниками, силу которых советская пропаганда с теми же целями преувеличивала, этого было вполне достаточно. Однако в других компонентах, чего уж греха таить, советский футбол отставал прежде всего в тактической выучке.
Сказывалось, увы, именно то, что с сильными по-настоящему соперниками, в матчах с которыми даже жестокие поражения всегда поучительны, встречаться тогда не приходилось. Советский футбол, в отличие от футбола царской России, пусть делающего лишь первые робкие шаги, находился в стороне от большого футбольного мира. А затворничество, понятно, никому и ни в одной сфере человеческой деятельности не идет на пользу.
Мировой футбол между тем не стоял на месте, и доказательством этого в первую очередь становились как раз чемпионаты мира. На них соперничали новые футбольные идеи и демонстрировались припасенные загодя прогрессивные тактические новинки, опробованные до этого в клубных чемпионатах разных стран. Удачные находки, разумеется, перенимали другие команды. Но чтобы брать их на вооружение, надо было хотя бы видеть игру сильнейших команд мира, а в те далекие годы возможность этого для советских футболистов полностью исключалась — ведь даже телевизионные трансляции матчей были тогда делом далекого будущего. Советский футбол продолжал оставаться на краю большого футбольного мира.
В начале 30-х годов и клубы, и сборная СССР показывали примерно такую же игру, что и десятилетие назад, когда расстановка футболистов представляла собой схему с двумя защитниками, тремя полузащитниками и пятью нападающими. В Англии по такой схеме играли еще в начале века. В 1925 году, однако, изменилось правило положения «вне игры», что в свою очередь в мировом футболе повлекло за собой определенные изменения тактических схем.
По прежним правилам игрок нападающей команды не считался в офсайде, если между ним и воротами находились три игрока противника, один из которых мог быть вратарем. Но защитники, в конце концов, мастерски освоили «ловушку» для нападающих, разом отходя от своих ворот в момент паса вперед и таким образом оставляя сразу нескольких игроков соперника в офсайде.
Результативность игры резко снизилась, к тому же судье то и дело приходилось давать свисток, фиксируя очередное положение «вне игры». Поэтому в 1925 году законодательный Международный совет ФИФА принял революционное решение: отныне игрок не считался в офсайде, если между ним и воротами было уже не три, а только два игрока соперника.
Это не столь уж значительное на первый взгляд изменение вызвало большие перемены в характере игры, сразу же сделав ее более агрессивной, динамичной и зрелищной. Футболисты теперь забивали куда больше голов, а ведь именно гол — главное украшение футбольного матча. За предыдущий сезон, например, в английской футбольной лиге было забито 4700 голов, а после введения нового правила в следующем сезоне их стало 6373.
Теперь защитники уже не столь часто рисковали, устраивая «ловушки» для нападающих. Стоило хоть кому-то замешкаться, и нападающий вместо офсайда оказывался в выгодном положении перед воротами. В новой ситуации при хорошо организованной игре с острыми выпадами на флангах и выдвинутым далеко вперед центральным нападающим линия атаки явно переигрывала защитников.
Неудивительно, что именно после введения нового правила некоторые из нападающих стали записывать на свой счет десятки забитых мячей за сезон. А в сезоне 1928–1929 годов английский форвард Дикси Дин добился фантастического результата, став автором… 60 голов. Этот футбольный рекорд с тех пор так никто и не превзошел.
Новые правила ФИФА с определением офсайда до Советской страны, конечно, дошли. Но вот с результатами творческих поисков тренеров, которые принялись перестраивать защитные порядки, чтобы противостоять резко возросшей агрессивности нападающих, в Советском Союзе познакомились уже много позже.
Автором новой футбольной идеи стал тренер лондонского «Арсенала» Герберт Чепмен. Центральный полузащитник, прежде игравший в центре поля, успевая помогать и защитникам, и нападающим, теперь был отодвинут ближе к своим воротам, чтобы противодействовать выдвинутому вперед центральному нападающему противника. Таким образом, центральный полузащитник превратился в центрального защитника, а всего их стало трое.
Кроме того, Чепмен оттянул немного назад двух нападающих. Теперь далеко вперед были выдвинуты лишь левый, центральный и правый крайний нападающие. Двое остальных стали называться «полусредними» и подключались к атаке из глубины поля. Такая расстановка игроков (3–2–2–3) стала называться системой «дубль-ве», потому что и в самом деле напоминала английскую букву W, вернее, сразу две, повернутые основаниями одна к другой. При атаке противника вся команда сжималась, как пружина, противодействуя нападавшим, и с большой силой разжималась, сама переходя в наступление.
Эта тактическая новинка принесла «Арсеналу» огромный успех. С 1930 года по 1935 год он четырежды становился чемпионом Англии, только однажды уступив первое место «Эвертону», завоевав серебряные медали. Вдобавок в 1930 году команда выиграла Кубок Англии, а в 1932 году играла в финале.
Неудивительно, что идею Чепмена стали брать на вооружение и другие английские команды. Осваивали ее тренеры других европейских стран, как клубов, так и сборных команд.
Еще одну любопытную тактическую новинку на чемпионате мира 1934 года преподнесла сборная команда Швейцарии. Она получила название «швейцарский замок». Один из игроков защиты был оттянут назад, чтобы подчищать огрехи в действиях своих партнеров по обороне и быть последним заслоном на пути атаки соперника. К защитнику, выполняющему эту функцию, прочно и надолго прикрепилось прозвище «чистильщика».
Центральному нападающему противника действовать стало вдвое сложнее: приходилось преодолевать двойной заслон защиты. Перестроена была и линия атаки, так что тактическую схему швейцарцев можно обозначить как 1–3–2–4.
«Швейцарский замок» оказался полной неожиданностью для сборной Голландии. Швейцарцы встретились с голландцами в матче одной восьмой финала и победили — 3:2. А вот сборная Чехословакии в четвертьфинальном матче сумела-таки подобрать ключи к «замку» и выиграла с тем же счетом — 3:2. Но в ту пору чехословацкая команда была очень сильна, а к тому же в ней играл один из лучших за всю историю футбола вратарей — Франтишек Планичка.
Как бы то ни было, тренеры ведущих футбольных стран не прекращали творческих поисков. А советские команды из года в год продолжали играть по старой схеме с пятью нападающими, располагавшимися на одной линии. Кстати, тренеры появились в советском футболе лишь в середине 30-х годов, до этого главной фигурой команды был ее капитан, а тренировки сводились главным образом к двусторонним играм.
Из этого, впрочем, не следует, что советские команды были совсем слабы и побеждали лишь еще более слабые команды. Осенью 1934 года сборная Москвы совершила поездку по Чехословакии, проведя несколько встреч с рабочими командами, и тогда же состоялась первая встреча советских футболистов с профессиональным клубом. Правда, не со знаменитой пражской «Спартой» или пражской «Славней», а с «Жиденице» из Брно.
