Федор Раззаков - Валерий Харламов. Легенда № 17
Что касается харламовской тройки, то она забила семь шайб: Михайлов — 4, Харламов — 2, Петров — 1.
Советская сборная: победители!«О ЛЮБВИ ГОВОРИ, ПОЙ, ГИТАРНАЯ СТРУНА…»
В заголовок этой главы вынесена строка очень популярной в те годы песни. Миллионы советских граждан впервые услышали ее 23 апреля 1971 года, когда на экраны СССР вышел советско-румынский мюзикл «Песни моря». Скажем прямо, фильм весьма непритязательный по своему сюжету, но очень сильный в своей музыкальной составляющей.
В нем звучал почти десяток прекрасных песен, написанных румынским композитором И. Попа на стихи Р. Рождественского, которые исполнял популярный румынский певец Дан Спатару. Главным хитом в его устах была песня с упомянутой выше строкой — «Пой, гитара» («От зари до зари»), которая мгновенно разлетелась по стране, поскольку фирма грамзаписи «Мелодия» оперативно выпустила гибкую пластинку с песнями из фильма аккурат сразу после премьеры фильма. Читатель вправе спросить, причем здесь Валерий Харламов? Дело в том, что «Пой, гитара» покорила его сердце так же сильно, как и миллионы других сердец в СССР. С этого момента хоккеист стал страстным поклонником этого музыкального произведения. Можно смело сказать, что она стала ему хорошим подспорьем в спорте (выписывая диковинные кружева на льду, Харламов частенько мысленно напевал эту песню), а потом и в любви, которая нагрянула к нему в том памятном 1974 году. Именно тогда в жизнь Харламова вошла девушка, которой вскоре суждено будет стать его женой. Это была 19-летняя Ирина Смирнова. Их знакомство произошло случайно, как раз перед той самой осенью, когда игралась Суперсерия-74.
Дан Спатару. Его песня «Пой, гитара» покорила сердце Валерия ХарламоваОднажды подруга Ирины пригласила ее к себе на день рождения в ресторан гостиницы «Россия». Именинница с гостями расположились в одной части заведения, а в другой гуляла веселая мужская компания.
В один из моментов, когда в очередной раз заиграла музыка, молодые люди гурьбой подошли к столу именинницы и стали наперебой приглашать девушек потанцевать. Иру пригласил чернявый невысокий парень в кожаном пиджаке и кепочке. «Таксист, наверное», — подумала про себя Ирина, но приглашение приняла. После этого молодой человек, который представился Валерием, не отходил от нее весь вечер. Когда же все стали расходиться, он вдруг вызвался подвезти девушку к ее дому на машине. «Точно, таксист», — пришла к окончательному выводу Ирина, когда усаживалась в новенькую «Волгу» под номером 00–17 ММБ (Харламов приобрел ее после победы на московском ЧМиЕ в 1973 году).
Придя домой, девушка, как и положено, рассказала маме, Нине Васильевне, что в ресторане познакомилась с молодым человеком, шофером по профессии.
«Ты смотри, дочка, неизвестно еще, какой он там шофер», — посчитала за благо предупредить мама свою дочку.
Но та пропустила ее замечание мимо ушей.
После того знакомства Харламов уехал на сборы и они с Ириной какое-то время не встречались. Но затем встречи возобновились. Однажды мать девушки не выдержала и попросила показать ей кавалера. «Должна же я знать, с кем встречается моя дочь», — сказала она. «Но он сюда приходить боится», — ответила Ирина. «Тогда покажи мне его издали, на улице», — нашла выход Нина Васильевна.
Большой театр и сквер перед ним. Здесь будущие теща и жена В. Харламова прятались в сквереЭтот показ состоялся в сквере у Большого театра. Мать с дочерью спрятались в кустах и стали терпеливо дожидаться, когда к месту свидания подъедет кавалер. Наконец его «Волга» остановилась возле тротуара, и Нина Васильевна впилась глазами в ее хозяина. Она разглядывала его несколько минут, но, видимо, осталась этим не слишком удовлетворена и заявила: «Мне надо подойти к нему и поговорить». И тут ее тихая дочь буквально вскипела: «Если ты это сделаешь, я уйду из дома». А через паузу призналась: «Разве ты не видишь, что это знаменитый хоккеист Харламов?» Но матери от этого признания не стало легче. Она подумала: «Знаменитость, на него девки сами вешаются, поматросит он мою Ирку и бросит…» А еще через какое-то время Ирина сообщила матери, что она беременна. Впрочем, не будем забегать вперед.
Отметим, что на момент встречи с Ириной Харламову было уже 26 лет. Поэтому наивно было бы думать, что до этого у него не было отношений с другими девушками. Однако именно из романа с Ириной Смирновой вырастет нечто большее — брак и рождение двух детей. Случайно ли это было? На мой взгляд, нет. До встречи с Ириной главным делом в жизни Харламова был хоккей, а все остальное (в том числе и личная жизнь) было приложением к нему.
Однако к середине 70-х Харламов, видимо, успел пресытиться хоккеем. Наступила естественная усталость, а в голову стали приходить мысли: а что дальше? Ведь одним хоккеем вечно жить не будешь, нужны и другие жизненные ценности. Да и о собственных детях подумать уже пора (а детей Харламов не просто любил, а обожал, почему и рассчитывал после завершения игровой карьеры стать детским тренером). А тут и его товарищи по тройке — Петров и Михайлов — уже успели обзавестись семьями и у них на свет появились дети. Так, Михайлов женился еще в июне 1966 года, и у него уже было двое сыновей — Андрей и Егор. А Петров «окольцевался» чуть позже — на исходе 1960-х, у него тоже рос сын Максим, появившийся на свет в 1969 году.
С момента встречи с будущей женой для В. Харламова на первое место стала выходить личная жизньКороче, встреча с Ириной в 1974 году станет судьбоносной для Харламова. Она стала неким водоразделом между двумя Харламовыми: до середины 1970-х и после. В первом случае он был одержим только хоккеем и был готов отдать ему всего себя без остатка. Отсюда и столь блестящие результаты. Во втором случае хоккей стал отступать на второй план, а на первый стала выходить личная жизнь. А после того как в мае 1976 года он угодит в автокатастрофу, на лед будет выходить уже несколько иной Харламов — чуть более осторожный и менее искрометный (искры в его игре будут высекаться лишь временами). Впрочем, речь об этой аварии у нас еще впереди, а пока вернемся в середину 70-х.
Церемония закрытия зимних Олимпийских игр. Инсбрук. 1976 г.СРЫВ ХАРЛАМОВА
Минула неделя после окончания Суперсерии-74, как начался очередной чемпионат СССР по хоккею сезона 1974–1975 годов.
Турнир был знаменателен тем, что число команд снова было увеличено — вместо прежних девяти играло десять команд. И с первых же матчей вновь во всей красе показала себя харламовская тройка, которая почти в каждом матче забивала по нескольку шайб. А тут в ноябре подоспело и продолжение Приза «Известий». С 7 ноября по 21 декабря сборная СССР сыграла девять матчей (два в Финляндии и семь в Москве). В семи матчах наши ребята победили, одна игра закончилась вничью и один матч советские хоккеисты проиграли (чехословакам). Итог по шайбам: 45:24 в нашу пользу.
Харламовская тройка забила 11 шайб: Петров — 4, Харламов — 4, Михайлов — 3 (и одну шайбу Михайлов забил в другом звене).
В январе 1975 года были возобновлены игры чемпионата СССР. А месяц спустя Харламов оказался вовлечен в скандал, который имел большой резонанс в спортивном мире. Причем этот скандал был весьма нетипичным для нашего героя, поскольку носил дисциплинарный характер, а с дисциплиной у Харламова всегда было все в порядке — он считался одним из самых корректных игроков. И тут вдруг такой срыв. Чем он был вызван: случайностью или иными, более глубинными причинами? Не стал ли он первой ласточкой того, что на свет уже стал проглядывать тот самый другой Харламов, о котором я вел речь чуть выше — послесерединный?
Команда ЦСКА — победитель чемпионата СССР по хоккею 1975 г.Инцидент произошел 6 февраля 1975 года во время матча в Лужниках, где ЦСКА играл против воскресенского «Химика». Матч был принципиальный, поскольку оба клуба на тот момент входили в четверку призеров чемпионата: армейцы занимали первую строчку в турнирной таблице, а «Химик» четвертую, отставая от лидера на семь очков, а от своих ближайших соседей на два-три очка. Поэтому исход поединка для обеих команд значил очень многое. И матч получился по-настоящему захватывающим. Армейцы уступили со счетом 4:5, чем еще больше обострили интригу чемпионата.
Легендарная хоккейная тройка Харламов — Михайлов — Петров. ЗначокСтрасти, бушевавшие на льду, захватили всех игроков, в том числе и Харламова, который в одном из эпизодов в пылу борьбы нанес удар кулаком по лицу своему сопернику Владимиру Смагину, с которым он некогда тянул одну лямку в чебаркульской «Звезде», а потом и в ЦСКА. Для всех болельщиков без исключения этот поступок Харламова был как гром среди ясного неба. Повторюсь, что в записных драчунах этот выдающийся хоккеист никогда не числился, предпочитая доказывать свое мастерство на льду с помощью иных методов. А тут вдруг с такой злостью ударил соперника по лицу, что судья удалил Харламова на пять минут. Редчайший случай! И хотя определенные резоны в поступке Валерия были (практически в каждой игре соперники пытались остановить его филигранные проходы с помощью недозволенных приемов, а это любого может вывести из равновесия), однако случай все равно был расценен как вопиющий. Сам Харламов тоже так посчитал. Иначе не стал бы уже на следующий день разыскивать Смагина, чтобы принести ему свои извинения. Вот как об этом вспоминает приятель героя нашей книги журналист Леонид Трахтенберг:
