Чак Норрис - Всем бедам назло
Во время соревнований, как и при достижении любой цели в жизни, необходимо мыслить глобально, но при этом концентрировать внимание на следующем шаге, на ближайшей цели. Когда я выступал на соревнованиях, я сосредоточивался на каждом матче по очереди, фокусируя все свои силы на том поединке, в котором мне предстояло участвовать, а не на всем чемпионате в целом. Я знал, что, прежде всего, должен победить своего первого противника.
В тот день 1967 года я был прекрасно натренирован, мои рефлексы были остры как бритва, и я находился на пике физической и психологической формы. Я знал, как буду сражаться с каждым противником, потому что уже мысленно представил себе свой поединок с каждым из них и знал их сильные и слабые стороны.
В ходе турнира одним из главных претендентов на титул чемпиона стал Хироши Накамура, чемпион Японии в среднем весе. Я сидел у края площадки и наблюдал за тем, как Накамура методично устранял своих соперников. Он был небольшого роста, крепкий, его движения были отточенными и четкими… однако все они были похожими друг на друга. Его коронным приемом был молниеносный удар ногой вперед, затем следовал прямой удар кулаком, который он наносил так легко, словно щелкал пальцами, но с огромной силой.
Я внимательно изучал Накамуру и заметил, что, когда выступал я, он сидел на краю ринга и наблюдал за мной. Однако у меня было преимущество — кроме корейского каратэ, я изучал и японские стили. Я знал то, что знал он, он же не знал того, что знал я!
В конце концов Накамура победил в своей группе, а я победил в своей, и это означало, что вечером нам предстояло сойтись в поединке за звание чемпиона в среднем весе.
Перед обедом я зашел в уборную и случайно встретился там со своим соперником. Я подошел к нему и искренне сказал:
— Удачи вам сегодня вечером, мистер Накамура.
— Я думаю, вы меня победите, — ответил он откровенно.
Его на удивление негативный настрой застал меня врасплох, и я поймал себя на том, что подбадриваю своего соперника.
— Нет, у вас хорошие шансы на победу, — сказал я. — Я наблюдал за вами. Вы хорошо сражаетесь.
Впрочем, независимо от того, что я ему говорил, я знал, что смогу победить его, так как мысленно уже представил себе наш с ним поединок и приготовился к его атакам. Я был готов и к его защитным приемам. В моей жизни бывали случаи, когда я проигрывал, несмотря на мысленные упражнения и боевой настрой перед поединком, но я всегда верил, что выиграю.
Мы с Накамурой дружески пообщались еще несколько минут. Обычно я никогда не возражал против того, чтобы поговорить с кем-то перед поединком. Чем бы я ни занимался — обедал, одевался или обматывал руки перед боем, — я был рад поговорить. Но когда выходил на ринг, от этой беззаботности не оставалось и следа. Теперь я полностью концентрировался на одной цели — победить. По натуре я неагрессивен, но на ринге я был суперагрессивным.
Даже мои ученики иногда поражались той перемене, которая происходила со мной, когда дело касалось серьезных соревнований. На занятиях в школе я проводил спарринги со своими учениками — обладателями черных поясов, и бывало, что кто-то из них побеждал меня.
— Мистер Норрис, я не понимаю, как так получается, — сетовал мой ученик, — я могу победить вас на занятиях, а на настоящих соревнованиях — никогда.
Я улыбался и отвечал:
— Дело в том, что во время занятий я сосредоточен на обучении, а не на победе; а на ринге, когда передо мной противник, мое отношение полностью меняется. Там я сконцентрирован на победе!
У пути к победе есть три аспекта: умственный, психологический и физический. Я готовлюсь умственно, когда узнаю о сильных и слабых сторонах своих соперников и выясняю, как могу воспользоваться ими. Когда у меня ясный ум, я вижу и замечаю все, что происходит вокруг меня. Моя психологическая подготовка заключается в том, что я верю в свои силы и знаю, что могу победить. Физическая подготовка состоит в том, чтобы быть в отличной физической форме, дабы суметь наилучшим образом выполнить все приемы. Когда я нахожусь на пике формы, то часто наношу своему противнику удар еще до того, как мой мозг осознает это. Я просто инстинктивно вижу брешь в его защите и атакую.
Победитель должен быть позитивно настроен. Он мысленно представляет, как зарабатывает очки и как рефери поднимает его руку, присуждая ему победу. Эти позитивные образы рождают волю и стимул к победе. Однако никакие позитивные образы не помогут, если вы не'будете готовы к победе психологически, физически и умственно.
После обеда я вернулся в «Мэдисон-Сквер-Гарден» на финальный бой. Я облачился в ги и, как обычно, примотал большие пальцы ног ко вторым пальцам с помощью липкой ленты, чтобы предотвратить травмы, которые часто случаются во время сильных ударов ногами.
Согласно правилам турнира, каждый поединок длился две минуты. Боец, набравший больше очков за это время, объявлялся победителем.
В динамиках прозвучали наши с Накамурой имена, и мы вышли на ринг. Зал был заполнен кричащими болельщиками. Рев фанатов казался мне грохотом далекого водопада. Все ожидали увидеть великолепный бой.
Выйдя на ринг, я волевым усилием заставил себя расслабиться, замедлив дыхание. Когда ты в напряжении, тебе трудно двигаться; расслабленные же мускулы действуют слаженно, а не противодействуют друг другу, и я знал, что когда расслаблен, то могу двигаться быстрее.
Поскольку я мысленно уже представил себе весь бой, моя стратегия заключалась в том, чтобы лишить Накамуру возможности пользоваться его главными приемами. Я был уверен, что его первым приемом будет его передний удар ногой. Так и получилось, хотя удар оказался быстрее, чем я ожидал. Мне пришлось реагировать быстро. Как только Накамура начал движение, я уклонился в сторону, поставил блок и ударил его в живот, заработав, таким образом, очко.
Я ожидал, что следующая его атака будет состоять из еще одного переднего удара ногой, за которым последует удар рукой, — и вновь оказался прав. Он выбросил вперед ногу для удара, но я уклонился вправо. Когда он стал наносить удар кулаком, я блокировал его и контратаковал, сам нанеся удар, — и снова заработал очко!
В те дни последователи японских стилей каратэ никогда не делали обманных движений, когда наносили удары ногами. Их удары были направлены точно в цель. Они не привыкли к тому, что кто-то делает ложный выпад, а затем бьет в другое место. Зная это, я притворился, что собираюсь выполнить удар ногой в живот, а когда Накамура начал ставить блок, я перенес удар на голову и заработал еще одно очко! Я продолжал регулярно зарабатывать очки и в конце концов стал чемпионом в среднем весе, победив со счетом 12:1.
После этого поединка я сразился с чемпионом в легком весе и выиграл. Затем мне предстояло сражаться с чемпионом в тяжелом весе, который победил чемпиона в полутяжелом весе. Этим чемпионом был не кто иной, как сам Джо Льюис, с которым мне пришлось сражаться второй раз за последние четыре месяца.
Джо с легкостью расправился со своими соперниками и выглядел совершенно расслабленным и отдохнувшим. Мы вышли на ринг, посмотрели друг на друга и поклонились. Рефери крикнул: «Хаджиме!», и бой начался. Он был быстрым и яростным. Джо вырвался вперед, поразив меня боковым ударом ногой в ребра. После этого неистовая борьба не прекращалась до конца боя. В результате мне удалось заработать очко и сравнять счет, а затем, уже под самый конец поединка, получилось застать его врасплох и нанести удар тыльной стороной кулака в лицо. Я выиграл с перевесом в одно очко и завоевал Гран-при Всеамериканского чемпионата. Однако у меня практически не было сил праздновать победу. Я сражался с восьми часов утра и за одиннадцать часов провел одиннадцать боев с сильными и проворными соперниками. Сейчас мне хотелось только одного — принять горячий душ и завалиться спать.
Когда я уходил из зала, ко мне подошел поздравить Брюс Ли — один из самых известных в мире мастеров боевых искусств. Я слышал о Брюсе, но мы никогда ранее лично не встречались. Я видел его удивительное показательное выступление на Международном чемпионате 1964 года и знал, что он снимался в телесериале «Зеленый шершень».
Брюс искренне похвалил мои способности, признав, что было очень трудно вырвать победу у Джо на последних секундах финального боя. Мы несколько минут по-дружески побеседовали, а когда выяснили, что остановились в одном и том же отеле, то вместе отправились обратно и всю дорогу проговорили о боевых искусствах и наших философиях. Даже поднимаясь к своим номерам в лифте, мы продолжали увлеченно беседовать. Лифт остановился на этаже Брюса, и я вышел вместе с ним. Время близилось к полуночи, однако мы были так увлечены беседой, что стали прямо там, в коридоре, демонстрировать друг другу приемы боевых искусств. Когда я в очередной раз взглянул на часы, было уже четыре утра! Мы занимались четыре часа! Брюс был настолько динамичен, что мне показалось, будто прошло всего двадцать минут. Удивительно, но никто не сообщил в службу безопасности отеля о двух сумасшедших, которые боролись в коридоре отеля!
