"Локомотив", который мы потеряли - Рабинер Игорь Яковлевич
Позже отношения между учителем и учеником нормализуются, они во всем между собой разберутся. Что им, в конце концов, делить, если в свое время Филатова убрали из «Торпедо» в 79-м именно как… человека Иванова?
Вместо Козьмича тогда пришел Владимир Сальков – и решил, что называется, начать с чистого листа, создать новое «Торпедо». Самые опытные игроки ивановской команды – Филатов, Сахаров, Никонов, Храбростин – в эту концепцию явно не вписывались: более того, новый старший тренер подозревал, что они его будут «сплавлять». И уже в мае от Филатова избавился. Правда, и сам после окончания сезона вынужден был уйти.
Вот уж действительно жизнь движется по спирали! Не напомнила ли вам эта история прошлогодние события в «Локомотиве»? Достаточно поменять несколько имен – вместо Козьмича написать «Палыч», вместо Салькова – «Бышо-вец», заменить Филатова, Сахарова и других Лоськовым, Евсеевым и К. А в спартаковской истории со Старковым и Аленичевым разве мало общего с той торпедовской?
Столкновение нового тренера и самых авторитетных игроков – старая, из раз за разом повторяющаяся в командных видах спорта история. Акценты в ней расставляет только время, и не всегда они оказываются одинаковыми. Скажем, когда в киевском «Динамо» 60-х Виктор Маслов отчислил Валерия Лобановского и Олега Базилевича, расчищая дорогу Бышовцу и К – жизнь доказала тренерскую правоту. А вот расставание «Локомотива» с Лоськовым и «Спартака» с Аленичевым счастья их клубам не принесло. По крайней мере – пока.
В «Торпедо» конца 80-х история была противоположная: старый тренер – и новые игроки. Те самые, что в свое время были выпестованы Филатовым в дублирующем составе. И вот в разгар бунта против Иванова парламентеры от автозаводской молодежи пришли к Филатову и позвали его на торпедовское «царство».
Филатов, по свидетельству очевидцев, отправил делегацию игроков восвояси. Соблазн возглавить родную команду наверняка был огромным. Но идти на «живое» место в отечественной футбольной среде (по крайней мере, в здоровой ее части) всегда считалось признаком дурного тона – а тут к тому же «Торпедо» возглавлял человек, с которым в карьере Филатова столько было связано. Пусть даже человек жесткий, а порой и жестокий…
Поступи будущий президент «Локомотива» иначе -разве общались бы сейчас Иванов и Филатов вполне по-товарищески?…
Сам Филатов, не переваривающий высокого штиля и надрывных объяснений своих поступков, в разговоре со мной остался верен себе:
– Надо было реально оценивать свои возможности. Чтобы нормально работать главным тренером, я должен был еще три-пять лет набираться опыта в роли второго, и сезон во главе «Локомотива» это доказал. Куда мне было и дальше лезть в самое пекло, не будучи к этому готовым? К тому оке, после того как несколько лет занимался коммерцией, мне больше по душе была хозяйственная деятельность.
Главным тренером «Торпедо» тем временем стал малоизвестный Евгений Скоморохов, а спустя год – известный в прошлом игрок команды Юрий Миронов. Команда катилась по наклонной плоскости: в чемпионате-92, проводившемся в два этапа, она даже не попала в восьмерку сильнейших.
А летом 94-го уволили уже Миронова. Случилось это сразу после того, как в Черкизове «Локомотив» Семина и Филатова катком прошелся по «Торпедо» и изничтожил его с потрясающим воображение счетом 8:0…
Отказавшись от «Торпедо», Филатов получил неожиданное предложение начальника Московской железной дороги Ивана Паристого – стать президентом «Локомотива».
Неизвестную ранее подробность рассказал мне по этому поводу Юрий Семин:
– В 92-м году президентом «Локомотива» мог оказаться вовсе не Филатов. Был такой председатель московского городского совета общества «Локомотив» Коршунов, и планировалось, что клуб возглавит именно он. Но я убедил наших кураторов, министра путей сообщения Николая Конарева и начальника Московской железной дороги Ивана Паристого, чтобы назначили именно Филатова. Тогда нужно было уметь находить деньги, а Валера этим качеством обладал. И Конарев с Паристым к нашему мнению прислушались.
Сейчас трудно поверить, что были времена, когда президентов клубов практически не было в природе. Да и само понятие клуба как самостоятельной юридической единицы отсутствовало – были подразделения спортивных обществ. Над футбольной командой властвовал центральный совет общества, без которого не могло быть принято ни одно важное решение.
Пионером среди российских клубов и их президентов стали волгоградский «Ротор» и его глава Владимир Горюнов. Человек, степень фанатизма которого в работе невозможно передать словами.
Горюнов-то и оказался вместе с Филатовым на теплоходе, который в конце 91-го совершал круиз по Средиземному морю. Поехали большой компанией: были там и друг Филатова, его бывший партнер по «Торпедо» Александр Тукманов, и друг Горюнова, замечательный тренер Виктор Прокопенко.
И, естественно, все обсуждали предложение Паристого.
Филатов колебался: хоть и был у него уже немалый опыт в коммерции, взять на себя управление футбольным клубом решиться ему было непросто. Компания уговаривала его всю поездку. Говорили: ты же можешь стать единственным в своем роде – и в футбол на высшем уровне играл, и в бизнесе разбираешься. Горюнов обещал в случае чего помочь, подсказать.
Меняются времена: хотел бы я посмотреть, как бы сегодня президент одного клуба стал без всякой задней мысли помогать президенту другого. Просто потому что у них хорошие человеческие отношения. В нынешнем футболе -да и всем бизнесе – они уже почти напрочь вытеснены корпоративными…
Убедили.
Так и родился самый яркий президентско-тренерский тандем в истории российского футбола. Валерий Филатов и Юрий Семин.
– Большое счастье, что Филатов с Семиным оказались в одной упряжке, – сказал мне в беседе для этой книги вратарь и многолетний лидер «Локомотива» Сергей Овчинников, пришедший в команду как раз в 91-м. – Они дополняли друг друга со всех сторон. Валерий Николаевич -великолепный организатор, гарантировавший финансовую стабильность. Юрий Павлович – молодой, амбициозный тренер, который и был нужен для того, чтобы поднять «Локомотив». Он строил команду постепенно, не бросался из крайности в крайность и знал, что и зачем делает. Каждый из двоих занимался своей работой и в дела другого не лез.
Семин в нашем разговоре подтверждает:
– Согласие у нас с Филатовым, особенно на первом этапе, было идеальное. Каждый отвечал за свое дело: я не лез в финансовую часть, он – в футбольные вопросы. И не помню, чтобы тогда возникали какие-то трения. Это потом уже, когда я ушел, в тренировочный процесс и даже в назначение состава начали вмешиваться. Может, в какой-то момент Филатову очень нужен был результат, ему казалось, что тренеры допускают ошибки, и он разберется в ситуации лучше них. Но при мне такого точно не бывало.
Задачи мы ставили поэтапно. Не докладывали руководству: мол, через столько-то лет обещаем достигнуть таких-то целей. Перед началом очередного сезона садились с руководителями и определялись, чего хотим достигнуть в этом году. И это, считаю, правильнее, чем какие-то долгосрочные планы. Причем каждый раз цель была выше, чем предыдущая.
В соответствии с поставленными задачами и комплектовались. Еще в советский период, когда нужно было выходить в высшую лигу, взяли опытных игроков, которые нам могли в этом помочь. А потом привлекли группу перспективных молодых ребят, с которыми можно было решать уже другие задачи, – Овчинникова, Харлачева, Чугайнова и других.
Иногда доводится слышать: вы достигли результатов, потому что в руководстве МПС у вас все были друзья, и вам давали спокойно работать. Не соглашусь. Во-первых, кто-то нас наверняка и ревновал - пришли, дескать, чересчур молодые, всего хотят. А во-вторых, дружат всегда до тех пор, пока даешь результат. Команда каждый год что-то выигрывала! Доверие зиждилось на том, что выполнялись поставленные задачи. Может быть, за весь период нашей работы в «Локомотиве» был всего один неудачный год. Мы никогда никого не подводили – поэтому к нам так и относились.
