Вс. Другов - Тройка без тройки
— Таня, Танечка! Ты нам очень нужна! Ты подклеила «Остров дружбы»?
— Ну-ка, Таня, дай нам сюда «Остров дружбы», — говорит и Анастасия Ивановна, завидев вошедших. — Что это за книга такая?
Таня резко поворачивается к Анастасии Ивановне и инстинктивно прячет книгу за спину. Атака последовала совсем не с той стороны, откуда можно было ожидать. Случилось самое ужасное. Другое дело — подождать, пока все обменяют свои книги и уйдут из красного уголка. Тогда и поговорить с Людмилой Александровной. С ней одной! Тоже очень стыдно, но она поймет. А сейчас что получилось? Отдавать такую книгу при Анастасии Ивановне, при Антоне Яковлевиче, при Иване Кузьмиче… И, главное, — при Людочке. Такой пример маленькому читателю!..
Наташа зло смотрит на Люду. Неужели ей понадобилась эта книга? Что она поймет в ней? Сейчас родители уехали, и эта девчонка буквально что хочет, то к делает. У них теперь все наоборот: уже не Люда — бабушкина внучка, а скорее Анастасия Ивановна — внучкина бабушка.
— Здравствуйте, Людмила Александровна! — говорит Таня, и ей самой удивительно, почему, у нее такой твердый и решительный голос. Она думала, будет совсем иначе. — Людмила Александровна, я не могу сейчас вам вернуть книгу.
— Знаю, знаю, что ты скажешь, — смеется старая библиотекарша. — Еще не все сто пятьдесят мальчиков вашего дома прочли ее! Так ведь?
Этот смех сразу отнимает у Тани всю твердость и решительность. Как тяжело говорить такой женщине неприятные вещи! Но сказать надо. И, снова набравшись духу, Таня произносит:
— Я не могу вернуть… Пока не найду новую…
Людмила Александровна настораживается.
— Ты ее потеряла? Ее нет у тебя?..
— А книга нам очень нужна! — вмешивается в разговор Анастасия Ивановна. — Пусть хоть немного передохнут ботинки у Коли.
Наташа терпеть не может неопределенных положений, вроде того, которое создалось сейчас. Она выхватывает из-за спины подруги облитую тушью книгу и кладет ее на стол.
— Вот, Людмила Александровна. Вот он — «Остров дружбы». Только видите, что с ним?
— Боже мой! Так изуродовать книгу! — ужасается Анастасия Ивановна.
Придвигается к столу и Антон Яковлевич.
— Чистая работа! — говорит он. — Кто же это так постарался?
Даже Иван Кузьмич, снова усевшийся за свои счеты, поворачивается на скрипящем стуле, прислушиваясь к разговору, И мужчина в синем костюме откладывает в сторону журнал, берет в руки «Остров дружбы», но сейчас же бросает его и вытирает пальцы платком. И молодая женщина, сидящая за столом в ожидании своей очереди к Людмиле Александровне, быстро отодвигается от упавшей рядом с ней книги. И дворник Тихон Максимович, пришедший поговорить с управдомом насчет покупки лопат, забывает о цели своего посещения, а вместо этого берет со стола книгу и начинает ее перелистывать.
Людмила Александровна смотрит на Таню и спрашивает:
— Как же это так?
— Сама не знаю как. Нечаянно разлила тушь…
— Может это твоя собака набедокурила? — продолжает допытываться библиотекарша.
— Нет, я сама, — отвечает Таня, и голос ее внезапно срывается.
Наташа вне себя. Это невозможно, что Таня только говорит! Все на себя взяла. Мальчики гоняли свой мяч, а она за всех в ответе. И Наташа не выдерживает:
— Людмила Александровна! Не верьте ей, ни одному слову не верьте! Вовсе не она пролила тушь. И не собака.
Людмила Александровна кладет руку на наташино плечо.
— Подожди, не горячись, Наташа. Успокойся. Не Таня, не собака, а кто же?
— Я совсем не горячусь, а только очень волнуюсь. Но все равно хочу сказать. Таня дала мальчикам книгу, мальчики играли в футбол, мяч попал в сумку, там была баночка с тушью, баночка разбилась…
— Все понятно, — говорит Людмила Александровна. — Баночка разбилась, тушь пролилась на книгу, и книга испорчена.
— Да, все так именно и было.
— Какие же это мальчики так играли? — спрашивает Анастасия Ивановна, сурово морща лоб.
— Вася так ударил, — отвечает Наташа.
— Вася? А Коля там тоже был? — снова спрашивает бабушка.
— Коля тоже был. Они же всегда втроем всюду бывают, — произносит с неумолимой правдивостью Наташа.
Людмила Александровна берет со стола злополучную книгу и кладет ее на нижнюю полку шкафа. Потом обращается к Тане:
— Я слышу имена Васи, Коли… Они все это наделали. Но почему же ты решила взять их вину на себя?
— Они очень переживают.
— Очень, — подтверждает и Наташа.
— И Вася тоже переживает? — удивляется Антон Яковлевич.
— И Вася. Он так и сказал Тане: «Не бросим тебя в беде. Пойдем на плаху вместе с тобой». А Коля сказал даже: «Пойдем в Каноссу».
— Что это еще за Каносса? — возмущается бабушка. — Ни в какую Каноссу я его не пущу! И в футбол он у меня больше играть не будет! Пока папа с мамой не приедут. Пусть тогда сами разбираются. Чтобы такое сделать с книгой! Ботинки у него на ногах горят, стекла в чужих окнах бьет, девочку мячом с ног свалил, за цветы меня оштрафовали. Два раза ему разбили нос, а сколько и кому он разбил носов — даже не упомню. И все это я терпела. Но за книгу — не прощу!
— Я своему Валентину сколько говорю, — перенимает эстафету мужчина в синем костюме, — играй в волейбол, в баскетбол, в любой «бол», но только не в футбол! Выслушает — и опять за свое.
Молодая женщина горячо говорит:
— У меня нет мальчика. У меня две девочки. Но я не решаюсь их выпускать во двор. Ведь у наших футболистов нет площадки, они бегают по всему двору и всех сбивают с ног.
— Что же, прикажете им стадион «Динамо» тут построить? — сердится Иван Кузьмич.
— Все цветы во дворе вытоптали, стекла бьют, — напоминает дворник. — Деревья мы посадили, огородили их. Так сначала сломали ограду, теперь до деревьев добрались. Ну, хорошо. Скажем, ограду можно отлить из чугуна. А деревья — они ведь так деревянными и остаются. Их чугунными не сделаешь!
— Один только выход, — решительно говорит Анастасия Ивановна. — Другого выхода нет. Закрыть надо футбол! И все! Пусть, что хотят, то и делают!
— Значит, пусть гуляют наши мальчики парами, за ручки, и поклоны друг другу отвешивают? Так, Анастасия Ивановна? — уже серьезно спрашивает Антон Яковлевич. — Нет, футбол очень полезная игра.
— Не знаю. Нас у матери было четыре дочки и четыре сына. И никто тогда не слыхал про футбол. Я не говорю про девочек, но и братья мои — Иван, Порфирий, Федор и Никанор — и те без футбола прекрасно обходились. И ничего — выросли все здоровые, крепкие.
— А вот я, когда молодым был, много играл в футбол, — вдруг мечтательно говорит Иван Кузьмич, громко ударяя костяшками счетов.
— И глаза его, всегда по-деловому строгие, при одном этом воспоминании становятся мягче и светлее.
Людочка смотрит на грузного управдома и думает, какой же большой мяч нужен был ему! Наверное, как два колиных. Или даже три.
Иван Кузьмич еще раз откидывает костяшки на счетах, прикладывает пресс к бумаге, захлопывает тетрадь и встает.
— Сам бы сейчас побегал, — продолжает он, — только возраст уже не тот.
Тихон Максимович поддерживает:
— Побегать, конечно, им надо. Годы такие…
— Надо им купить настольный футбол и пусть играют, — предлагает молодая женщина. — Интерес тот же и никакой опасности для моих девочек.
— Нет, это не то, — возражает мужчина в синем костюме. — Надо направить интересы мальчиков в другую сторону.
Людмила Александровна смотрит попеременно на каждого говорящего, и очки ее по-боевому сверкают. Потом, указывая на Таню и Наташу она говорит:
— Вот стоят девочки. Спросите их, может ли что-нибудь заменить мальчикам футбол?
Таня отрицательно качает головой. Наташа, вспомнив Васю, Колю, Петю и маленького Виктора, решительно заявляет:
— У них вся жизнь в этом.
Людмила Александровна торжествует:
— Вы слышите?! Вся жизнь в этом! Ну, вся-не вся, конечна, а все же зачем нам, старикам, портить жизнь мальчикам? Зачем заменять футбол чем-то другим? Помочь надо вашим детям, вот что!
— Детям помочь хотите, — обижается Анастасия Ивановна, — а родителям — не хотите? И то, что они с книгой сделали — быстро забыли?
Антон Яковлевич аккуратно ставит на полку книгу, которую просматривал до этого, и говорит:
— Это очень долгий спор, Анастасия Ивановна. И все равно нам с вами никто не позволит закрыть футбол. А вот подумать, как сделать, чтобы зеленели деревья и цвели цветы без всяких оград, как обезопасить стекла, как уберечь маленьких девочек и как доставить радость мальчикам — это наше дело.
Антон Яковлевич хочет сказать еще что-то такое, что должно заставить даже Анастасию Ивановну поверить в привлекательную силу футбола для ребят. Но его слова перерывает звон разбитого стекла. На пол, на подоконник, на дворника, стоящего у окна, на стол с комплектом старых газет летят крупные и мелкие кусочки стекла. Все поворачиваются и видят в окне большую бесформенную дыру.
