Джон Береж - Сексуальные типы: поиск идеального любовника
Ее отец, преуспевающий врач, специализировавшийся в лицевой хирургии, ограничил практику четырьмя с половиной днями в неделю, чтобы часть пятницы и весь уикенд проводить в кругу семьи. Мать Мишель была домохозяйкой, сидевшей дома с «Малышкой М», пока той не пришло время идти в детский сад, и работавшей по утрам в приемной супруга.
Хотя происхождение стыда Мишель было туманным, его проявления оказались более чем очевидными. Мишель мгновенно краснела. Как и все, что бы она ни делала, заливалась она краской основательно и всерьез. Это были не нежные румяна, едва выступающие на щеках, и не легкое порозовение лица, бесследно исчезающее через несколько секунд, — когда Мишель краснела, это тут же было видно всем и каждому. Ее лицо, шея и даже плечи становились темно-красными и оставались такими часами — по крайней мере, ей так казалось. На самом деле, конечно, это продолжалось всего лишь несколько минут — ровно столько, сколько времени ей требовалось, чтобы справиться со щекотливостью ситуации и подавить эту ужасную, рождающуюся внутри нее агонию.
Мишель работала программистом в одной из консалтинговых фирм, и в ее обязанности, кроме всего прочего, входило переводить компьютерную терминологию на общепонятный язык для администраторов и менеджеров, слабо осведомленных в специализированной лексике. По общему мнению, она была в высшей степени компетентным и уважаемым работником, способным ясно и четко выражать свои мысли.
Однако иногда в процессе объяснений она вдруг краснела без всякой видимой причины. Происходило с ней такое даже в тех случаях, когда перед сотрудниками выступал кто-либо из ее коллег, а сама она присутствовала на презентации лишь в качестве рядового члена рабочей группы.
Внезапность и непредсказуемость, с которой накатывали на нее эти «приступы», заставляла Мишель еще больше беспокоиться и волноваться о том, когда это произойдет с ней в следующий раз. Ей стало казаться, что она живет на краю действующего вулкана, который может начать извергаться в любой момент без предупреждения.
От этого, конечно, ее положение только усугублялось. Подобно тому, как мужчина, испытывающий трудности с эрекцией, постоянно беспокоится, что в очередной раз у него «ничего не получится», и тем самым обрекает себя на неудачу, Мишель не переставала тревожиться о том, что неожиданно может покраснеть, и оттого эти унизительные для нее эпизоды становились все интенсивнее и чаще.
С самого начала терапии я применил релаксационные упражнения и постарался убедить Мишель в «несерьезности» ее проблемы. Я по-дружески подшучивал над ней, осторожно пытаясь заставить ее поверить в необоснованность своих тревог.
«То, что вы быстро краснеете, еще не преступление, — усмехался я. — Я не считаю это даже признаком дурного тона».
Конечно, для нее это не было темой для веселья, поэтому мне приходилось проявлять осторожность, чтобы не показаться ей бесчувственным. И, тем не менее, толика юмора, посчитал я, ей не повредит. Релаксационные упражнения в сочетании с моим отказом относиться к ее «недугу» как к вопросу жизни и смерти пошли ей на пользу. Мне удалось убедить ее относиться к себе менее серьезно, то есть не пытаться так отчаянно соответствовать требованиям своей идеальной личности. Уже через несколько сеансов она добилась заметного прогресса.
Народная мудрость гласит, что если человек испытывает стыд, то он прилагает все силы, чтобы исправиться. Абсолютно неверное мнение! Если вы стыдитесь, то вам хочется спрятаться, прекратить делать то, что вызывает стыд, перестать бороться с ним и никогда больше не оказываться в провоцирующих стыд ситуациях. Не стыд, а уверенность в собственных силах является необходимым условием для раскрытия творческого потенциала и продуктивной деятельности.
Внешнее впечатление. Стыд заставляет людей прятаться. Иногда уже в первые секунды или минуты общения с застенчивым или стыдливым человеком вас охватывает чувство, что ваш собеседник мечтает скрыться, исчезнуть. Классическое выражение «Я была готова сквозь землю провалиться от стыда!» в полной мере характеризует стремление таких людей избежать неловкой ситуации. Даже сама поза стыдливого человека говорит о том, насколько мучительно для него продолжение общения. Томкинс описывает это следующим образом:
«Стыд является реакцией, препятствующей общению. Он находится в таких же отношениях к прямому взгляду и улыбке, как молчание — к болтливости, как отвращение и тошнота — к чувству голода и приему пищи. Опустив глаза, веки, голову и иногда даже съежившись всем телом, стыдливый человек отказывается взглянуть на собеседника, особенно в лицо ему, и не позволяет тому разглядеть себя, особенно заглянуть в лицо. Дети, испытывая стеснительность или стыд в присутствии незнакомца, мгновенно закрывают лицо ладонями» (1963, с. 120).
Стыдливые люди демонстрируют отсутствие уверенности в себе, что проявляется либо в попытках уйти от общения, как это описывалось выше, либо в полной им противоположности, а именно в гипертрофированном дружелюбии, окрашенном льстивыми, угодническими оттенками. Они или стесняются всех и вся, погружаясь в полное молчание, или по-щенячьи «подлизываются» к каждому. Однако в большинстве случаев люди, обладающие «стыдливым» типом личности, бывают застенчивыми и уклоняются от контактов, но проявляют дружелюбие, если инициатива общения исходит от кого-то другого.
Психологический тип. Если вы проведете несколько часов или дней со «стыдливым» человеком, то интуитивно почувствуете «невозможность» критиковать его. Он сам относится к себе с таким унизительным пренебрежением, что вы просто не можете позволить себе еще более порочить его своими упреками; вы вдруг обнаруживаете, что подсознательно пытаетесь оправдать его, не соглашаясь с его презрительным мнением о самом себе.
Хотя иногда постоянные попытки искусственно поддерживать чью-либо пошатнувшуюся самооценку могут быть весьма утомительными, находиться в обществе застенчивого или стыдливого человека отнюдь не невыносимо — особенно если тому удается прятать свой гнев и большую часть времени вести себя «мило». Более того, пока вы не устанете раздувать его «съежившееся» самомнение, его компания будет вам даже приятной, поскольку по сравнению с ним вы никогда не почувствуете себя униженным. «Нарцисс» может подавлять вас своим высокомерием, а «социопат» заставит постоянно быть настороже, чтобы не стать его «жертвой», — в отличие от них, «стыдливые» партнеры не представляют для вас никакой опасности.
Людей, основным личностным типом которых является «стыдливый», обычно принято называть застенчивыми. Эта застенчивость, однако, не мешает им жаждать дружбы. Они избегают общественных отношений не потому, что не доверяют людям или не любят их, а по той причине, что боятся сказать что-либо неподходящее или повести себя глупо. Им требуется дополнительная уверенность в себе до того, как вы введете их в незнакомый коллектив; им нужно заранее знать, что их примут доброжелательно.
Хотя они легко обижаются на критические или неодобрительные замечания в свой адрес, обычно в ответ на них «стыдливые» личности замыкаются в себе, а не бросаются в гневную контратаку, как это свойственно обиженным «нарциссам».
Застенчивые и стыдливые люди чрезвычайно часто встречаются в современном обществе, одной из основных характеристик которого является соперничество в стремлении равняться на «звезд». Наша культура умение преподнести себя ставит выше душевных качеств, физическое совершенство — выше доброты, а предпринимательские способности — выше способности к сопереживанию.
Мы изо всех сил пытаемся увидеть себя в зеркалах, навязанных средствами массовой информации, беспокоясь о том, как мы могли бы выглядеть на страницах глянцевых журналов или на громадных экранах кинотеатров со стереозвуком. Сравнения с «образцами для подражания», тиражируемыми телевидением и Голливудом, всегда оказываются не в нашу пользу.
Эти сравнения порождают в нас искаженное представление о самих себе, подобно тем отражениям, которые мы видим в кривых зеркалах парковых «Комнат смеха». Сравнивая себя с «кумирами», упорно насаждаемыми медиа-магнатами, мы убеждаемся, что слишком толсты, слишком бедны, слишком неловки, слишком стары и т. д. И, как будто только этих оскорблений для нас недостаточно, телепроповедники настойчиво внушают нам, что мы слишком сексуальны, слишком скупы или слишком довольны собой. Миллиарды долларов тратятся на то, чтобы мы поверили, что изо рта у нас воняет, из подмышек разит потом, а кожа у нас слишком шершавая.
И, кажется, нет конца обвинениям в присущих нам недостатках, один из которых постыднее другого! Никогда раньше возможность сравнить себя с «высшими существами» не была такой простой — для этого достаточно всего лишь включить телевизор. Никогда раньше горстка медиамагнатов не могла с такой легкостью стыдить миллиарды телезрителей. Будь жив Черчилль, он мог бы так высказаться по этому поводу: «Никогда еще в человеческих отношениях не было так много стыда, испытываемого массами по велению единиц!»
