Ричард Херринг - Говорящий член
Говорю я это, кстати, специально для того, чтобы лишний раз напомнить о своём мужском начале. Чтобы ни у кого не осталось сомнений насчёт моей незацикленности на членах. По крайней мере, я не был зациклен на них, когда всё ещё только начиналось…
1. Хвати фигню пороть… секс-пистолет идёт!
Итак, что же он такое?
Он — источник стыда и гордости. Он может внушить ужас или вызвать смех. Он — символ могущества, но сам при этом невероятно хрупкий и слабый. Он может быть фунтом мяса или унцией моллюсков. С его помощью можно выразить как любовь, так и ненависть. Он может создать новую жизнь или обречь на смерть.
И ещё он может писать.
Как же такой малюсенький, нелепый, морщинистый лоскуток кожи и губчатой ткани может одновременно быть всем этим?
Кинг-Донг. Даже влезь он на «Эмпайр стейт билдинг», его член всё равно свисал бы до тротуара.
Я очень надеюсь, что моя книга объяснит некоторые причины таких противоречий и откроет читателю поразительную правду о «почтенном члене палаты лордов, герцоге Факингеме». Хотя добиться правдивости о половом члене не так-то просто — гораздо сложнее, чем Кинг-Донгу достичь эрекции, не брякнувшись в обморок. (Кинг-Донг, известная порнозвезда семидесятых, обладал членом умопомрачительных размеров: считалось, что длина его составляет около 18 дюймов (45,72 см.). В те годы на игровых площадках британских школ ходила следующая байка. Якобы, для того чтобы сей легендарный член смог набухнуть, требовалось такое количество крови, что бедняга Кинг-Донг терял сознание всякий раз, когда достигал эрекции. В результате последующего расследования — уже взрослого — выяснилось, что пенис Кинг-Донга был всего лишь искусственным протезом. В общем, можно сказать, что даже этот «членофакт» есть не что иное, как всеобщее надувательство.) Дело в том, что тема члена всегда, на протяжении всей истории человечества была окружена мифами, легендами, домыслами, преувеличениями, путаницей — да и просто откровенной хренью (заметили каламбурчик?), всё это гнусная ложь и статистика, которая вечно добавляет пару лишних дюймов.
Я же собираюсь раскрыть обман и вывести мужское начало на чистую воду. Я расскажу вам историю без небылиц. Это будет сказка про петушка — и никакого бычка. А если и про бычка, то непременно с петушком.
С точки зрения анатомии, разумеется, нет никаких разночтений в том, что же такое пенис. Думаю, большинству из нас хорошо известны схемы вроде той, что представлена на следующей странице.
Типичное изображение человеческого пениса и мошонки «в разрезе»
Не сомневаюсь, многое из вас при виде этой картинки мысленно перенесутся в прошлое: в какой-нибудь один конкретный день в одной конкретной школе. Полагаю, вы даже сможете вспомнить парту, за которой сидели, когда впервые увидели это. Ну что? Припоминаете, как повысилось напряжение в классе? Как чувство смущённого возбуждения вдруг охватило всех учеников? Как от стыда моментально прихлынула кровь к щекам? Дурацкие смешки и строгий голос учителя: «Успокоились? Вот и молодцы! А теперь давайте-ка попробуем повзрослеть и поговорим об этом серьёзно»?
Для меня таким учителем был мистер Уокер, и знаете, образ того дня столь живо запечатлелся в памяти, что сейчас, задним умом, я прекрасно понимаю тот, не замеченный нами дискомфорт, что испытывал он сам. Как время от времени сбивалась его речь; как местами тембр голоса повышался на тон, а то и на два; как раздражали его наши сдавленные смешки. (Простите нам этот смех, мистер Уокер, но вы сами видите: прошло уже 25 лет, а я так и не сумел успокоиться и повзрослеть. Хотя, наверное, к концу книги всё же сумею.) Теперь-то я понимаю, как не хотелось ему вдаваться в детали анатомии пениса перед очередной кучкой десятилеток-несмышленышей, которым эти детали были, в общем-то, по барабану. Это было скорее изучением граней смущения, чем уроком полового воспитания.
Сомневаюсь, чтобы кто-то из вас смог вспомнить из этого урока хоть что-то, кроме ощущений, испытанных в тот день. Помните ли вы, к примеру, что такое губчатое тело и для чего оно вообще нужно? Можете ли объяснить функцию бульбоуретальной железы? Или назвать фамилию того счастливчика, в честь которого ей дали второе имя? (Если вам интересно, то речь идёт об английском хирурге Уильяме Каупере. В 1702 г. он первым описал желтоватые железы размером с небольшую грушу. Расположенные возле основания предстательной железы, они вырабатывают густую жидкость, более известную как «предспусковая». И в качестве благодарности за описание этой полезной и нужной штуки железу и назвали его именем. Вот, собственно, и всё, чем известен Уильям Каупер и его жизнь.) И можно ли засунуть палец в наружный проход? (Нет, это вовсе не то, о чем вы подумали. Сейчас же вытащите его оттуда!)
Конечно же, нет, поскольку сей жалкий эскиз никогда не даст по-настоящему почувствовать, что же такое пенис, для чего он служит, какое удовольствие он может доставить и насколько чудесен тот процесс, в результате которого он достигает взлёта. Хрестоматийная анатомия скучна, холодна и педантична. Единственно возможная эмоциональная реакция на такое «поперечное сечение» — это представить себе, какая же это, должно быть, жуткая боль, когда гениталии препарируют подобным образом.
А все эти научные латинизмы для названий разных каналов, узелков и шишечек лишь ещё более отдаляют нас от реальности. Corpus cavernosum, лобковый симфиз, луковично-губчатая мышца. О, пожалуйста, перестаньте! В них нет ни поэзии, ни красоты, ни, конечно же, никакого, даже самого отдалённого, представления о том, что за чудеса могут творить эти сложнейшие конструкции. Неудивительно, что все мы забываем эти термины в ту же секунду, как слышим их.
Пожалуй, лишь в одном из них чувствуется хоть какая-то живость. Vas deferens — та самая трубочка, по которой сперма поступает от яичка (какое дурацкое название!) к уретре (кстати, шестое по популярности женское имя в 1950-х). (Главным образом, благодаря соул-певице Уретре (настоящее имя — Арета) Франклин.)
ЧЛЕНОФАКТ
Согласно «константе Давро» (Вероятно, имеется в виду британский комик Бобби Давро. — Примеч. перев.), на любой вечеринке, украшенной воздушными шариками, кто-нибудь обязательно развесит три шара соответствующей формы так, чтобы композиция хотя бы приблизительно напоминала мужские половые органы.
Vas deferens! Звучит, не правда ли? Так серьёзно, по-мужски и как-то даже немного загадочно. Такое имя — а они растратили его на какой-то спермопровод. Вот как надо было назвать весь аппарат целиком. А не «пенис» вовсе. «Хочешь посмотреть мой ВАС-ДЕФЕРЕНС?» Да женщины впадали бы в экстаз от одного лишь звучания двух этих слов!
Я, кстати, всегда считал, что из этого имени получился бы классный актёрский псевдоним. Особенно для тех, кто играет в боевиках. Только представьте себе анонс, где сиплый мужской голос объявляет что-нибудь вроде: «„Последнее оправдание“, в главной роли — Вас-Деференс». (Хотя, как это ни странно, если использовать Вас-Деференс в качестве фамилии, то она гораздо больше подходит исполнителю какой-нибудь романтической белиберды. Например: «„Месяц в деревне“, в главной роли Питер Вас-Деференс».) В общем, если вы актёр и раздумываете по поводу нового псевдонима, то умоляю вас. Назовитесь «Вас-Деференс». И я буду ходить на все ваши фильмы. Обещаю!
Именно с помощью таких вот скучнейших диаграмм и сбивающей с толку терминологии нашей многоуважаемой научной общественности удалось разоружить красную боеголовку ракеты любви. Сначала они подрезали ангелу крылья, а затем взялись за его крайнюю плоть. Не удовольствовавшись разогнутой радугой, они попытались распутать все трубочки и канальцы наших яичек. В Средневековье церковь отказывала в разрешении на перевод Библии, дабы ограничить простому человеку доступ к её содержимому. Точно так же и нынешние учёные умы делают всё, чтобы сохранить тайну исключительно в своём кругу.
Пора вернуть член человечеству. Нам нужен новый Мартин Лютер — тот, кто приколотит свою петицию к дверям лабораторий (но только петицию — прибивать своё святая святых, даже если вы делаете это абсолютно добровольно, в нашей великой стране считается незаконным, как уяснила на собственном опыте одна группа довольно странных парней несколько лет назад). Подобно протестантам прошлого (а ныне — «членостантам»?) мы должны приложить все усилия к тому, чтобы перевести терминологию пениса на живой язык, понятный простым народным массам.
И я ничуть не боюсь стать этим новым Мартином Лютером. Нет, лучше я стану Вас-Деференсом, который пробьётся сквозь стеклянный свод подводной базы злобных науковедов и пронзит их черепа их же собственными жалкими пластмассовыми макетами пениса, прежде чем торжественно провозгласить: «Рад познакомиться, членоголовые!»
