Органическое земледелие в России. Опыт лучших дачников страны - Николай Иванович Курдюмов
Все это — наша работа. Говоря языком замполита, налицо моральное и физическое разложение собственной армии путем планомерных диверсий!
Болезнетворные грибки–мертвоеды — более широкие универсалы. Съесть живое растение они не могут, зато могут его сперва отравить, впрыснув токсины и ферменты. Полупереваренными тканями и питаются, как пауки. Таковы многие пятнистости листьев, аскохитозы, антракнозы и септориозы. В монокультуре они, естественно, не особо разбирают, на кого нападать — косят все, что гуще насажено. В природе же заселяют в основном слабые или поврежденные растения — работают санитарами и блюстителями отбора. А многие и вообще не вредят. Большинство корневых гнилей, возбудители фузариозов, алътернариозов и многих пятнистостей в естественной почве мирно жуют растительные остатки, от голода не страдают и растений не трогают. А многие даже сотрудничают с корнями, образуя микро–микоризу: подключаются прямо к корешкам и снабжают их водой, растворами и БАВ в обмен на сахара и некоторые аминокислоты.
Большинство «мертвоедов» вредит по нужде. Их нужда — острый дефицит своего обычного корма: растительных остатков. На «интенсивных» полях остатков сих днем с огнем не найдешь: они считаются «браком почвообработки». Есть нечего, влаги мало — приходится убивать живые растения! Со слов того же вредного замполита, мы творим мародерство и провоцируем местное население на открытые военные конфликты.
Естественно, передовой отряд для многих грибков — грызущие и «колющие» насекомые. На их челюстях и хоботках грибочки с особым комфортом въезжают в листья и плоды. Чем больше вредителей, тем больше обычно и болезней. Не будь плодожорок, мы, скорее всего, и не видели бы, как преет на дереве спелая черешня, гниют вишни и сливы! Однако паразиты и сами отлично прорастают — в капельках воды. Дождь в жару и роса после него — грибное счастье: огороды и сады «загораются» на глазах.
И, разумеется, у грибов есть свои хищники, свои паразиты и антагонисты: сапрофитные грибы и микробы, разлагающие мертвую органику. Не умея переваривать живые ткани, они научились хорошо защищаться от агрессоров — и заодно защищать растения. На корнях, на листьях и даже в сосудах растений обитает тьма защитников. Они плюются фитонцидами и антибиотиками, отнимают у паразитов разные вещества, ловят их в петли и сети, заражают токсинами, а то и просто жрут. В природе быть болезнью так же трудно, как и быть вредителем! Но мы и тут позаботились: вытравили сапрофитов так же, как и полезных насекомых. Сейчас наши плантации — рукотворные курорты для болезней.
Стоит ли говорить, какие чудища мы создали путем их пестицидного совершенствования?.. Только у фитофторы сейчас около 500 разных рас! У желтой пятнистости пшеницы — 70, и нет двух одинаковых. То же и с остальными. Устойчивые сорта медленно, но верно осваиваются грибками. Надежных генов устойчивости остается все меньше, и даже иммунные сорта живут не так долго, как хотелось бы. Сорта, устойчивые в одном краю, легко поражаются в другом. Грибы находят новые методы атаки. К примеру, многие расы фузариев вредят уже не с помощью токсинов, а просто управляют биохимией растения!
Что же умнее, братцы: помогать противнику во имя «праведной борьбы» — или предельно уменьшать саму необходимость нападения?.. Кормить азотом и лить фунгициды, или найти оптимум питания? Разумный минимум азота при достатке калия, фосфора и микроэлементов уменьшает заболеваемость в разы. А ведь есть еще органика, гумус, сапрофиты — то, что называют «хорошим фито–санитарным фоном» и «суп–рессивной17 почвой».
Стратегия общего растительного здоровья проста: максимум растительных остатков для сапрофитов, минимум схожих жестких фунгицидов и проверенный оптимум питания. Практика известных мне беспахотников (С. Н. Свитенко, Н. А. Кулинский, А. И. Кузнецов — о них есть статьи на моем сайте) дает выраженный супрессивный эффект. Если возвращать в почву все остатки растений, то уже через три–четыре года болезни перестают беспокоить всерьез, а удобрений нужно вдвое меньше. Урожай при этом стабильно держится возле верхней планки — примерно вдвое выше среднего по области.
Как ужиться с болезнями
— Че делать?! Огурцы болеют!!!
— А что, огурцов нету?
— Да сорок ведер собрал!..
Клянусь раундапом: я честно погрузился в сей исторический вопрос с головой. Правда оказалась многомерной: 90% защиты — совместная работа биоценоза, и мы тут только помеха. Чтобы осознать это, нужно смотреть глазами самих его обитателей. Попытаюсь — во второй книге. А тут упомяну главное.
Братцы, я два года мучил разных ученых и практиков. Итоговая реальность такова: отсутствие болезней — миф для наивных «борцов». Защита от болезней — в основном теория. Ну, и рекламные обещания торговых фирм.
Наука знает о болезнях почти все, вплоть до молекул. Гены читаются уже, как букварь; новые вещества находятся каждый день; новые препараты создаются каждый год. Но реальные потери урожаев не уменьшаются, и абсолютно здоровых полей и садов никто не видел.
Болезни — самый трудный объект для защиты. Они не видны, как вредители, и следить за ними крайне трудно. Вспыхивают со сменой погоды и наступают со скоростью ветра. Быстро осваивая яды, образуя десятки устойчивых рас. Развиваясь, меняют тактику, сообразуясь с кучей факторов. Защитить реальный урожай умеет редчайший практик — мастер, наблюдатель и знаток.
Конечно, химия идет вперед. Появились весьма безопасные системные фунгициды природного происхождения, те же стробилурины. Есть хорошие биофунгициды: фитолавин‑300, микосан, бионур. Но все яды — лекарства сугубо симптоматические. Таблетки для уже больного сада — это успокоительное для хозяйского ума.
Вот мое главное открытие: если препараты, в смысле сохраненного урожая и труда, эффективны на 10–40%, то умные агроприемы, без всяких препаратов — на 100–200% и больше.
Самый лучший выход для нас — умная стратегия. В чем, собственно, наша цель? Нам не нужно, чтобы не сгнил ни один помидор. Нам не нужны стерильные растения, сияющие незапятнанной зеленью. Нам вовсе не нужно отсутствие болезней. Нам нужен стабильный достаточный урожай. Осознайте разницу! Искоренить, исключить болезни — цель нереальная и труд сизифов. Но можно не страдать от них. Не бояться их, а спокойно жить с ними, заняв свою нишу.
Во–первых, существует природная защита растений: естественный иммунитет плюс естественные защитники — сапрофиты. Мы сразу свели эту защиту на нет, и потому очень ее недооцениваем. А она, между прочим, эффективнее нашей слепой химии! Все, что нужно — устойчивый и богатый биоценоз в почве, на участке и вокруг. Что при этом меняется? Растениям становится лучше, а болезням — хуже. Потери от болезней становятся вполне
