Дмитрий Лесной - Русский преферанс

Олинька. Нет, я также слушала вас с удовольствием, но должна была уйти потому, что…

Г-н Минус. Потому что здесь была для вас беседа поинтереснее… (Особо.) Они уж уселись, я только того и ждал. (Ей.) Но скажите, ради бога, почему вы делаете обо мне такие обидные заключения? Я ни о какой игре понятия не имею, — презираю в душе всех этих людей, которые занимаются глупыми картами, а вы…

Олинька. Извините… но маменька говорила, что вы также играете…

Г-н Минус. О, помилуйте! Это я только однажды так, пошутил с нею, зная её страсть к преферансу… Нет, видя ужасные примеры, я от карт бегу как от огня! Я только так, изучаю некоторые игры… Но это для того, чтобы наблюдать за людьми, следить за этими страдальцами, которые гибнут от этой ужасной страсти! Да! Мои намерения, как бы сказать… чисто филантропические.

Олинька. А! Так это совсем уж другое дело… за это вас все должны благодарить…

Г-н Минус (про себя). Здесь, кажется, серьёзной игры не будет? Так займёмся волокитством! Она мне так понравилась, что я непременно хочу расстроить эту глупую свадьбу. (Ей.) Так страсть к картам и вам очень тоже не нравится?

Олинька. Уж разумеется… Я даже удивляюсь, как можно пристраститься к картам?

Г-н Минус (с энтузиазмом). О! Можно! Можно! Я это знаю по себе! (Спохватясь.) То есть, по наблюдениям… выше и ужаснее этой страсти ничего быть не может!

Я, глядя на людей, дивился!И вам скажу на этот счёт:Кто раз уж к картам пристрастился,Тот с этой страстью и умрёт!Я расскажу слегка вам повесть,Как можно карты полюбить:Иной — все деньги, честь и совестьВсё рад на карту положить!Иной — богат и обладаетВсем, чем возможно обладать,А с бедняком сидит, играетИ рад до нитки обыграть!Иной — чуть жив, на ладан дышит,Согнулся весь, глядит в очки…А всё сидит, ремизы пишетИль гнёт на картах уголки!В игре родства, связей не знают,В колоде карт живёт родство,Все счастье выиграть желают,И все несчастны от того!Отец, как всё уж проиграет,У деток в долг себе берётИ всё из банка вынимаетДа в запрещённый банк кладёт!Иной — всю жизнь свою плутует,Все знают, ловят, что же тот?При всех так чисто подтасует,Что дочиста всех оберёт!Так преферанс, и банк, и горкуВсе любят так, как я нашёл…И тот не сводит лишь игорку,Кто разве только… в гроб сошёл!

Олинька (смотря туда, где играют). Ах, боже мой! Неужели такие ужасные последствия?..

Г-н Минус. О! Всех перечесть невозможно! Но что нам до этой глупой страсти! Позвольте, Ольга Львовна, поздравить вас… Вы, как говорят, выходите замуж… Скажите, умоляю вас, кто этот счастливый смертный, который?..

Олинька. Разве вы его не видали? Он здесь, и я попрошу вас познакомиться…

Г-н Минус. О, нет! Ради бога! Я сожалею даже, что стал говорить о таком предмете… нет! Я не знаю и не хочу знать этого человека! Я, я за себя не ручаюсь… я, может быть, невольно возненавижу его! И тогда… Но что я говорю? Не осуждайте меня… Позвольте пожелать вам полного блаженства и узнать только об одном: тот, кому вы думаете отдать вашу руку, — любит вас страстно? Вас одних? Не правда ли?

Олинька (про себя). Что это значит? Он так странно смотрит мне в глаза… (Ему.) Ваш вопрос…

Г-н Минус. Один вопрос: страстно ли вас любит этот счастливец?

Олинька. Я… я надеюсь…

Г-н Минус (быстро). Нет, этого мало! Вы должны видеть, быть уверены, что он существует только для вас! Что никакая другая страсть незнакома его сердцу… а важнейшая и непременная уверенность должна быть в том, что он никогда и ни во что не играет. Вот всё, что я желаю узнать от вас…

Олинька. Ах, Леопольд Михайлыч… я, право, не знаю, что вам отвечать на это… (Про себя.) Чтоб пощадить Александра Андреича, я не скажу, я скрою, что он там… (Ему.) Могу вас уверить, что жених мой старается избегать… что он, сколько я знаю, всегда… (Из гостиной раздаётся громкий голос Александра Прикупки: Играю, играю!)

Олинька (про себя). Ах! Это его голос!

Г-н Минус (улыбаясь). А! (Поглядев туда, где играют.) Вы хотите сказать: что он всегда презирает карты? Что он не похож на этих несчастных… (Показывая на играющих.)

(Оттуда же голос Козыревича.) Позвольте: я играю в красных!

(Голос Прикупки громче.) А я играю в прекрасных!

Олинька. Что я слышу! Он там как-будто нарочно…

Г-н Минус (про себя). Браво! Сам жених подаёт голос против себя! И я этим воспользуюсь… (Ей.) Так вы твёрдо уверены, что эти пагубные, проклятые карты не были у него в руках? О, если так, то вы ещё будете счастливы! Но — Боже сохрани, если только однажды он брал в руки эти чудовищные изображения, это адское изобретение ума и жадности человека, — тогда и вы и ваше счастие погибли навсегда!

Олинька. Неужели?.. (Особо.) Он меня пугает! (Ему.) Но разве нельзя иногда, как вы сами делали, поиграть, так, для шутки?..

Г-н Минус (быстро). Нет! Нет! С картами шутить невозможно! Если он сказал вам, что только для шутки играет, не верьте ему, он лжёт! Поверьте, что он любит уже не вас! Он обожает игру и деньги! Он втайне смеётся над вашим легковерьем, он продаёт свою душу…

(Голос Прикупки.) Купил!

Г-н Минус (показывая ей в гостиную, где играют). Слышите? Слышите? Этот безумный крик, этот отвратительный голос уже не имеет в себе ничего человеческого! Это уж чудовище, которое не может любить истинно! Он и во сне и наяву, везде и всегда будет произносить одно…

(Голос Прикупки.) Ещё раз купил!!

Г-н Минус. Слышите? Этот глупец хоть, может быть, и чиновник, но уж в нём нет ничего истинно благородного! Всякая девушка погибла, если отдала ему свою руку! Сердце его заражено, проникнуто пиками и червями! С ними он холоден ко всему прекрасному! Он живёт и дышит только одной мыслью…

(Голос Прикупки.) Я без одной!

Г-н Минус. Посмотрите… посмотрите… видите? Этот несчастный и сам по себе какой-то пресмыкающийся червь! Посмотрите, там грабят друг друга в преферанс, и я сейчас докажу вам, что значит эта пагубная страсть. Хотите я закричу, что здесь пожар! И ни один не тронется с места, не разыгравши пульки! Я это знаю, я уверен! Хотите?

Олинька. Ах, нет! Нет! (Про себя.) Что я узнала! Как! Так меня обманывали… Он представил мне такую ужасную картину, что я готова теперь возненавидеть и преферанс, и моего жениха, и всё на свете! (Утирает глаза платком.)

Г-н Минус (про себя). А! Подействовало! Теперь она в моих руках. (Ей.) Но вам, я знаю, бояться нечего… Что же вас расстроило? Ведь вы сказали, что ваш жених не играет никогда…

Олинька (сквозь слёзы наивно). Ах! В том-то и беда — что играет! Играет!

Г-н Минус. Как! Перед свадьбой? Ах! Чудовище! Да уж не этот ли несчастный?..

Олинька. Увы! Этот голос, который вы назвали неблагородным, нечеловеческим, он-то и есть мой жених!

Г-н Минус (с ужасом). Возможно ли? О, так я должен спасти вас! Клянусь, что вы никогда не будете за ним! Как, и ваша матушка могла так ужасно ошибиться?

Олинька. Нет, она знала все его пороки, но она и сама живёт только для преферанса.

Г-н Минус. Ах! Какое варварство! Нет, мой ангел! Я вас спасу! Потому что здесь есть человек, который боготворит вас! Который с первого свидания поклялся принадлежать только вам!

Олинька (в волнении смотря на него). Что я слышу!

Г-н Минус (схватив её за руку). Да! Да! Теперь он узнал ваше чистое сердце и не отойдёт от вас, пока вы не оцените вполне его пламенную душу!

Олинька. Ах! Боже мой! Могла ли я ожидать?.. Я не могу, не смею спросить… кто же этот?..

Г-н Минус (бросаясь на колени). Я! Я! Я не могу жить без вас! Вы навсегда должны принадлежать мне!..

(Голос г-жи Пулькиной.) Зачем же вы чужую масть проводите?

Олинька (про себя). А! Так теперь я поняла, отчего Александр не хотел, чтоб я с ним говорила: он боялся, что мне откроют все его пороки.

Те же, в дверях высовывает голову Андрей Прикупка, наблюдая за ними.