Степан Давыдюк - Плененные шахматами
Партия лидеров Найдорф – Глигорич протекала в острой борьбе. В обоюдном цейтноте, сделав 39-й ход, Найдорф воскликнул:
– Ах!
Вид аргентинского гроссмейстера был испуганным, он судорожно схватился за голову… Терялась важная пешка. Поверив отчаянному крику, Глигорич, не раздумывая, взял злополучную пешку и… остался без фигуры.
– Как, хорошо я выиграл? – спросил окружающих довольный Найдорф.
Однажды обманули самого Найдорфа. По пути на XVIII шахматную Олимпиаду в Лугано (1968 год) аргентинский ветеран решил отстать от команды, чтобы немножко развлечься.
– В полуфинале будете играть без меня. Надеюсь, как-нибудь справитесь!
– А если мы не выйдем в главный финал? – спросили у Найдорфа коллеги.
– Тогда вы недостойны того, чтобы Найдорф играл у вас на первой доске! – возмутился гроссмейстер, однако пообещал ежедневно узнавать о делах команды по телефону.
Первый раз позвонил он после жеребьевки. В предварительной группе только команда ГДР могла составить аргентинцам конкуренцию В главный финал выходили две сборные, это успокоило Найдорфа. Во второй раз старый Мигель позвонил после окончания первого тура. К телефону подошел Оскар Памко.
– Встречались мы с командой Марокко, дела наши плохи, – сообщил он. – Я кое-как выиграл, но остальные партии отложены, и если мы сведем матч вничью, то это будет чудом.
– Вы не команда, а банда пижонов! – вскричал Найдорф.
Вскоре он прибыл в Лугано, где узнал, что сборную Марокко аргентинцы легко победили со счетом 4:0.
* * *Не каждого так легко проведешь. Голландский мастер начала нашего века Ян те Кольсте, мелкий чиновник почтового ведомства, получил приглашение на шахматный турнир. Играть надо было в другом городе, поэтому Кольсте подал шефу прошение, в котором писал, что родственный долг повелевает ему навестить заболевшую тетушку.
Наложив положительную резолюцию, шеф сказал:
– Надеюсь, господин Кольсте, что в турнире, куда вы отправляетесь, вам удастся проявить более богатую фантазию, чем в вашем прошении.
А судьи кто?
Судьи, как и игроки, бывают разной квалификации. Если судейская категория уступает рангу обслуживаемого соревнования, случаются курьезные ситуации.
Заканчивался очередной тур. В одной из партий оба соперника попали в сильный цейтнот. Текст партии старательно записывал судья. Когда же темп игры предельно ускорился, игравшие неожиданно услышали громкое обращение арбитра:
– Перестаньте так быстро играть! Я не успеваю записывать!
* * *Бывает, что необдуманно составленное положение о соревновании приводит к непредвиденным последствиям. Отличились оригинальностью организаторы турнира в английском городе Ричмонде (1912 год). За победу над соперником более низкой квалификации по разработанным ими условиям первенства можно было получить только одно очко, тогда, как за победу над обладателем более высокого шахматного звания – по два, три и даже четыре очка. Такая система по замыслу должна была повысить интерес к игре шахматистов более низкой квалификации.
Что же вышло на деле? 45 участников сыграли по круговой системе. В итоге американский гроссмейстер Фрэнк Маршалл выиграл все 44 (!) партии, однако занял лишь… третье место.
* * *Согласно условиям первенства одной из автономных республик, которое проводилось в 1960 году, при дележе мест победители должны были сыграть между собой по две партии.
Финал двадцатидневной турнирной борьбы превзошел все ожидания: дележ был с первого по восьмое место. Однако и дополнительное соревнование не дало чистого первого места. На сей раз победили двое. Между ними провели матч, который, наконец, подвел черту необычному турниру продолжительностью в полтора месяца!
* * *В противоположность предыдущему, сверхскоротечным оказалось соревнование, которое в 1974 году организовал фальшивомонетчик Мануэль Мигес. Большой любитель шахмат, он увлек этой игрой не только других заключенных, но и охрану тюрьмы в Гондурасском городе Кандора. По его же предложению состоялся турнир между заключенными и тюремщиками.
В разгар матча раздался сигнал тревоги. Воспользовавшись тем, что почти вся охрана сидела за шахматными столиками или «болела» за своих фаворитов, двенадцать заключенных во главе с «главным судьей» матча Мануэлем Мигесом бежали из вынужденного «шахматного клуба».
* * *Играть или не играть в соревновании в зависимости от того, кто судья – такие сомнения редко возникают у шахматистов. И все-таки бывают отказы.
Необычное место для игры и оригинального судью предложили однажды гроссмейстерам Савелию Тартаковеру и Андре Лилиенталю. За хорошее вознаграждение им предстояло сыграть блиц-партию… в клетке льва. Роль «главного арбитра» возлагалась на царя зверей.
Сначала гроссмейстеры решили принять «заманчивое» предложение. Однако потом, когда представили себе, что может произойти, если лев вдруг начнет по-своему толковать шахматный кодекс, благоразумно отказались.
Правилам вопреки
Шел очередной тур командного первенства страны среди армейских шахматистов. К судье подошла одна из участниц с вопросом:
– Правильно ли я поступила, сбив пешку соперницы на проходе слоном?
– Нет, конечно, – ответил судья, – а что же ваша соперница?
– Обдумывает ответный ход.
Оказывается, она тоже была не против того, чтобы слоны били на проходе.
* * *В детстве международному арбитру Иосифу Березину удалось в турнирной партии сделать 2 хода подряд. Произошло это в соревнованиях новичков. Соперником Березина был очень нетерпеливый мальчишка. Сделав ход, он вставал и моментально убегал вглубь зала.
Находясь в тяжелой позиции, Березин сбил пешку (cd) и с ужасом заметил, что это продолжение ведет к проигрышу. Поменять ход, пока никто не видел – мелькнула мысль. Но тут, как на зло, появился противник.
– Ну что, сыграл? – спросил он.
– Нет еще, – ответил Березин и стал ждать, когда соперник удалится.
Но тот не собирался уходить. Тогда будущий международный арбитр единственный раз в жизни нарушил правила. Он вспомнил про шашки и продолжил взятие, сбив еще одну пешку (de), что принесло ему вскоре победу.
В открытом чемпионате Австралии 1960 года принял участие советский гроссмейстер Юрий Авербах. Рассчитывая длинный вариант в партии с опытным австралийским шахматистом, международным мастером Сесилем Пурди, он ошибочно решил, что его противник не имеет права делать рокировку, потому что ладье придется перейти «битое» поле. Когда Пурди все-таки рокировал, Авербах искренне удивился и спросил:
– А разве здесь можно делать рокировку?
Пурди внимательно посмотрел на гроссмейстера и, когда убедился, что тот не шутит, недовольным тоном пояснил:
– Да, можно. Ведь не король, а ладья проходит через «битое» поле.
Авербах в знак согласия кивнул головой, и партия продолжалась. Австралийский шахматный журнал «Чесс уордл» вскоре опубликовал отчет о чемпионате, где в адрес советского шахматиста была высказана такая реплика: «Книги по шахматам пишет, а сам правил не знает!»
* * *Наум Рашковский во время 40-го чемпионата СССР (Баку, 1972 год) спросил Владимира Тукмакова:
– Что это за правило пятидесяти ходов?
Тукмаков ответил:
– Если за 50 ходов не было взятий и не сделано ни одного хода пешками, то партия может быть признана ничьей по желанию одного из соперников.
Однако такой ответ любопытного Рашковского не успокоил. Последовал еще вопрос:
– А фигуры могут ходить?..
* * *Ошибся, делая короткую рокировку, американец Герман Стейнер в партии против бельгийского мастера Эдгара Колле (Будапешт, 1926 год). Короля он поставил не на «g1,» а на «h1». Колле не обратил на это внимания, игра продолжалась.
Стейнеру удалось выиграть, но по ходу встречи он преодолел немало трудностей из-за неудачной позиции короля на «h1». Противники сели анализировать. Тут Колле заметил ошибку. Он потребовал переиграть партию, но судьи оставили результат без изменения на том основании, что протест поступил после завершения игры.
* * *После успешно завершенного Хосе-Раулем Капабланкой 2 декабря 1919 года сеанса одновременной игры в палате общин Британского парламента (+34 -0 =2) один из репортеров спросил кубинского гроссмейстера:
– Каково ваше мнение об игре противников?
– Я не заметил среди них особо глубоких стратегов, – сказал Капабланка, – но обратил внимание на одного весьма хитроумного тактика. Этот джентльмен то и дело пытался либо делать лишний ход, либо незаметно снять с доски одну из моих фигур, когда я подходил к другим доскам.
