Дмитрий Лесной - Русский преферанс

Как бы повёл себя артист? Он стал бы потирать руки от удовольствия и вообще вести себя так, как будто он уже выиграл. Он завёл бы посторонний разговор, спросил бы, не играют ли они с удвоением (то есть не может ли он сказать «даве», удваивая ставку).[216] Он стал бы долго удивляться, почему его противник до сих пор не собрал карты и не сдался, а потом предложил бы дать ему 95 % отступного (если бы куш был 100 рублей, он сказал бы: «Что, не хочешь пятёрочку сэкономить?»). В конце концов либо партнёр, либо кто-нибудь из долистов, раздражённый таким потоком лирики, попытался бы осадить «зарвавшегося нахала» и призвал бы его проявлять больше уважения к партнёру и его чувствам и вообще вести себя приличней: «Ты ещё не в Млыне![217] Ходи давай!» И тогда, как бы не понимая, какого ещё хода от него ждут, артист пошёл бы валетом треф со словами: «А что у нас, ребята, в козырях!?» А потом изобразил бы страшное удивление, когда узнал, что козырь — черва, а не трефа. Но взять ход назад ему не позволила бы его профессиональная этика. Не в шашки играем: взялся — ходи; карте — место и т. п. Одним словом, получилось бы примерно, как в бильярде, когда падает «дурак». Партнёру только и осталось бы, что развести руками: «Дескать, что я могу сделать! Идиотский ход, а оказался единственным выигрышным!»

Похожую находчивость продемонстрировал другой «артист» за игрой в коллективную пульку. Он увидел в прикупе (по рубашке, разумеется) семёрку, с которой у него получался чистый мизер. Но семёрка шла к длинной масти, и купив её, шулер обнаружил бы своё знание прикупа. Он заявил мизер, а когда партнёры спасовали, взял прикуп и соединил с остальными своими картами, никому не показывая. В ответ на требование изумлённых партнёров — показать прикуп — он сам изобразил удивление своей рассеянностью и немедленно исправился: показал — две какие-то карты. Факт покупки семёрки остался тайной. Но эта история больше относится к разделу «Краплёные карты».

Выдержать маяк в долгой игре, пожалуй, невозможно. Но создать врагу кое-какие трудности по силам любому. Например, при игре в преферанс сильные игроки не раскладывают карты по мастям. Это мешает смотрящему в карты: он будет чаще ошибаться.

Кстати говоря, некоторые люди (даже и в честной игре) пользуются тем, что противник раскладывает карты по мастям. Они видят, откуда вы извлекли карту, а если по соседству с ней была карта другой масти, то несложно вычислить количество карт в одной из мастей. Этот приём выдаётся за непредосудительный — чуть ли не за мастерство и вершину психологии. По сути дела, такое поведение, конечно же, неэтично и является одним из способов получения нелегальной информации.

Такого «психолога» не следует укорять. Гораздо лучше проучить его — пару раз спутать его планы, положив с краю «мнимый бланк». Такая ошибка, да ещё на крупной распасовке, может дорого ему стоить.

Опытный игрок, если он понял, что сидит «под системой», может извлечь немалые выгоды из своей догадливости. Создавая наблюдающему то и дело разного рода трудности: меняя угол, под которым он держит карты, просматривая их быстро, не раскладывая по мастям, и т. д., игрок ждёт ключевого момента. Например, всё той же крупной распасовки. Дождавшись, он сознательно дезинформирует врага — прячет одну карту. На самом деле, не так уж просто быстро сообразить, 9 карт ты видишь или 10. Карты разложены по мастям, и наблюдающий видит, что в трефах, например, — голая семёрка. Противник ходит в трефу и получает сигнал — одна. Он прекращает добор в этой масти, а восьмёрка у нас припрятана. Даже если мы на втором или третьем ходу перестанем её прятать, исправить положение (откорректировать переданную информацию) сигналисту будет затруднительно — слишком поздно. Такая «деза» на распасовке может принести баснословную разницу. А кроме того, в стане противника возникнет взаимное недовольство и неуверенность.

Пётр Соболев (1883–1968) «Восточная сказка». Холст, масло 167 × 97 см. 1911 г. Москва.

Частная коллекция. Фото Б. Деткова

Разумеется, очень важно мгновенно определить, какую именно ключевую карту нужно спрятать.

В некоторых играх упрятывание ключевой карты при игре под маяком может сочетаться со встречным применением шулерских приёмов. Представьте себе, что двое играют в секу. Один сидит «под системой», но сам умеет хорошо пользоваться лишней картой. Если он не подозревает о том, что к нему в карты смотрят, он быстро «запалится» — сзади будет видно, что у него на руках не три, а четыре карты. Но если это мастер и профессионал, который предпочитает сначала осмотреться и понять, что происходит, то он сумеет жестоко наказать противника и превратить направленное на него оружие в средство самоубийства для врага.

Профессионал возьмёт лишнюю карту — незаметно не только для партнёра, но и для его соглядатая — и будет ждать подходящего случая. Взяв туза, он будет ждать, когда ему придут два туза. Если противник имеет лучшую комбинацию, то он обречён — сразу, в одной сдаче. Информация о двух тузах передана, и враг на своих 29 очках играет «смело и размашисто», причём, что очень важно, играет «до последнего» — в прямом смысле. Он поставит на кон всё, что у него есть, потому что уверен в победе на 100 %. Осталось только «спулить» лишнюю карту, вернуть её в колоду. Но это уже, как говорится, дело техники.

Краплёные карты

Первым делом зададимся вопросом: какое преимущество дают краплёные карты?

Первое и главное — игрок знает прикуп (или снос разыгрывающего). Если даже две карты прикупа лежат аккуратно друг на друге и верхняя полностью закрывает нижнюю (что бывает крайне редко), то известна, по меньшей мере, одна карта. А это уже, согласитесь, не так мало.

Скажем, на мизере, когда нужна «одна своя» и вовсе не обязательно — семёрка. Очень часто (каждый знает по собственному опыту) приходит расклад 5-4-посторонка или 6-3-посторонка, когда на мизер при чужом ходе идти опасно.

Знание прикупа позволяет заказывать только безопасные мизера, если не стопроцентные. Что это даёт на длинной дистанции? Если мы обратимся к статье Л. М. Литвина «Оптимальные решения при игре в преферанс на основе теории вероятностей» и посмотрим методику расчёта математического ожидания, то увидим, что при своём ходе оправдан риск «похода за одной своей» из семи благоприятных карт (при 5–4 у нас на руках не хватает семи карт этих двух мастей). Если учесть, что нам подходят две семёрки и две восьмёрки «не наших» мастей, то число «благоприятных» карт (из которых нас устраивает хотя бы одна) возрастает до 11. Вероятность купить хотя бы одну из 11 возможных составляет

Для простоты будем считать эту вероятность равной 75 %, или 3/4.

Что делать с таким мизером при чужом ходе? Если есть надёжный перехват, гарантирующий, что при неблагоприятном прикупе мы не возьмём больше двух взяток, то на мизер всё ещё есть смысл идти. В трёх случаях из четырёх выиграем мизер, в одном случае возьмём две взятки. Баланс положительный. Если взяток будет три, баланс нулевой. Если больше трёх взяток, то отрицательный.

Вывод: математическое ожидание бесперехватного мизера «5-4-посторонка» отрицательно, так как ожидаемое количество взяток при неблагоприятном прикупе — четыре или пять.

Хороший игрок не будет брать ни один из четырёх пришедших ему бесперехватных мизеров и ничего не проиграет. Плохой и азартный игрок возьмёт все четыре, три выиграет, на одном возьмёт пять взяток и получит минус две взятки в серии. Жулик, играющий краплёными картами, возьмёт только три (когда своя прикупается), а четвёртый с сожалением пропустит. И получит плюс три сыгранных мизера.

Таблица баланса трёх игроков по мизерам: 4 мизера с перехватом, 4 мизера без перехвата, 4 мизера на своём ходу. Сочинка вчетверомПосмотрите, какая разительная разница в результатах! Даже по сравнению с хорошим игроком. В чём же преуспел наш пострел? Он не взял «чужого прикупа» в одном из четырёх «перехватных» мизеров. Он не играл только один «бесперехватный» мизер — как раз тот, на котором разбился бы; зато играл все три «рискованные» (ему «повезло»). Он не взял тот, на котором взял бы одну взятку на своём ходу. В итоге — разница в 450 вистов по сравнению даже с корифеем!

Помните тот мизер,[218] когда клиент снёс семёрку от короткой масти и оставил семь-десять в двух мастях?

Если помните, Юг пропустил обе прорезки — в пиках и трефах, надеясь снести десятку на бубнах, — и получил в результате шесть взяток, потому что Запад не стал добирать бубновую семёрку. События развивались на этом мизере примерно следующим образом: Восток пошёл восьмёркой треф. Юг пустил, Запад снёс даму червей. Затем Восток прорезал пику восьмёркой. Юг снова пустил. Запад взял тузом, отобрал короля червей, снося даму пик от Востока. Затем перешёл к Востоку по тузу бубён и вышел девяткой треф, снося с руки Запада последнюю черву.