Сью Таунсенд - Тайный дневник Адриана Моула
Среда, 6 мая
С гордостью сообщаю, что меня назначили дежурным по столовой. В мои обязанности входит дежурство у помойного бака. Я должен следить, чтобы мои однокашники аккуратно выбрасывали объедки.
Четверг, 7 мая
Берт Бакстер позвонил в школу и попросил срочно зайти. Мистер Скратон отругал меня, сказав, что школьный телефон существует не для удобства учеников. Пошел ты, Скратон, урод пучеглазый! Берт был в ужасном состоянии. Он потерял вставную челюсть. Бедняга носит ее аж с 1946 года, она ему дорога как память, потому что принадлежала когда-то его папаше. Я искал челюсть повсюду, но не нашел.
Пошел в магазин и купил банку супа и шоколадный крем. Ничего другого Берт сейчас все равно не сможет прожевать. Пообещал, что вернусь завтра и снова поищу. Штык был приветлив, что с ним редко случается; что-то увлеченно грыз в своей конуре.
Отец по-прежнему наводит порядок в доме. Даже Найджел заметил, какой у нас чистый пол на кухне. Только зря отец фартук надевает, он в нем похож на педика.
Пятница, 8 мая
Нашел челюсть Берта в конуре Штыка. Берт сполоснул ее под краном и вставил в рот! Ничего более тошнотворного в жизни не видел.
К приезду мамы отец накупил кучу цветов. Они повсюду и уже провоняли весь дом.
Дом мистера Лукаса продали наконец-то. Я видел, как агент по недвижимости снимал объявление о продаже. Надеюсь, новые соседи окажутся респектабельными людьми.
Читаю “Мельницу на Флоссе” какого-то чувака по имени Джордж Элиот (13).
Суббота, 9 мая
В 8.30 утра меня разбудил громкий стук в дверь. Это был тип из Управления электроснабжения. Я обалдел, когда услыхал, зачем он пришел: чтобы отключить у нас электричество! Отец задолжал 95 фунтов 79 пенсов. Я объяснил типу, что электричество нам жизненно необходимо, без него ни телевизор, ни стереосистема не работают, но он ответил, что такие, как мы, подрывают экономику страны, высасывая из нее все соки. Тип подошел к счетчику, поковырялся в нем отверткой, и минутная стрелка на часах в кухне остановилась. Это было дико символично. Вернулся отец с “Дейли экспресс” в руках. Он насвистывал и выглядел ужасно довольным. Даже предложил типу чаю. Но тот ответил: “Нет, спасибо”, торопливо вышел и укатил в своем синем фургоне. Отец включил электрический чайник. Пришлось ему сказать.
Естественно, отец тут же во всем обвинил меня! Сказал, что я должен был не пускать типа в дом. А я ему сказал, что он должен был каждую неделю откладывать деньги для уплаты по счетам, как это делает бабушка. Отец окончательно взбесился, когда мама заявилась вместе с гадом Лукасом! И сразу все стало как прежде: они начали хором орать друг на друга. Я взял пса и пошел в магазин, купил пять коробок свечей. Денег одолжил мистер Лукас.
Когда я вернулся, то услышал из холла, как мама говорит:
– Неудивительно, что ты не в состоянии платить по счетам, Джордж. Только взгляни на эти цветы, они, наверное, стоят целое состояние!
Но, судя по голосу, мама вполне одобряла такое транжирство. Мистер Лукас предложил отцу взаймы “мешок денег”, но папа ответил очень достойно:
– Я лишь хочу, чтобы ты вернул мне жену, Лукас.
Мама похвалила отца за порядок в доме. А папа выглядел таким грустным и старым, что мне стало его дико жалко.
Меня выгнали на улицу, когда они принялись обсуждать, кто получит опеку надо мной. Спорили целую вечность. Точнее, до темноты, когда настало время зажигать свечи. Гад Лукас пролил воск на свои новые замшевые ботинки. Единственное светлое пятно за весь этот мрачный день.
Когда мать с Лукасом уехали в такси, я лег спать, забрав к себе пса. Слышал, как папа разговаривал по телефону с Дорин Слейтер, потом хлопнула входная дверь, я выглянул в окно и увидел, как он уезжает. Заднее сиденье машины было завалено цветами.
Воскресенье, 10 мая
Третье после Пасхи. День матери в США и Канаде. Первая четверть Луны
Встал только в половине четвертого. По-моему, у меня депрессия. За весь день ничего не случилось, если не считать ливня с градом около шести часов вечера.
Понедельник, 11 мая
Берт Бакстер предложил нам на время парафиновый обогреватель. Наше газовое центральное отопление не работает без электричества. Я поблагодарил его за любезность, но отказался. Читал где-то, что парафиновые обогреватели жутко неустойчивые, и наш бестолковый пес наверняка его перевернет, и дом загорится.
Как только все узнают, что нам перерезали провода, я перережу себе горло. Не вынесу позора!
Вторник, 12 мая
Долго беседовал с мистером Ванном, нашим завучем. Он сказал, что если я хочу быть ветеринаром, то должен сдавать школьные экзамены по физике, химии и биологии. От рисования, труда и домоводства, оказывается, мало толку.
Я на распутье. Неверное решение может привести к трагическому исходу, и дверь в мир ветеринаров навсегда останется для меня закрытой. В точных науках я ни черта не смыслю. Спросил мистера Ванна, какие школьные экзамены нужно сдавать, чтобы стать сценаристом телевизионных комедий. Он ответил, что для этого не нужно никакого образования, достаточно просто быть полным придурком.
Среда, 13 мая
Всесторонне обсудил школьные экзамены с отцом. Он посоветовал сдавать только те предметы, по которым я успеваю. По его словам, ветеринары проводят полжизни, ковыряясь в коровьих задницах, а вторую половину жизни делают уколы избалованным жирным псам. Я начинаю иначе смотреть на мое профессиональное будущее.
Я бы с удовольствием стал ловцом губок, но вряд ли на эту профессию в Англии есть большой спрос.
Четверг, 14 мая
Мисс Спрокстон отругала меня за то, что мое сочинение по английскому было закапано свечным воском. Я объяснил, что рукав моего пальто загорелся от свечи, когда я делал домашнее задание. От сочувствия у нее даже слезы выступили на глазах, она назвала меня “храбрым мальчиком” и поставила высший балл.
Поужинали сливочными крекерами и консервированным тунцом, потом играли в карты при свече. Здорово! Отец обрезал концы наших перчаток, и мы стали похожи на двух беглых каторжников.
Читаю “Тяжелые времена” Чарльза Диккенса.
Пятница, 15 мая
Неожиданно нагрянула бабушка. А мы как раз сидели около нашей новой походной печки и поедали холодную фасоль прямо из банки. Отец читал “Плейбой” при скудном свете свечи, а я – “Тяжелые времена” с фонариком. И нам было вполне хорошо. Но только папа сказал, что “это отличная тренировка на тот случай, если цивилизация рухнет ко всем чертям”, как в дом ворвалась бабушка и закатила грандиозную истерику. И чуть ли не силком заставила нас поехать к ней. Сейчас я лежу в кровати покойного дедушки. Отец спит внизу на двух сдвинутых креслах, бабушка выписывает чек электрической компании. Она злится, потому что хотела на эти деньги загрузить морозилку. Каждый год она покупает двух дохлых коров.
Суббота, 16 мая
Помог бабушке закупить продукты на всю неделю. В гастрономе она развоевалась, следила за весами, как ястреб за полевой мышью, а потом взвилась и обвинила продавца в том, что он недовесил ей бекона. Продавец до смерти перепугался и положил ей лишний кусок.
Руки у нас отваливались, когда мы взбирались на гору с тяжеленными сумками. Не понимаю, как бабушка ходит в магазин одна. Муниципалитет обязан поставить эскалаторы на холме. Расходы в конце концов окупятся, потому что старики перестанут хлопаться в обмороки и их не надо будет лечить. Отец отправил деньги за электричество по почте, но пройдет не меньше недели, прежде чем компьютер даст разрешение на подключение нам электричества.
Воскресенье, 17 мая
Бабушка заставила нас встать рано и пойти с ней в церковь. Отцу она велела причесаться и надеть галстук покойного дедушки. Бабушка вела нас под руки и выглядела очень гордой. Церковная служба – тоска зеленая. Викарий, похоже, самый старый человек на земле и говорит еле слышно. Отец то вставал, когда надо было сидеть, то, наоборот, сидел, когда надо было вставать. Я подражал бабушке, она всегда права. Отец пел слишком громко, и все на него пялились. Я пожал руку викарию, когда нам позволили наконец уйти. Словно пощупал опавшие листья.
После обеда слушали старые бабушкины пластинки, потом бабушка поднялась наверх вздремнуть, а мы с отцом мыли посуду. Отец разбил молочник, которому сорок один год! Пришлось ему с горя отправиться в паб. А я двинул к Берту Бакстеру, но его не оказалось дома, и тогда я пошел проведать Бутона. Он был очень рад меня видеть. Скучно небось стоять целый день в сарае. Понятно, что он любит гостей.
Понедельник, 18 мая
Бабушка не разговаривает с отцом из-за молочника. Жду не дождусь, когда мы переедем домой. В нашем доме разбитые молочники никого не волнуют.
