Наталья Степанова - 1001 заговор сибирской целительницы / Наталья Ивановна Степанова

— Сегодня вашей новой наложнице исполнилось пятнадцать лет.

И тут кто-то толкнул меня, чтобы я опустилась на колени. Опуститься-то я опустилась, но аж сжалась вся от неловкости. Мне показалось, что я абсолютно голая. А потом… Он стал меня ласкать, да как! Словно тысячи рук меня трогали, словно тысячи губ целовали… Одурманенная дьяволом, я стонала и жаждала продолжения, но ласкам и так не было конца.

Шепот его сладкий патокой вливался мне в уши. Он говорил, что отныне я буду принадлежать только ему, что я стану одной из тысячи тысяч наложниц его земного гарема. И что теперь никогда не захочу простого смертного мужчину.

Он проделывал со мной все, что пожелал. А я видела толпы людей в черных одеждах, стоящих вокруг нашего брачного ложа. Но мне было все равно. Для меня существовал лишь он. Потом его слуги подходили ко мне и целовали руку.

Проснулась я вся в засосах. На моей постели были пятна крови, которые я потихоньку от мамы замыла. С тех пор я все время его ждала. От людей я слышала, что у дьявола действительно есть наложницы, причем не только красивые и молодые. „А что же с ними происходит потом?“ — часто думала я и как бы невзначай заводила разговоры на эту тему. Одна женщина сказала, что ее в одно время посещал дьявол, но потом он ее оставил, видимо, она ему надоела.

Я не хочу дружить с парнями, я их всех ненавижу, я мечтаю только о том, чтобы он посетил меня.

Приходил он ко мне семь раз, и мы предавались страстной, необузданной любви А потом все закончилось. Вот уже несколько лет он не посещает меня. Наверное, пресытился Можно ли его позвать, если я тоскую по нему, если весь мир без него мне неинтересен? Самой великой радостью было бы для меня, если бы я смогла родить от своего господина сына. Он говорил мне, что многие рожали от него детей. Почему же я не удостоилась этой великой чести?»

Если женщина искушаема дьяволом, а это случается не так уж и редко, необходимо искать помощи в Церкви. Там нужно искренне покаяться и выполнить все, что Церковь посоветует в этом горе. Некоторым придется пожить и потрудиться в святом монастыре, молясь денно и нощно о загубленной душе с другими сестрами. Отчитывать надо двенадцать раз в день весь год.

Отчитка от посягательств дьявола на женскую плоть

Господь Вседержитель, Царь земли и неба, распятый и воскресший в третий день! Силой Своей и слугами верными, войском Своим непобедимым защити и укрой от дьявольской плоти рабу Твою Божью (имя). Пошли к ней на помощь своих помощников: Архангела Михаила, Архангела Гавриила, апостола из двенадцати Иакова Заведеева, апостола из двенадцати Иакова Алфеева, сына Иосифа Обручника, брата Твоего из плоти, ученика апостола Иоанна Богослова Игнатия, святителя Иоанна Новгородского, братьев Косму и Доминиана, исцелявших молитвами при своей жизни людей, священномученика Власия, святую Ольгу и Елену.

Ты, Господи, Сам во главе войска непобедимого. Сам, Господи, поверни в прах врага моего. Слово Твое целебно и несравненно с врачеванием любых врачей. Врачуй, Господи, боль души и тела рабы Твоей (имя). Не подпускай ее к телу лукавого. Стражник любой и любой замок не сравнен с Твоим заступничеством.

Верую во Единого Бога Иисуса Христа. Ныне, присно и во веки веков. Аминь.

Есть люди, которые просто исходят рыданиями, когда приходят в церковь, видят иконы, свечи и тому подобное. Это происходит, если семь вечеров кряду читать над головой попорченного молитвы.

Женщин лечат в женские дни, а мужчин — в мужские. Во время чтения ладони держат тыльной стороной к затылку.

Начните с молитвы «Да воскреснет Бог» (ее вы найдете в молитвослове), а затем читайте так:

Не едины уста смеются,

А глаза не едины смотрят на иконы.

Не един храм на земле,

И не едино Причастие Пресвятое.

Не един колокол, не едина свеча,

А един Бог в трех святых лицах.

Помоги, Господи, утолить плач,

Не от природы пришедший,

А от дьявольской скорби восшедший.

На Тебя, Господи, уповаю.

Тобой, Господи,

Рабу (имя) зачищаю.

Утоли печали святой милостью Своею.

Ныне и присно и во веки веков.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Из рассказа Бондарчук Е. П.: «В нашем городишке не было возможности выучиться на нужную профессию, и я уехала в другой город. Поступила учиться, устроилась в общежитие. Но там я прожила всего два месяца, так как жить там фактически было невозможно. Уже на второй день у меня украли все мои лучшие вещи, естественно, что никто ничего не нашел. В комнате жили пять человек, и та еда, которую я покупала, съедалась непонятно кем и когда. Не было никакого порядка, в комнате постоянно находились посторонние люди, то есть те, кто приходил к девушкам из нашей комнаты. Дым от сигарет стоял в воздухе столбом, хохот, музыка или ссоры. Все это меня нервировало и мешало готовить домашние задания. По ночам тоже не было никакого покоя. Под окнами свистели парни моим и соседским девушкам.

В общем, когда приехала мама с продуктами и увидела, как я живу, то мы решили, что если я действительно хочу получить образование, то необходимо найти частное жилье или квартиру. Квартиру мы не смогли снять даже за высокую оплату, а вот комнату в частном доме нам удалось найти. Правда, добираться до нее нужно было целый час на электричке, но я была рада и этому, только бы избавиться от постылого общежития.

Комната в частном секторе была недорогая, чистенькая, и хозяйка была опрятная и спокойная бабуся. Вечером она предлагала мне чай, видимо, ей было скучно одной в ее в общем-то не маленьком, в два этажа, доме. За чаем я вежливо отвечала ей на вопросы, и вскоре она узнала, что я единственная дочь обеспеченных родителей.

Отец мой работал управляющим, а мама директором школы. Чтобы угодить заботливой хозяйке, я несколько раз делала генеральную уборку в доме, и надо сказать, делала ее с удовольствием. Мне нравилось мыть деревянные полы, смахивать пыль со старинных комодов, протирать огромные золоченые и серебряные иконы, возле которых всегда горели лампадки из синего и красного стекла.

Видно было, что бабушка Дарья — человек истинно верующий, так как я ее часто заставала стоявшей на коленях перед иконами. Икон у нее было так много, что одна стена дома напоминала ковер, сотканный из красивейших икон в серебре и золоте.

Дома меня хотя и баловали, но я с детства понимала, что шуметь нельзя, когда мама проверяет тетради учеников и готовится к завтрашним урокам (она тогда еще была учителем). Обычно в такое время я тихо сидела и играла с куклами или листала книжки с картинками. Это уважение к чужому труду и к тишине с раннего детства осталось в моем характере, поэтому я и старалась не производить шума тогда, когда бабушка Дарья молилась. Все это было ею замечено и по-своему оценено. Постепенно она сильно привязалась ко мне как к единственному близкому человеку.

Шло время, я училась и жила у Дарьи уже три года, и так уж сложилось, что за вечерним чаем я рассказывала ей то, что произошло за день. Вот так она и узнала, что в моей душе родилась первая любовь. Конечно, я не все ей говорила, ведь есть вещи, о которых не скажешь никому. Я не сказала ей, что иногда мой любимый брал ключи от квартиры своего друга и что у меня будет ребенок. Не рассказала я ей и о своем горе, о том, что, узнав о моей беременности, Виктор стал меня избегать. Но мой страдальческий вид не укрылся от внимательных глаз моей хозяйки. Пытаясь в очередной раз вызнать у меня, какова причина моего переживания, и поняв, что я не хочу говорить на эту тему, баба Даша сказала:

— Конечно, кто я тебе такая, не мать ведь родная, чтобы рассказывать мне о своих тайнах, но я же не слепая и вижу, как ты изводишься. Глянь на себя, одни кости и синяки под глазами. Ты бы мне рассказала, я бы, может, чем и помогла, а то ревешь по ночам, думаешь, я не слышу и не вижу. У меня ведь, Лена, кроме тебя, никого нет — всех я пережила. Я к тебе сердцем прикипела. Вот посмотри, я ведь и завещание на тебя написала. Нынче дома-то дорогие, когда нужно будет, продашь мой дом, вот и выручит тебя мое завещание.

Я взяла в руки копию завещания, увидела свою фамилию и имя и расплакалась, больше уже не скрывая своего девичьего горя. Все, что меня мучило, все выплеснула, причитая, как обыкновенная баба.

— Как мне теперь быть с беременностью? Ведь стыдно сказать родителям. Поехала за дипломом, а привезу вместо диплома ребенка. Маму подведу, каково ей будет — директор школы, а у самой в доме Бог знает что творится: дочь ребенка нагуляла!

Выслушав меня, Дарья неожиданно сказала:

— Все ясно… не плачь. Завтра он к тебе придет и замуж позовет. Но только у меня одно условие: жить будете у меня. Не бросай меня, деточка, я к тебе так привыкла. Обещай мне это, моя ягодиночка, и он завтра же придет к тебе.