Денис Бурхаев - Другая химия
На начальном этапе у меня был страх одиночества. Я себе ясно представлял, как я разрываю старый круг общения, нового круга общения нет, и я остаюсь совсем один. Но то, что я делаю неправильный шаг — такого не было. У меня тогда уже возникло ощущение, что «лучше быть одному, чем с кем попало», т. е. с баранами, которые тянут меня вниз. Пусть я буду сидеть один, пусть я теряю навыки социальных контактов, пусть я превращаюсь в аутичного лоховатого очкастого псевдоинтеллигента, но пусть лучше я буду таким, чем превращаться в дигрота. В такого совкового кондового «доброго самаритянина», в компанейского и общительного паренька, который любит посидеть на кухоньке в трико с оттянутыми коленками и в майке-алкоголичке, и поговорить за жизнь. Уж лучше буду очкастым вшивым интеллигентом, чем в растянутой тельняшке на обшарпанной кухне!
Ни у кого не было ко мне никаких претензий. Потому что был парнем не гордым, и если меня звали куда-то, то я шёл. Я просто сам не напрашивался. Поэтому это «отделение» произошло достаточно мягко. Я понял, что меня это засосёт и в какой-то момент начал плавно от них отходить. Я никому не говорил, как это обычно бывает у псевдоинтеллигентов, когда им начинает казаться, что они выше всех на голову: «Нет, вы все бараны, с баранами не дружим!». Я стал отказываться где-то на совсем старших курсах универа, когда у них началась конкретная синька, тогда мне стало совсем неинтересно общаться и даже противно, поэтому я ссылался на занятость. Благо я работал на двух смежных работах и поэтому мог скипнуть без обид. Работа это же вроде как «святое»!
На тот момент я не видел, каким должен быть мой новый круг общения. У меня тогда на горизонте людей с новыми взглядами не было вообще! Через какое-то время я оказался в таком информационном и социальном вакууме. Я был один. Старые друзья меня уже не интересовали, а новых просто не было и не предвиделось. Я не знал, когда они появятся. И я даже не знал, что делать, чтобы они появились. А именно как менять обстановку и атмосферу. Тогда для меня это было тайной за семью печатями.
У меня была тоска. Такое дремучее одиночество, депрессии, никем не понятый, я был совсем один, и мне некуда было податься. Причём «никем не понятый» не в экзистенциальном плане, дескать «где найти единомышленников по партии?», а просто людей, с которыми мне было интересно общаться не только по поводу пива, баб и компьютеров. Я не видел людей, которые бы меня, что называется, духовно и интеллектуально «оплодотворяли». Такого, чтобы мне что-то рассказали, и я выпятил шары и подумал: «Какой крутой чел! Какую крутую штуку он знает!» и потом ещё три дня переваривать сказанное, вот такого попросту не было. И мне было от этого тоскливо…
Через какое-то время я полез в интернет и начал там заводить новые знакомства. Для меня тогда это был единственный выход. По-другому было никак. Потому что в моём ближайшем окружении интересных мне людей просто не было, сколько бы я там шерстил по городу. Со сверстниками мне общаться было абсолютно скучно. В моей группе в универе были такие нормальные, простые, честные ребята. Они не были тупыми баранами, но они и звёзд с неба не хватали. Когда я начинал говорить на какие-то отвлечённые темы, то там все просто притухали с выражением лица «ну тиккурила, блин, даёт!».
Достаточно долго я был в социальном вакууме. Ситуация более или менее поменялась, когда я занялся наукой. Появились новые знакомства. Т. е. люди, с которыми мне было интересно общаться именно в реале.
* * *У меня существовали некоторые занозы в сознании, которые мешали мне жить. Такие неприятные заусенцы. А именно страхи перед женщинами и перед матерью. При помощи НЛП я «утюжил» две сферы своей жизни — половую и семейно-рыночные отношения. Я затирал свои страхи перед бабами и занижал значимость родителей. В своём воображении я превращал родителей в ничто! Субъективно это было видно так, что если я вспоминал о матери, какую она мне накануне сделала пакость, и есть я рассказывал это кому-нибудь, то у меня вставал ком в горле, возникала сдавленность в груди и даже иногда наворачивались слёзы. А потом стало так, что я могу рассказывать о матери с позиции «Клавдия Ивановна была глупа, и её преклонный возраст не позволял надеяться, что она когда-либо поумнеет». Т. е. с лёгким цинизмом и пренебрежением. Когда она задвигает мне очередную сентенцию о смысле жизни и о месте человека во вселенной, о том, как правильно жить, о моральных принципах, о нравственности, чести, совести и достоинстве русского народа, то если раньше мне хотелось этому оппонировать, причём обычно со слезами на глазах, то после этой самотерапии у меня стала возникать одна единственная мысль «а старушка-то в маразме!». Достигается упражнением. Визуализация превыше всего.
Ссориться, тягаться и «меряться киями» с родителями это занятие гиблое, если не сказать бесперспективное. БЕСПЕРСПЕКТИВНЯК. Это просто пустая трата времени. Ругаться бесполезно, потому что любой родитель будет воспринимать своего ребёнка не как полноценную личность и равнозначного человека, а как свою собственность. Игрушку.
— Я тебя вырастил, я тебя воспитал, я вкладывал в тебя деньги, ты мне должен! И будь добр быть мне благодарным только за то, что я тебя зачал и родил!
Родителями априори считают своих детей должниками самим себе просто по факту того, что они их сделали. И это убеждение бесполезно переламывать. Это настолько базовое и корневое убеждение, что бороться с этим бесполезно и бесперспективно. Единственная рабочая методика как тут действовать, это понизить значимость родителей. До тех пор, пока ребёнок эмоционально завязан на родителях, до тех пор, пока крики отца, или негативные замечания матери будут вызывать какой-то эмоциональный отклик, т. е. просто они что-то сказали и это выводит ребёнка из состояния равновесия, до тех пор у него ничего не будет получаться в этой жизни. Потому что он эмоционально завязан на родителях, которые постоянно прокидывали и прокидывают такие фразы, как:
— Ты ничтожество, ты ничего не умеешь, ты балбес, ты ничего не добьёшься в жизни.
У ребёнка есть старые негативные якоря на них. Поэтому единственный выход это просто разрывать эти эмоциональные завязки. «Отпустить» родителей на волю. Именно в этот момент человек станет полностью независимым и начнёт жить только своей жизнью. Он начинает жить той жизнью, которая интересна именно ему! До тех пор он живёт жизнью родителей, и попытками доказать им что-то. Эту связь ни в коем случае не нужно рвать, если родители являются опорой и поддержкой. В России это, к сожалению, встречается очень редко.
90 % усилий я тратил на это. Т. е. абсолютно индифферентное циничное отношение к родителям, к матери и тётке, в основном к матери. И вторая сфера это именно отношения с женщинами. Т. е. нешуточные проблемы, которые достались мне от моего хренового детства. Поздняя потеря девственности, позднее половое развитие и различные комплексы.
Как вообще происходило моё становление в деле области отношений с девушками?
Годы шли, секса было мало. Лет до 20–ти секса у меня вообще не было как такового, хоть я и потерял девственность гораздо раньше.
В один прекрасный момент нужда взяла меня за жабры и я плотно занялся своим половым воспитанием. Мне хотелось девушек разных, вкусных и интересных. Но при этом было страшно. И я решил перебороть все свои страхи, касающиеся женщин. А страхов было вагон и маленькая тележка, хотя девушкам, к своему великому удивлению, я нравился. Причём значительному количеству. И это при всём при том, что я сам был далеко не красавец. Ни рожи, ни кожи, ни одежды. Сморчкового вида паренёк, не ухоженный и не причёсанный. Сейчас, когда я смотрю на свои старые фотографии, то без боли смотреть не могу. Мне охота поскорее закрыть фото альбом, потому что это такое чудо смотрит на меня оттуда! И при всём при том, многие девочки за мной даже ухлёстывали, начиная уже с третьего класса. Но ввиду того, что я был «не вставай, я сам открою», т. е. довольно дебильноватый юноша, я видел и понимал, что я нравлюсь этой, этой и этой, но я стеснялся показать открыто, что они мне тоже нравятся и нормально с ними начать общаться.
Про пикап я знал ещё со времён фидонета. Тогда я ещё всему этому свято верил. Потому что не знал как это всё выглядит изнутри, мне подавалась только обёртка. Информация шла валом и я её жадно впитывал. Но практически применить её «на кошках» мне как-то не доводилось. Страхи давили. Я знал всё в теории, а на практике это не отражалось никак.
К тому времени я уже учился в универе, параллельно работал и на работе познакомился с одной девушкой, которая была старше меня и многому меня научила. Она была замужем, но детей у неё не было. Она была красивая и очень сексуальная. Мы с ней начали общаться и она объясняла мне всю подноготную женской жизни, раскрывать мне карты про своих подруг, которые ведут активную половую жизнь. Можно сказать, что дружба с этой девушкой явилась для меня переломным моментом. Под её чутким руководством я начал взрослеть.
