Владимир Жданов - Алкогольный террор. Лекции профессора Жданова

Академик Ф. Г. Углов подтверждает, что алкоголь обладает выраженными наркотическими свойствами и аргументирует это следующими фактами[7]:

«1. К нему очень быстро наступает привыкание и возникает потребность в повторных приемах, тем большая, чем в больших дозах принимаются спиртные изделия.

2. По мере потребления спиртного для достижения того же эффекта с каждым разом требуется все большая доза».

Можно приводить множество других убедительных цитат из работ известных ученых, однако без ссылок на официальные документы это будет восприниматься лишь как частное мнение отдельных ученых.

Сошлемся на официальные документы. В Большой Советской энциклопедии сказано: «Алкоголь относится к наркотическим ядам»[8]. Та же самая фраза дословно повторяется в Медицинской энциклопедии за 1961 год. В ГОСТе 18300-72 (1972 год) читаем: «этиловый спирт — это легко воспламеняющая бесцветная жидкость с характерным запахом, относится к сильнодействующим наркотикам, вызывающим сначала возбуждение, а затем паралич нервной системы».

Это положение получило международное признание только в 1975 году, когда 28-я ассамблея Всемирной организации здравоохранения вынесла решение «считать алкоголь наркотиком, подрывающим здоровье».

Увы, сегодня в российских энциклопедиях и ГОСТах алкоголь уже не фигурирует как наркотический яд. Нелепо думать, что за 20–25 лет изменились химические и фармакологические свойства этилового спирта или биологические параметры человеческого организма. Просто теперь выгоднее стало считать, что алкоголь — это пищевой продукт, чтобы продавать его в любом продуктовом магазине рядом с хлебом и молоком.

Еще чаще алкогольные изделия называют напитками, и многие наивно пытаются удовлетворить жажду с помощью пива или джин-тоника. Нередко даже медики склонны относить алкоголь к лекарственным веществам!

Если все это так, то алкоголь — это самый парадоксальный продукт, напиток и лекарство. Ведь ни один человек не пойдет грабить, насиловать, убивать, наевшись хлеба или шоколада. И никто не устроит пьяную драку, дебош, ДТП, напившись соком или лимонадом. И вряд ли кто-нибудь станет маниакально зависимым от приема аспирина или цитрамона и уйдет из-за них из семьи, прогуляет работу или потратит на них всю зарплату.

Остается понять, кому выгодно внушать нам миф о безобидном и безопасном употреблении спиртосодержащих веществ и продавать под видом продуктов алкогольный яд и наркотик. Ведь если кто-нибудь на всю страну начал бы пропагандировать «умеренное» употребление детьми гашиша и марихуаны или предлагал бы с ранних лет учить молодежь «культурно» принимать хлороформ, все бы решили, что этот человек больной или сумасшедший, которого нужно изолировать и принудительно лечить.

Увы, никто не сажает в тюрьму и не лечит людей, которые во всеуслышание перед многомиллионной аудиторией призывают употреблять по 3–4 фужера вина в день, как это сделал на Первом канале в передаче «Дети и алкоголь» упоминавшийся уже Вадим Дробиз.

Выписки из дневников

Можно сказать, что на текущий момент жизнь моя удалась. А саморазрушение алкоголем — не обидно ли это? Ведь рано или поздно все мои нехитрые радости могут быть перечеркнуты пагубным пристрастием. Иногда я вижу по телевизору — даже нищие калеки карабкаются по жизни, овладевают профессией, рожают детей, соблюдают дисциплину. Почему тогда я не дорожу тем, что у меня есть? Уничтожить свою жизнь так просто! Уже прожита ее половина, но зачем же сейчас ставить точку. В моих руках ее продолжение, и терять ее по своей вине я не собираюсь.

Известные люди без вредных привычек живут, работают, воспитывают детей, купаются в лучах своей славы, обеспечивая себе спокойную сытую старость. А кто-то ушел в расцвете славы и успеха из-за никотина, алкоголя, наркотиков. Я думаю, что к жизни, дающейся нам Богом, надо относиться ответственно. Бесы работают на ее досрочное окончание. Зачем мне уходить рано, оставив свои земные дела и предназначения? Разве моей дочери нужна другая мама? Не буду гневить Бога, распоряжаясь своей жизнью по указке сатаны. Не скрою, услышав на курсах, что спиртное — яд (тема была раскрыта во всех подробностях), я усомнилась в правильности этих утверждений. Но чем дольше я хожу туда, чем больше читаю, анализирую, размышляю, тем больше прихожу к выводу, что яд — он и есть яд.

Иначе почему любая (!!!) доза спиртного оставляет негативный след в моем здоровье? Это может быть чувство слабости, усталости, сердцебиение, отвратительный вкус во рту, возбуждение нервной системы, обостренные реакции. Это я говорю о так называемом «культурном употреблении». Об оголтелом заливании в себя большого количества яда речь не идет. Значит, при небольших дозах происходит микроотравление, а при больших — макро.

Глава 8. Всегда ли пили на Руси?

В одной из первых своих книг «Из плена иллюзий» Ф. Г. Углов убедительно развенчал, пожалуй, самую спорную алкогольную проблему, которой «опутан разум» пьющих людей. Он достоверно разоблачил миф о том, что русские люди — это вечные горькие пьяницы, что пьянство — это добрая русская традиция, оно, мол, у нас в крови и передается по наследству. Такой опасный для нации стереотип почему-то упорно внедряется в общественное сознание в последнее время.

— Владимир Георгиевич, что вы скажете по этому поводу?

— Такие разговоры — намеренная клевета на русский народ. Русские люди пьяницами стали только в последние 30–40 лет. До 1960 года мы были самым непьющим народом в странах без сухого закона. Подчеркиваю: пьянство никогда не было русской традицией!

Ярким примером любви к выпивке русских людей чаще всего служит легенда о князе Владимире — крестителе Руси. Внушается, что он был любитель увеселений и пьяного кутежа, и потому отдал предпочтение христианству при выборе государственной религии. Однако документально это не подтверждается. Скорее всего, его знаменитый ответ о том, что Русь не может жить без выпивки, был дипломатичным способом отказа послам, которые настаивали на выборе трезвой мусульманской религии.

Историками установлено, что, став христианином, князь «бодрствует и трезвится», ведет благопристойный образ жизни. Вот как пишет знаменитый исследователь истории православной церкви А. В. Карташев: «Се. Владимир, когда вводил на Руси христианство, то вместе с переменой веры более всего заботился о превращении своего народа в просвещенную, культурную и блестящую нацию по подобию Византии».

Историк Н. М. Карамзин писал, что древнерусские князья отличались трезвостью. Исследователи древнерусской культуры и литературы С. В. Веселовский, Л. Н. Гумилев, Д. М. Балашов, Д. С. Лихачев и другие показывают, что именно на годы принятия христианства приходится расцвет древнерусской культуры, живописи и литературы.

Писатель В. В. Похлебкин, изучая историю водки, не нашел в русских летописях упоминаний о пьянстве русского народа вплоть до XVII века.

В брошюре «Трезвенное воспитание в Российской истории»[9] кандидат педагогических наук С. С. Аникин отмечает:

«Трезвенное воспитание в семействе Рюриковичей доминирует на протяжении всего последующего исторического периода вплоть до времен царствования Ивана Грозного, которым было окончательно создано Русское государство, устои которого базировались на православных догматах христианства. Правители Московской Руси, в отличие от Руси Литовской и Киевской, трезвость высоко почитали и охраняли как особую ценность, корни которой питали высоконравственные народные идеалы».

Любопытно проследить этапы спаивания и борьбы за трезвость русского народа по запискам иностранцев, побывавших в России в XV–XVI веках[10].

Польский епископ Матфей Меховский, в частности, пишет: «У них нет вина… Во избежание пьянства государь запрещает под страхом лишения жизни держать в домах мед или другие опьяняющие напитки». Об этом же пишет Алберт Кампенезе в письме к папе Клименту VII.

Результаты выбора русскими людьми трезвого образа жизни не заставили себя долго ждать. В 1480 году Русь Московская получила полную независимость и вышла с победой из-под монголо-татарского ига, противопоставив трезвости татарской трезвость русскую.

Василий III увеличил Москву в честь победы трезвой Руси над пьянствующей Литвой в июле 1514 года, построив на окраине города Немецкую слободу, где новым жителям (полякам, немцам, литовцам), которые по природе любят пьянствовать, разрешено было предаваться своим национально-религиозным страстям. Об этом писал посол литовский Михалон Литвин. Далее он сообщает: