Яков Резник - Сказ о невыдуманном Левше
Едва успел Александр Матвеевич согласиться, как забойщик уже подводил его к друзьям-шахтерам. Они душевно встретили уральца.
— Добри дэн, соудруг!
— Здрав-ствуй-те!
— Наздар!
Человек двадцать, сидевшие у сдвинутых столиков, обращались то по-русски, то по-чешски, то смешивая оба языка. Каждый предлагал свой стул. Но краснощекий забойщик уже нес откуда-то лишний и усадил Александра Матвеевича возле себя.
— Пиво, славне пиво. 3 Пльзня, — предложил забойщик, огромными ручищами придвигая к Александру Матвеевичу с полдюжины бутылок и закуску.
Разговор начался с кухни. Чехи хвалили свои то-пинки — жареный хлеб, натертый чесноком, и разные кнедлики: гоускове — гарнир к мясу из вареного теста, швесткове — сладкое вареное, тесто со сливами. Александр Матвеевич не оставался в долгу, приглашал отведать уральские пельмени.
— Мой отец, Матвей Аверьянович, ловко их лепит, а я с ним наперегонки — кто больше. Сварим тысячи две сочных пельмешек — на всех хватит. Приезжайте.
Сосед справа, хорошо владеющий русским языком молодой чех, вспомнив крошечную пластинку среди экспонатов, спросил, почему на ней выгравирован копер, какое имеет отношение шахта к миниатюрам.
— Самое близкое. Горняки Урала послали меня в Москву. Я в шахтной лаборатории работаю, конструктором.
Чехов заинтересовали подробности.
Александр Матвеевич рассказал, что первую в стране лабораторию рабочего-новатора организовали инженер Ковыршин и шахтные слесари-рационализаторы Хорьков и Шаповалов, что за два года его друзья создали больше двадцати электронных схем и конструкций автоматов.
— На шахтах Буланаша установлены электронные приборы нашей лаборатории.
— Электроника?! — с ноткой сомнения переспросил молодой чех. — В вашей лаборатории ученые? Инженеров много?
— На тридцать человек два инженера: начальник лаборатории и руководитель группы оформления технической документации. Электронные схемы, конструкции автоматических приборов разрабатывают вчерашние шахтеры, рабочие-новаторы.
— Виборне! Подивне! — ликовал старейший шахтер, пенсионер из Кладно, и стал вспоминать, какую Россию он видел в двадцать втором году, когда приехал в Москву с делегацией горняков. Чехии и был в Кремле на приеме у Ленина.
Близился к концу обед, а разговор не затухал. Больше всего вопросов было о том, как на Буланаше живут-творят рабочие-изобретатели.
— Подивати се! — размечтался богатырь с Остравы и пристал к руководителю группы с просьбой отложить поездку домой — вылететь дня на три на Урал, в гости к шахтерам.
Это оказалось невозможным, и Александр Матвеевич предложил:
— Хотите, сегодня покажу и электронную аппаратуру и рабочего-новатора нашей лаборатории?
— Не на космическом ли корабле полетим? — принял это за шутку молодой чех.
— Почти...
Не прошло и двадцати минут, как чехословацкие туристы оказались в зале павильона «Промышленность РСФСР», где демонстрировались экспонаты шахтной лаборатории. Пробиться к ним, особенно к Александру Ивановичу Шаповалову, было нелегко. Его держали в плотной осаде шахтеры Польши. Им не терпелось разглядеть-прощупать новинки горняцкой автоматики, уточнить, как работает насосная станция, приборы управления ленточными конвейерами и установка беспроводной связи поверхности с шахтой.
— Александр Иванович! Товарищи чехи пришли тебя послушать! — предупредил Сысолятин товарища и сказал гостям, что это и есть руководитель группы автоматизации горного оборудования лаборатории Шаповалов, недавний шахтный слесарь.
Шаповалову пришлось извиниться перед чехами — шахтеры Польши не хотели его отпустить от себя. Но гости не были в обиде, Сысолятин заменил своего товарища. Он им рассказывал об установке беспроводной связи, говорил о том, как радиогруппа лаборатории создавала ее, как она вела себя на испытании в шахте «Буланаш-3». Он говорил о своей белозвездной птице влюбленно, делился самым сокровенным, как делятся люди только со старыми, близкими друзьями.
Молодой чех допытывался, как монтировать приемник, чтобы он был таким компактным и восприимчивым к электромагнитным волнам, и кто изобретатель динамика. Сысолятин, который охотно отвечал на все вопросы, на последний не ответил. Это не понравилось подошедшему Шаповалову.
— Не юли, Саша! Скажи товарищам: ты делал. Не скромничай!
Чехи узнали от Шаповалова, что первые экземпляры самых чувствительных и крохотных датчиков и реле ко всем рожденным в лаборатории автоматическим устройствам готовит Сысолятин. На его датчиках проводятся экспериментальные проверки идеи и схемы, созданной новаторами. Он помогает разрабатывать действующие модели новых радиоэлектронных установок, участвует в их лабораторном опробовании, в изготовлении промышленных образцов.
И еще Шаповалов рассказал гостям из Чехословакии о детстве и юности Александра Сысолятина — шахтера, воина и конструктора.
ПЯТНАДЦАТИЛЕТНИЙ ГОРНЯК
— Планер запустили, Петр Александрович!
— Елкинские... Сашина команда!
— Анна Прокопьевна! Мальчишки на крыше!
Забурлила, зазвенела сотнеголосо бревенчатая двухэтажная школа. Распахивались створки окон, барабанили каблуки по скрипящим половицам и ступенькам — хлынул вниз, во двор и на улицы Ирбитских Вершин поток ребят.
И из хат Ирбитских Вершин высыпали и взрослые и малышня. Сколько село стоит у истоков Ирбитки, такого не видывало, чтобы из дерева и бумаги живого сокола сделали.
Сначала, когда мальчишкам удалось поднять планер над крышами, он словно раздумывал: лететь или не лететь? То выискивал сизые над дымоходами дорожки, то срывался с них, раскачивался неуверенно и неловко... И вдруг, набравшись храбрости, задрал голову, скользнул на плечо невидимой восходящей волны и с ней — в весеннюю синеву!
Запрыгала на школьной крыше, заликовала пятерка ребят из Елкино — та самая, что создала и запустила планер.
— Марш вниз! — кричала со школьного двора классный руководитель шестого учительница математики Анна Прокопьевна.
Хоть и побаивались Анны Прокопьевны, а приказания ее и не думали выполнить: уж так славно парил в вышине планер, что оторвать от него глаз было не во власти пареньков.
— Сойди, пожалуйста, Саша, дело есть, — сказал совсем негромко учитель физики Петр Александрович Булгаков.
Если бы директор школы или даже отец велели ему спуститься в эту минуту с крыши, вряд ли Саша пересилил бы себя, но Петр Александрович!..
Как-то намекнул он, что школе нужен физический кабинет, слегка намекнул, а уж Саша с тремя дружками, тоже влюбленными в физику и в Петра Александровича, зачастили в механическую мастерскую шахтоуправления, становились к тискам и к токарному станку. Немудреные вещи делали: кронциркули, простейший динамометр, а как приятно, что Петр Александрович говорил на уроках: «Этот опыт мы произведем с помощью динамометра наших ребят» или еще что-то в том же роде.
Удачно получились у Саши школьные весы — маленькие, изящные, точные. Когда он принес весы в физический кабинет, девчонки не хотели их из рук выпустить. Петр Александрович при всех назвал тогда Сашу своим помощником.
Как же можно не услышать тихого голоса Петра Александровича!
Саша с сожалением оторвал взор от планера, спустился но пожарной лестнице.
— Не так запустили, Петр Александрович?
— Хорошо запустили. Но кто же найдет его? Похоже, над лесом, далеко за Елкино спустился.
— Найдем, не беспокойтесь!
И засверкали голые пятки доморощенных авиаконструкторов. Уж они-то знают каждую лесную тропку, каждую сосенку и ель во всей округе, — найдут.
Двое молодых учителей медленно шли к своему дому.
— Ты мне ребят испортишь, сверхласковый физик, — упрекнула мужа Анна Прокопьевна. — Саше надо серьезно заняться математикой, а ты все приборы да планеры...
— Твоя строгость ни к чему, Аннушка. У парня редкий талант проявляется. На что уж крючки и спицы, и те...
— И ты о крючках?! — смеялась Анна Прокопьевна. — Мало женщины уши прожужжали, и мужики начинают...
История со спицами произошла незадолго до запуска планера и действительно заинтриговала односельчан.
В субботний полдень, идя из школы домой, Саша увидел в сельмаге редкую толчею. Любопытства ради юркнул в двери, протиснулся сквозь гудящую толпу, заметил в руках у девушки покупку: толстоголовые, неуклюжие, с налетом ржавчины крючки и спицы.
Саша прыснул:
— Почем рогатины?
Девушка вгляделась: таким инструментом ни носки, ни тем более кофту не свяжешь. С досады озлилась на Сашу:
— Чего хихикаешь, тебе и таких не сробить.
— Сроблю, какие ты и не видывала. Кружева вязать будут.
— Языком лихо вяжешь, хвастуша...
Пропустив мимо ушей колкость, Саша предупредил покупательниц:
— Рукодельницы! Пальцы пожалейте. Этакими рогатинами не варежки вязать — на медведя ходить.
