Валерий Хорев - Твой нож

Характерная особенность ножей с продольно скользящим клинком — заметно б`ольшая, по сравнению с ним, длина самой рукоятки, так как требуется некоторое место для размещения пружины.

В этом семействе существует две подгруппы. В первую входят «пижонские» ножи, у которых клинок не только выбрасывается, но и ныряет обратно в рукоять от воздействия на подвижную кнопку. Их механизм хитроумен, состоит из нежных мелких деталей, взаимодействие которых построено на тонких переходах через «мертвые точки» в конечных положениях. Именно поэтому абсолютно все они ненадежны, усилия пружин малы, а клинки имеют значительный люфт для легкости хода, а говоря проще — болтаются в рукоятке.

Изделия второй подгруппы оснащены мощными пружинами без всякого реверса, и для их закрытия следует упереть острие во что-нибудь твердое и хорошенько нажать до щелчка стопора. Они проще, крепче и надежнее, однако редки.

Глава 9. Авторские ножи

«Кинжал нашего Фолко — вещь совершенно изумительная и непонятная. Откуда такой мог взяться? Кто его мог сделать?»

Как только в руках человека появился нож, тотчас обнаружились мастера, для которых все эти каменные, бронзовые и стальные штуковины стали не просто оружием или инструментом, а широким полем деятельности по воплощению собственных фантазий. Правда, в минувшие века творчество сводилось к украшению вполне утилитарных предметов, клинки которых обычно оставались нетронутыми (насечка драгметаллами и нанесение рисунков штихелем не в счет). Сегодня картина иная: художественные задачи решаются в комплексе, и авторские ножи, исполненные в единственном экземпляре (реже — как гарнитур из нескольких предметов, и никогда — серией, даже мелкой) представляют собой цельный ансамбль из фантазийного клинка, рукоятки и ножен (или подставки, если нож кабинетный).

Частично тема авторских ножей затрагивается и до, и после этих страниц, там, где обсуждаются отдельные их компоненты — рукоятки из экзотических материалов, булатные и дамасские клинки и т. д. Здесь же мы просто продемонстрируем несколько характерных экземпляров, чтобы читатель, в глаза не видевший журналов типа «Оружие», «Прорез» и других, в которых авторские ножи являются излюбленными персонажами, получил бы о них более или менее полное представление.

Безусловно, настоящий художник способен из простой железки сотворить шедевр, однако совершенно справедливо практически все авторские ножи исполняются из самых редкостных, необычных и дорогостоящих материалов, так как предназначены не для собственного любования, а на продажу богатым людям за баснословные деньги, хотя, конечно, настоящим мастером движет отнюдь не корысть, а стремление к самовыражению. Так, некоторые из работ российских умельцев приобретены фондами Оружейной палаты и некоторых других известных музеев как раритеты, имеющие национальное культурное значение. Поэтому неудивительно, когда в описании ножа фигурируют булат и дамаск высшего качества, мамонтова и прочая неординарная кость, уникальные сорта дерева, золото, серебро, платина, самоцветные камни и т. п., хотя само по себе наличие такого богатства не делает нож авторским. Если купить в магазине охотничий кинжал и заменить деревянные накладки цельными рубинами, он так и останется серийным кинжалом, хотя и супердорогим.

Как правило, автор высокохудожественного ножа сам не изготавливает его клинок, потому что проще заказать его известному кузнецу с гарантией задуманного рисунка, прочности, формы и других параметров. Остается приложить огромный объем чисто ювелирной работы — и на выставку! Правда, есть уникумы, что сами проходят тернистый путь от горна до штихеля.

Давайте посмотрим.

О. Гущин. Кабинетный нож «К-10».

Клинок — Е. Асеев (дамаск). Бивень мамонта, белый металл.

А. Мешков. Охотничий нож «Абаш».

Булат, серебро, золото, бивень мамонта, моржовая кость.

Э. Скворцов. Кабинетный нож «Прикосновение огня».

Клинок — Н. Забелина (дамаск). Эбеновое дерево, обсидиан.

А. Мешков. Охотничий нож «Фамильный».

Сталь, серебро, золото, бивень мамонта, аквамарин.

Е. Ефимова. Кабинетный нож «Мое».

Клинок — А. Курбатов (дамаск). Бивень мамонта, клык моржа.

А. Колесников. Кинжал «Жало».

Клинок — Е. Асеев (дамаск). Змеиное дерево, эмаль, хризолит.

В. Костенко. Кабинетный нож «Черная пантера».

Клинок — Е. Асеев (дамаск). Эбеновое дерево, макасар.

Великаны, карлики и прочие курьезы[20]

«Tout ce qui n`est pas naturel est imparfait.[21]»

О, скользкий бес дизайна и буйной фантазии! Гонимые вечным демоном, все новые и новые мастера пускаются в свободное плавание по коварным волнам оружейного моря под парусами гордыни, порождая в результате то неких жар-птиц с семью лиловыми хвостами, то отвратительных монстров. Все их изделия роднит одно общее свойство: в них форма настолько довлеет над практическим назначением, что говорить о какой-либо функциональности просто смешно. Когда тяга к украшательству теряет меру и выходит из берегов, знаменитые мастера древности начинают корчиться в гробах — а уж они-то знали толк в холодном оружии во всех его аспектах: и боевом, и хозяйственном, и художественном. Кто сегодня рискнет назвать непрактичной роскошную толедскую шпагу, посредством которой отправлено в лучший мир несметное количество и грешных, и вполне безвинных душ? Наряду с блистательной внешностью, со всеми этими бриллиантовыми эфесами и ажурными, точно орхидея, гардами, абсолютно все ее детали имели строгое и ясное предназначение, и просто так не добавлялось ни единого завитка. Но взгляните: вот плод бессонных ночей вполне квалифицированного нашего современника, известного мастера Г. Хиббена, названный им «Двойная тень»:

Контур оригинального кинжала подчинен единственной цели: создать броское произведение по канонам современного дизайна. И цель блестяще достигнута. Однако есть маленькие, досадные мелочи, делающие данный предмет совершенно непригодным для чего бы то ни было, кроме потрясения неискушенных зрителей. А именно: и крестовина гарды, и головка рукоятки оснащены такими острыми гранями, что не поранить собственную руку представляется задачей почти невыполнимой (разумеется, если речь идет о настоящих, сильных ударах, а не о разглядывании ножа в тиши кабинета). Круглая форма самой рукояти не дает возможности вслепую определять ориентацию плоскости клинка в руке, а также располагает к прокручиванию последнего в ладони. Сам клинок, хотя и обладает достаточной прочностью из-за солидной толщины пластины, не пронзит сколько-нибудь ощутимое препятствие, так как два острия, естественно, удваивают усилие прокола, что в компании с непрактичной рукояткой и острым затыльником задает владельцу неразрешимую задачку. Таким образом, основное свойство всякого кинжала — колоть врага — сходит на нет. Резать же подобным орудием попросту неудобно, как и любым широким ножом, у которого острая кромка вынесена далеко от оси симметрии. В итоге мы имеем идеально декоративную вещь с претензией на откровение в оружейном деле, то есть типичный курьез.

Вероятно, вдохновившись первым успехом, мистер Хиббен решил развивать идею дальше и создал целое семейство монстров, которыми режиссеры полюбили оснащать маньяков и сатанистов для вящего ужаса. Насколько хороши эти порой даже изящные вещицы в деле — умолчим, но с виду — воплощенный кошмар.

Помимо экспериментов с внешним видом, оружейники во все времена любили потешиться с размерами и пропорциями, то сооружая перочинный нож величиной с хороший двуручник, то втискивая три дюжины разнообразных клинков в габариты изящного брелока, радующего глаз чистотой исполнения и миниатюрностью. Эти прелестные игрушки призваны украсить собою наше бытие, выполняя одновременно кое-какие полезные функции, чего, впрочем, от них не очень-то и требуют. Вот пример подобного изделия:

Кроме того, в последние годы становится модным изготовление кремниевых ножей по технологии каменного века. Оказалось, что они обладают многими удивительными и полезными качествами, недоступными стальным клинкам. Так, их феноменальная острота и твердость сохраняются даже тогда, когда самый первоклассный нож потребует основательной переточки. Например, при снятии шкур животных (особенно лосиных) любая сталь теряет «кромку» очень скоро — но только не камень. И еще — врачи с радостным изумлением обнаружили, что хирургические операции, выполненные при помощи обсидиановых скальпелей, буквально обречены на успех. Раны, нанесенные каменным острием, заживают в несколько раз быстрее обычных, гораздо менее болезненны, асептичны и к тому же не оставляют безобразных лиловых рубцов.