Григорий Лапшин - Автостопом через Африку
Тут пора заметить, что привычных нам адресов в Судане нет — если ты такой богатый, то заведи абонентский ящик на почте и сам заходи за письмами. При поисках дома указывается только некий район, он у меня был написан арабскими буквами в записной книжке. Доктор долго ездил по бесконечной одноэтажной темной деревне, но я путался как сорок разбойников в известной сказке. Помогло, что рядом с адресом, Мухамед написал и свой домашний телефон. Доктор высадил меня у магазина, еле уговорил его уехать домой. Из магазина позвонил на вписку, по-русски не понимают, помог продавец — через 10 минут пришли четыре женщины в разноцветных платьях и стали неподалеку, перешептываясь. Хозяин магазина уже угощает меня бутербродами и холодной колой.
— Эй, посмотри, это не за тобой пришли? — Показывает он мне на группу женщин.
— А я откуда знаю, может и за мной… — Дома-то я видел их лишь мельком и без платков.
— Эй, вы! Что стоите? За русским пришли? — Одна из девушек тихонько кивнула и сделала шаг вперед.
— Так забирайте этого, других здесь нету. — Шутя командует мой новый друг, хлопая меня по плечу. — Иди сними — не пропадешь, если Аллах даст.
— Спасибо за угощенье. Я пошел.
Женщины молча пошли мимо бесконечных темных заборов и через три поворота привели меня в знакомые ворота, где сидит довольный Лекай с арбузом на коленях.
— Ну вот и слава Аллаху! А где же Мухамед?
— А нету его еще.
— А ты как дорогу нашел?
— Да так же как и тебя, меня его сестры привели! — Улыбается Сергей. — Вот, по дороге арбуза стрельнул.
Наш вписыватель пришел только после девяти часов, опять получился поздний ужин с долгими разговорами. Назавтра нас пригласили на небольшой пикник со студентами, желающими пообщаться на русском языке.
На следующий день посещали музеи, интернет-центр. Сфотографировали настоящего живого крокодила в вольере. Это был единственный живой крокодил, которого нам посчастливилось увидеть своими глазами на всем протяжении Нила, от устья до истока.
В специальном студенческом офисе решил сделать себе «международную карточку учителя». У нас в России, в последнее время широкое распространение получил «международный студенческий билет» — ASIK. Он дает множество скидок для студентов в музеях западных стран, а так же на некоторых железнодорожных и авиалиниях. А вот аналогичной карточки для учителя, в России я пока не встречал. Стоило удостоверение 25 000 суданских фунтов (10 долларов), но я как раз и беспокоился о том, на что бы потратить суданские деньги — скоро в Эфиопию, а деньги почти не тратятся!
Вечером состоялся обещанный «пикник со студентами». Впятером уехали автостопом в Хартум-Северный и расположились на травке в парке. Студенты расспрашивали о жизни в Москве, мы подробно и откровенно отвечали. К концу пикника между нами исчезло то напряжение, которое бывает с «людьми из другого мира» и мы тоже задали множество вопросов. Там где студентам не хватало знания русского языка, Мухамед делал «литературный перевод» на арабский.
— Скажите, пожалуйста, — Подняла изящную руку, набравшись храбрости, самая скромная студентка — А как в России знакомятся парень и девушка? Как молодые люди находят своего будущего супруга?
— Ну… на этот вопрос вам лучше ответит Сергей, он, как женатый человек, лучше знает.
— Перевожу я на товарища ответ на вопрос этой импровизированной прессконференции.
— Ну, как знакомятся… Просто знакомятся, потом встречаются, потом женятся. Что тут рассказывать? — Смущенно говорит Сергей.
— А почему бы об этом не рассказать Мухамеду, он же уже шесть лет прожил в Пятигорске, и не хуже нас изучил этот вопрос! — Подкалываю я аспиранта, выручая Сергея.
— Э-э. Нет. Я то, конечно, мог бы рассказать. Но ведь я не русский. Так что, давайте, отвечайте сами. — Заулыбался белыми зубами Мухамед, самый старший из всех нас по возрасту.
— Хорошо, я расскажу все, как есть, но только потом вы честно мне расскажете, как это происходит в современном Судане, договорились?…
В общем, «встреча прошла в дружественной и доверительной обстановке». На прощанье, уже в темноте, стали фотографироваться на память со вспышкой. Но на фотоснимках хорошо видны только двое белых иностранцев, а вот суданцы, из-за своей природной черноты совершенно сливаются с темным фоном.
Ночевать поехали на новую вписку к студенту, на южную окраину Хартума.
Глава 15-я
Трехсторонние политические переговоры при посредничестве воронежского самогонщика.
— Суданские полицейские. — «Холодная вода — спать нельзя!»
13-е сентября посвятил осмотру музеев. К сожалению, в этот день опять были перебои с электричеством, и музеи были закрыты. Но в некоторые все же нас впустили охранники, а потом вяло требовали денежное вознаграждение и удовлетворились российскими открытками.
Возле многих офисов в Хартуме, прямо на тротуаре, стоят большие клетки с дизельгенераторами. Каждый раз, когда пропадает электричество, а это случается по несколько раз в день, улицы наполняются грохотом, воем и гарью многочисленных двигателей. Но благодаря такому агрегату, я смог отослать из интернет-кафе письмо, указав в нем телефон нашей вписки.
Вечером мне позвонила мама. Из России звонить в 2,5 раза дешевле, чем в Россию из Африки.
При разговоре слышно было хорошо, вот только слова долетали с задержкой в двадцать секунд.
Этой ночью в Хартуме была гроза с пылевой бурей, которая загнала нас со двора в дом, пришлось закрыть все ставни и двери. На улице, с огромной силой, проносились тучи пыли и песка, так что даже перебежать через двор до туалета было проблемой. Под утро песчаная буря превратилась в дождь и похолодало аж до +20 градусов. Жуткий холод для местных жителей!
Вчера вечером до нужного дома меня довез инженер, который получал образование в Ростове-на-Дону. На закате сидим во дворе, пьем чай с родителями студента. Открываются ворота и входит еще один типичный суданец, сам черный, а одежды белые, и с порога заявляет по-русски:
— Привет, Россияне! Самогон пить будете?
— ??? Ты что, тоже учился в России? — Догадался я о происхождении самогоноварения в Хартуме.
— Да. В Воронежском политехническом университете. Так пойдем ко мне, самогона налью, что вы здесь сидите? …
— Это, а … как же шариат? «Сухой закон»?!
— Да бросьте вы! Фигня все это… — Улыбаясь заявлял на чисто русском языке мусульманин-самогонщик.
С трудом удалось отделаться в тот вечер от воронежского самогонщика. На следующее утро он пришел продолжить общение.
— Вы говорите, что дальше в Эфиопию едите?
— Да. У нас уже есть эфиопские визы в паспорте, завтра выдвигаемся на юг, в Гедарефе у нас стрелка с товарищами.
— Эфиопия совсем другая страна, не как Судан.
— А ты там был? Говорят, там православие… да и предки Пушкина оттуда родом…
— Нет, я там не был. Но у меня здесь недалеко друг есть, он из Эфиопии.
— Слушай, здорово как! А давай мы попросим твоего друга составить нам небольшой разговорник из нужных фраз на эфиопском языке. И хорошо бы еще вот эту путевую грамоту перевести на амхарский язык.
— Пойдем, попробуем.
Сергей Лекай, попрощавшись со всеми, поехал на юг, а я, с двумя русскоговорящими суданцами пошел общаться с арабско-говорящим эфиопом. Сей человек, немного светлее кожей чем суданцы, работал в кафе на окраине улицы. Довольно большая толпа сбежалась смотреть, как я составляю амхарский разговорник. Я называл фразу на арабском, эфиоп говорил ее на амхарском, я записывал русскими буквами на бумагу. Иногда русскоговорящие студенты помогали мне переводить с русского на арабский.
Примерно через час расспросов, выяснилось, что наш собеседник, собственно, не из Эфиопии, а беженец из Эритреи. Это молодое государство много лет воюет за независимость от Эфиопии, на манер нашей Чечни. Советский Союз оказывал Эфиопии военную помощь, и именно советские самолеты разбомбили дом моего собеседника и вынудили его бежать с Родины. До сих пор на многих советских картах нет государства Эритрея, хотя они отделились от Эфиопии еще тридцать лет назад. Пришлось мне улаживать политические разногласия в российско-эритрейских отношениях:
— Твоя страна давала эфиопской армии очень много оружия, ракет, танков и самолетов.
Очень много людей на моей родине погибло от вашего оружия — Обвинял поначалу беженец меня и всех русских людей в моем лице. Толпа возмущенно загудела.
— Но мое государство не спрашивало у меня разрешения, когда передавало эфиопам все это оружие! Ведь очень часто правительство делает что-то, не интересуясь мнением народа. Вот тебя, Мухамед, — обращаюсь я к своему суданскому другу, — Тебя спрашивают когда бомбят города на юге или оказывают военную помощь другому государству?
