Николай Курдюмов - Мой сад. Максимальный урожай легко и просто
На юге, в сухих степях, сады в верхней части склона уже с июня мучаются от засухи и жары. Тут лучшее место – нижняя половина холма и подножье. В сырых северных зонах – наоборот, лучше верхняя половина холма. В средней зоне сады хорошо растут и на разных склонах, и на равнинах – везде, кроме ветреных вершин и впалых низин.
4. Возвышенности. Холодные массы воздуха скатываются с них в низины. Насколько это важно, показывает пример из того же «Плодоводства». Сравнивались две деревни в Самарской области – в низине и на соседней возвышенности, на 77 метров выше. Абсолютный минимум мороза вверху –36 ºС, а внизу –49 ºС. И безморозный период в низине в среднем на 30–40 дней меньше (!), чем в верхней деревне. И заморозки все – внизу. Понятно, кто к кому ездит за фруктами?
5. Защищенность от ветров. Ветер – главная беда всех садов как на степном юге, так и в Сибири. В жару сильный ветер увеличивает испарение воды листьями и почвой в разы. Морозный ветер иссушает ветки в разы быстрее, чем просто мороз. Собственно, в ветреных зонах деревья не «вымерзают», а иссыхают от морозного ветра.
У нас в районе граница четкая: возле предгорий – сады, а выйди в степь хоть на десять километров – шансов почти нет. Ну, разве что сажать ветрозащитные лесополосы (а попробуй их там быстро вырастить!) или прятать деревья под стены домов. Высокий забор для южных персиков под Ростовом – как снег для груш в Новосибирске. Все, что высунулось над забором – отмерзло, а все, что ниже – в плодах. И так три года из четырех. В общем, нашел безветренное место – считай, переехал километров на триста-пятьсот южнее!
У нас есть место, собравшее все вышеперечисленные достоинства: поселок Черемушки по пути на Саяно-Шушенскую ГЭС. Микроклимат там такой, что растут черешни, и даже грецкие орехи не каждый год подмерзают (рис. 42).
Рис. 42
Но таких мест очень немного. Поэтому одновременно с садом, а еще лучше – заранее, сажайте защитные лесополосы – ветроломы в 3–4 ряда. Точнее, сейте. Очень быстро растут сеянцы маньчжурского ореха, маньчжурского абрикоса, в нижний ярус – уссурийской сливы, степной вишни. Но не меньше должно быть и хвойных: сосен и кедров. Только они отсекают ветер зимой.
Мой личный опыт с острова: сосны, посаженные в три ряда через метр друг от друга, конкурируя за свет, быстро устремились к солнцу и без всякого ухода за десять лет создали почти непроходимую изгородь высотой 7–8 м с грибами и птицами. Получилась отличная ветроломная полоса, работающая во все времена года.
6. Близость города. С точки зрения теплотехника город – огромный каменный костер, горящий всю зиму. Дома топят в любом климате, даже в Сочи. И каждый день ВСЕ тепло отопительных приборов излучается и улетает в воздух! Представили? Плюс тепло солнца, накапливаемое за день стенами домов. Плюс парниковый эффект от смога и углекислого газа. И вся эта теплая воздушная масса с господствующим ветром ползет на пригороды. Город в 200 000 населения греет 8–10 км пригорода, миллионник – до 30–40 км. Значит, теплее всего в частном секторе самого города. Особенно между городом и крупным водоемом. В Краснодаре, между городом и Кубанским водохранилищем, спокойно зреют виргинская хурма и даже киви с морозостойкостью в –16–18 ºС! А в соседних станицах – даже не надейся, только с укрытием. Подветренным пригородам не везет: тут на 4–7 ºС холоднее, чем в городе. Для нас, садоводов, это очень много!
7. Хороший почвенный дренаж. Там, где вода застаивается и долго стоит близко к поверхности почвы, у сада почти нет шансов. Даже на юге в таких подтопляемых местах растут только семечковые, и то с трудом. Косточковые просто вымокают. На таком «мочаке» вместо подпочвы часто образуется подобие плотного черного ила – глей. Он для корней ядовит: в нем нет воздуха. Но и без глея в такой почве слишком мало кислорода.
В суровых зонах опасно и просто близкое стояние грунтовой воды. Весной это – подтопление, а во второй половине лета избыток влаги задерживает созревание древесины.
Вот почему склоны предгорий так густо покрыты мощным лесом. И даже дикий маньчжурский абрикос растет именно на крутых склонах. Засуха ему не страшна, а вот застой воды – смертелен.
…Это – только основные признаки благоприятных микрозон. По идее, чем больше их наберете на своем участке, тем лучше. Только учесть их нелегко. Даже определить – уже надо быть специалистом! Одних глаз тут мало. Что делать?
Многие советуют спрашивать у опытных садоводов. Спрашивайте. Но знайте: опытные садоводы – народ особый. Особенно сибиряки. Никто вам не скажет, что он живет в особо мягкой микрозоне. А скажете ему – обидится на всю жизнь! Каждый уверен, что живет в самом обычном, то есть жутко суровом климате. А что сад такой вырастил – так это результат многолетнего опыта, пытливого ума и трудолюбия. Соседи-то не вырастили! По себе знаю… До сих пор неприятно, когда читаю: «весь успех Железова – в его микрозоне».
А вот поспрашивать о сроках посадки и созревания разных культур – это дело. Когда созревают первые огурцы, томаты, кабачки? Где раньше? Есть и плодовые культуры, указывающие на особый микроклимат. Например, вишня Владимирская – древовидная. Она есть почти везде, и урожаи дает, но стабильно плодоносит только в микрозонах. Ну, а уж явное «райское место» видно издалека: шелковицы, виноград плетется, много разных груш и вишен, а то и грецкий орех торчит, и даже не сильно обмерзший.
…В горах есть еще одно явление, бесценное для садоводов – фены. Теплые сухие ветры, дующие с перевалов по долинам рек. Фен, которым сушат волосы – от того же корня. Образуются они благодаря притоку воздушных масс «с материка», в Сибири – в основном с запада. Масса упирается в хребет, переваливает его и как бы всасывается вниз по долине. А чем ниже, тем давление атмосферы больше. Поток воздуха все больше уплотняется, сжимается – и нагревается. Очень много фенов на Кавказе. Но еще больше – на Алтае. Алтай называют «теплым островом посреди холодного материка». А еще – «Сибирским Кавказом».
Гляньте на карту Алтая. В Телецкое озеро впадает река Чулышман. Ее долина «выдувает» фены четыре месяца в году! На берегах озера есть террасы, на которых обычная зима – не выше –20 ºС. Там растут даже грецкие орехи! На кордоне Беле до сих пор жив промышленный яблоневый сад советских времен (рис. 43 и 44). А рядом с озером, на Бие, – обычные сорокоградусные зимы. Не так много, но есть фены и по долине Катуни, и многих ее притоков. Есть они и у нас в Хакасии – на восточных склонах Кузнецкого Алатау, в верховьях Чулыма. Но до Енисея они уже не доходят.
Рис. 43
Рис. 44
Скажете: а что ж ты о снеге не упомянул? Снег – конечно, хорошо. Значит, осадков, влаги много, как в Томске или Междуреченске. Под снегом удобно и деревья на зиму прятать. Но это палка о двух концах. Косточковые в снегу выпревают, особенно абрикосы. А у нас, в малоснежной зоне, им хорошо. На хороших подвоях они везде влагу найдут. Да и соблазна лишнего нет расслабляться. Рассчитываешь на снег – а вдруг он вовремя не выпал?.. Саяногорск – почти бесснежное место. Может, это и было нашим главным козырем? Будь у нас полтора метра снега – смогли бы мы абрикосы со сливами приручить? А главное – захотели бы?..
Ну, а что же делать тем, у кого уже есть земля, и место далеко не самое благоприятное? Тут три выхода. Если садоводство для вас действительно много значит, вы все-таки поменяете место – найдете более хорошее. Если нет – просто ограничитесь цветами, черемухой и надежными полукультурками. Третий путь – пытаться улучшать место, насколько возможно. Отводить лишнюю воду, создавать защиту от ветра. Немного шансов, возможно, прибавите. Но стоит ли это ваших усилий – решать вам.
«Весь успех Железова – в его микрозоне»
Что сибиряку – баня, то европейцу – смерть!
Сколько перьев, и моих в том числе, сломано в спорах о климате Минусинской котловины, Саяногорска и конкретно моего сада в Красном хуторе! Почему? Да потому что глядим по-разному. Мои зауральские оппоненты точно знают: «Минусинская котловина – особо благоприятный регион
Сибири». Что это значит на деле, никто их них не пытается уточнить, хотя мои ворота для всех открыты. Саяногорск для них – чуть ли не Украина. Соответственно, и публикации моих многочисленных гостей там, по ту сторону Урала, воспринимаются с недоверием. Я тоже прекрасно знаю: у нас теплее, чем в Томске или даже в Красноярске. Но для меня важно и другое: здесь никто до нас не выращивал настоящих фруктовых деревьев. Мы, любители, смогли то, что столичная наука не считает возможным – создали целый район процветающих садов с разнообразием десертных фруктов.
