Диана Морьентес - Билет на солнце, или Сказка о потерянном времени
— Вы же понимаете, что эту номинацию мы возьмем легко! — предупредила Наташа свою команду за пару секунд до их выхода.
Вот этот номер — действительно, Наташина гордость. Ох, как самоотверженно она их учила! Как открывала в них новые возможности их голосов! Только бы нервы сейчас никого из них не подвели!
Музыку для этой песни записали «Хартбиты», и сейчас звучал проигрыш. Волшебные барабаны Ольги с первых же секунд подчиняли себе ритмы всех сердец, бьющихся в пределах громкости звука. Грубая, требовательная бас-гитара повзрослевшего Игоря диктовала тон и гармонию всех остальных звуков. Клавишную партию исполнил ди-джей Данил — и сейчас, услышав собственную работу, улыбнулся Наташе, стоящей по другую сторону от сцены, показав ей жестом, как будто играет прямо сейчас на невидимом фортепиано. Она оттопырила большой палец. Любила его в этот момент так сильно, как никогда раньше!
Исполнителей главной партии было двое: худой сутулый мальчишка из 9 «А» отлично читал рэп в куплете, а потом они вдвоем со спортивным парнем из 11 «Э» — экономического — разными голосами перекликались в припеве, удобряемые шикарным трехголосым мужским «бэком».
Возможно, они немного обошли договоренности с Тамарой, но Наташа решила усилить выступление за счет чисто рокового исполнения припева. Пацаны с удовольствием учились у нее экстрим-вокалу, скрупулезно и без лишних выёживаний выполняя смешные упражнения по тренировке голосового аппарата. Она учила их делать опору дыхания косыми мышцами пресса, аккуратно учила расщеплению, драйву и скримингу, учила по-разному расходовать объем воздуха легких, и через несколько недель у них стало получаться орать голосом Честера из Линкин Парка. Они были в восторге, как и три сотни постоянных зрителей в актовом зале! Естественно, и толпа на площади не осталась равнодушной: «хартбитовские» особенности музыки всегда были по вкусу молодежи, а раскушав еще и мощный, объемный припев, вся эта человеческая масса у подножия Университета и Администрации зааплодировала и восторженно завизжала. Тамара Владимировна издалека глянула на Наташу и одобрительно кивнула: рэп и рок, убойное сочетание.
Четвертая номинация была сложна даже для самой Наташи; понятное дело, что и научить она толком никого не смогла. Джаз, например, и вовсе такой сложный стиль, где, кажется, без изначальной одаренности особого класса не покажешь. А вот Тамарина девочка исполнила восхитительный блюз, играя голосом и демонстрируя свои потрясающие возможности, обрамленные не одним годом обучения классическому вокалу. Ей подыгрывал гитарист, и они по праву взяли эту победу. Счет стал 2:2.
Ведущий объявил небольшую паузу перед финальными выступлениями обеих команд. Для фона включили громкую современную попсу, толпа с радостью воспользовалась возможностью заняться своими делами и медленно стала расползаться в стороны. В уголке широкой бывшей автостоянки перед площадью собрались веселые очереди в туалеты. Многие были не по погоде раздеты, щеголяя расстегнутыми настежь куртками, хотя в темном ночном воздухе было хорошо видно, что любые разговоры сопровождаются паром изо рта.
Наташа давала последние советы своей массовке, пытаясь перекричать музыку площади, а Максим Викторович успокаивал эту же массу с другой стороны.
— А вдруг, я все сделаю правильно, а остальные стормозят? — это был основной страх подростков.
— Вспоминайте игры на доверие, которые мы проходили на воспитании, — отвечал директор школы.
— Главное, выполняйте СВОЮ работу хорошо, — говорила Наташа другой части ребят. — Вы ВСЕ знаете, где надо вступить, музыка написана под вас, вы не ошибетесь. Не ориентируйтесь на остальных. Ориентируйтесь только на свой квинтет.
Эти квинтеты Максим Викторович назвал «пентами», он же и расставлял их по площади, пока Наташа делала вид для Тамары Владимировны, что они ничего не замышляют. Ребятам предстояла актерская работа: вести себя так, словно они такие же простые зрители, как и все остальные — а потом вдруг как запеть! В актовом зале на репетициях получалось вообще крышесносно, но здесь открытое пространство, нет такого эха, к тому же, у Тамары на финалку припасен Клим… Только сейчас у Наташи разыгралось волнение. Клим — серьезный соперник. На репетициях «Хартбитов» он уже научился большему, чем с Тамарой в школе.
Снова пафосно объявлялись спонсоры и суть данного мероприятия — Данил и раньше никогда за словом в карман не лез, умея вести вечер профессионально и качественно, создавая веселую атмосферу и поддерживая интригу.
Когда запел Клим, Наташу в который раз передернуло — такой голос! Она глянула на сцену сквозь прозрачные двери университетского холла, увидела Клима со спины и удовлетворенно расслабилась — он еще не умеет вести себя на сцене. Он просто поет.
Странно, что Тамара не подобрала для этого голоса другую песню — это была красивая мелодичная попса, хотя с его возможностями он легко бы вытянул шикарный мощный рок. Впрочем, Тамара никогда не умела сочинять рок, в школе этим занималась Наташа, придумывая и тексты, и партии для каждого из инструментов, напевая их для барабанщицы, гитариста и клавишника.
— Блиииин… — трепетно переглядывались десять Наташиных вокалистов, слушая голос Клима. Их уверенность в себе сильно пошатнулась.
— Не надо, не надо! — возражала Наташа. — Наше выступление будет ничуть не хуже!
И отведя в сторону, пыталась дать последние наставления ученику, которому предстоит в одиночку начинать их номер красивой медленной речью, ускоряя темп к началу куплета. Такая ответственность для пятнадцатилетнего мальчишки!
— Марк, сосредоточься на том, что я тебе сейчас скажу. Тебя никто не экзаменует. Ты никому ничего не должен. Зрители не платили денег за билеты, они пришли сюда просто повеселиться. И мы тоже. Расслабь тело, расслабь плечи. Помечтай. Ты знаменитость, и даешь единственный концерт в этом городе. Тут собрались тысячи твоих фанатов. Девчонки визжат от восторга, когда новая твоя фотка появляется на фан-сайте. Тебя цитируют, собирая все твои высказывания, и восторгаются твоей мудростью. Даже если ты и сделаешь что-то не то, они не смогут оценить тебя объективно, потому что они уже заранее любят тебя. Но ты все равно постарайся показать высший класс — на ТВОЙ взгляд, ради своей собственной похвалы.
Как играть голосом, она ему уже достаточно объясняла на репетициях. И Марк не подвел. Под низкое гудение бас-гитары, медленно идя по сцене с микрофоном в руке, он отчитал вступление спокойным уверенным тоном:
— Жизнь полна парадоксов. Мы чувствуем себя одинокими в шумной толпе. Наибольшую боль причиняют не враги, а друзья и любимые. Мы много знаем о космосе, но не можем разобраться в себе. И самое дорогое невозможно купить за деньги. Кто-то верит в Бога, кто-то верит только в себя… А кто-то — верит в вас.
Наташины пенты в массовке начали потихоньку хлопать ладошами в такт набирающей обороты музыке. Каждая пятерня стояла довольно далеко от других пент, и окружающие могли слышать только одну, самую близкую к ним, кучку. На них никто не обращал пока особого внимания, в разных координатах площади все понимали это одинаково: ну, просто компашке весело, вот они и прихлопывают, дурачатся, тут все такие.
На сцену к Марку, по одному, медленно вышли трое парней, по-разному одетые, непохожие, уникальные, и, перебивая друг друга, едва ли дослушав до точки, в стиле «Хартбитов» патетично выдали:
— Ты можешь лицемерить и лгать— Твои следы на песке все равно скоро смоет волной.— Ты можешь сидеть и ждать,Пока то, что нужно тебе, ни присвоит кто-то другой.— Ты можешь беспечно верить,Что кто-то решит за тебя.Что кто-то следит за тобой по ту сторону линии жизни.
Они не танцевали. Напротив, пропев, или даже, точнее, проговорив свою фразу, каждый парень замирал, чуть опустив голову и мрачно окидывая проницательным взглядом зрителей перед собой. В реальности, они мало что видели, ослепляемые прожекторами и нервами, но со зрительских мест ощущение было, будто на сцене — люди будущего, читающие мысли на расстоянии и обладающие гипнозом. Еще и этот густой туман на сцене… Четверо парней стояли, как настоящие пришельцы, только что приземлившиеся из космоса, но почему-то в странной одежде: обычной, повседневной. Один — интеллигент в сером классическом костюме; второй — «ботаник» в свитере и узких примитивных джинсах; третий — модник, метросексуал; четвертый — качок в спортивном костюме…Пенты начали еще и притоптывать: топ-топ-хлоп, топ-топ-хлоп… Окружающие стали недоверчиво коситься на них: если это просто дурачество, то почему эта компашка не хихикает?
К артистам на сцене присоединилась следующая троица, которая была уже более эпатажной: рокер в кожаной куртке с множеством заклепок, цветастый мальчик-неформал в широких радужных штанах с карманами на коленях и гот в черном плаще. Точно так же, как и предыдущие «ораторы», выходя по очереди, они исполняли свои партии уже более громкими, уверенными голосами, наращивая нервное напряжение в помощь ночной тьме, которая сама не справлялась.
