Tasha 911 - Дверь скрипит, если…
Ты не был уверен, что поступаешь правильно, но она заслуживала правду. Не в память о том, что было, а потому, что эта девушка принадлежала к тем немногим людям, которые хоть иногда понимали, что творится у тебя на душе.
— Снейп.
Джинни потрясла своей пустой фляжкой и хмыкнула.
— Да, тут надо, в общем, на абсент переходить. — Она встала. — Пойду найду открытый с утра паб. Гм, Снейп…
— Шокирована?
— Слабо сказано. Я еще не поверила. Мне надо это обдумать.
Вы не жали друг другу руки на прощание, не каялись в былых грехах, но на душе было так скверно, что ни Гермиона, ни Рон, ни даже нагрянувшая вслед за ними миссис Уизли уже не могли вывести тебя из заторможенного состояния, когда кричали, что ты дурак, жестокий к себе и другим. Джинни не сказала этого, причинив этим боль, словно подтверждая мысль: «Ничего нового. Гарри Поттер всегда был идиотом, и этого уже не изменить. Он не вправе питать иллюзии, что однажды обретет покой».
***
За неделю тебе пришло три сотни писем. Среди них были гневные и сочувствующие, но попадались и предложения по возвращению твоей беременности. Совершенно немыслимые, но ты не стал бросать в огонь ни одно из писем, несмотря на возмущение так и не наоравшейся вволю Гермионы.
— Гарри, я лично убью тебя, если ты согласишься хоть на один из этих чудовищных экспериментов!
Ты игнорировал ее и преступно радовался тому, что Рон, вынужденный ходить на работу, смог уговорить отца держать дома гневную миссис Уизли, а в помощь Гермионе, взявшей отпуск по уходу за чокнутым другом, прислал немногословного покладистого Невилла. Тот, слава Мерлину, ставить тебе диагнозы не собирался, больше занятый распугиванием репортеров, имевших глупость помять кусты твоей живой изгороди и вывести этим из себя тихоню Лонгботтома.
— Представляешь, союз магов с нетрадиционной ориентацией прислал мне письмо с просьбой поделиться результатами исследований в случае успеха.
— Не уходи от темы! — Гермиона осеклась. — А у нас есть такой союз?
— Они быстро организовались. Может, мне возглавить их движение?
— Кингсли и так готов тебя избить. Журналисты рвут его на части, обвиняя министерство в замалчивании истории с твоим превращением, а родовитые маги орут, что своим поведением ты попираешь нравственные устои магического сообщества.
— Думаю, Малфой орет громче всех?
Учитывая, что Люциус перестал появляться в твоем доме, можно было предположить именно такое поведение с его стороны.
Гермиона взяла «Пророк».
— Нет, его фамилия тут не значится.
В этот момент в дверь постучали, и ты дернулся, хватаясь за палочку.
— Если это опять Скитер…
Подруга встала.
— Ты сам заварил эту кашу, теперь не жалуйся. Пойду открою дверь. Невилл бы не пропустил в сад посторонних.
Возразить было нечего. Вот только визитер, которого впустила Гермиона, тебя удивил. Это был Драко Малфой. Стоило заметить, злой, как сто чертей, и, кажется, готовый побороться с министерством и твоими друзьями за право прикончить милого парня Гарри. Бросив взгляд на стопку писем, он скривился.
— Вижу, твоя скандальная слава растет, Поттер. Впрочем, об этом позже. Ты должен немедленно пойти со мной.
— Что-то с Северусом?
Малфой уже шел к тебе через комнату. Нажав на глаза змеиной головы, украшавшей набалдашник его трости, похожей на ту, что носил Люциус, Драко прижал один конец этой дурацкой палки к твоей груди, и ты почувствовал рывок портключа. Вы стояли у кованых ворот особняка Малфоев. Взмахнув палочкой, слизеринец снял с них защиту и быстрым шагом направился к дому. Ты вынужден был побежать за ним — ну хотя бы потому, что на улице было холодно. Да и любопытство терзало. Ты мог примерно сказать, кого и чем выводил из себя, но Драко в твоем списке обиженных вроде не значился. Ему бы сейчас злорадствовать, но Малфой орал похлеще Гермионы:
— Это не укладывается ни в какие рамки. Может, отца ситуация и забавляет, но у меня уже сил нет терпеть, когда в мой дом вламываются одни придурки, устраивают дуэль с другими и в результате разносят мой любимый серый кабинет, уничтожив коллекцию эксклюзивных метел. Потом они, как ни в чем не бывало, пьют отцовский коньяк, а когда он кончается, переходят на виски. Если это будет продолжаться теми же темпами, за год в Британии изведут все спиртное!
Ты ни черта не мог понять.
— Да кто они?
Драко распахнул входную дверь и, вцепившись в твое плечо, потащил за собой через холл в столовую, потом в гостиную и оттуда в кабинет, где в бытность пленником тебе бывать не доводилось. Толкнув дверь ногой, он втащил тебя внутрь и заявил:
— Не знаю, кто из них тебе нужнее, но я предпочел бы избавиться от всех и сразу.
Должно быть, твое потрясенное лицо все же доставило Малфою удовольствие, потому что он подошел и сел на диван у окна, ожидая спектакля. А ты даже не знал, какое тут можно устроить представление. На огромном столе валялся проклятый журнал. Прижавшись к нему щекой, сладко сопела Джинни. Ее волосы были спутаны, платье в нескольких местах порвано, а правый рукав еще и опален огнем. Напротив нее в кресле, гневно скрестив на груди руки, не менее крепко спал Северус, похудевший, мертвенно-бледный, с черными тенями под глазами и четырехдневной щетиной. Твое желание броситься к нему, провести рукой по колючей щеке, попросить: «Прости меня…» было огромным, но ноги не могли сдвинуться с места, потому что ты знал: единственное, что сейчас может уничтожить остатки твоих сил — это отвращение в его глазах. Поэтому ты предпочел смотреть на иные вещи: поломанную мебель, почерневшие от сажи стены и кучу пустых бутылок на столе. Похоже, Драко не соврал. В комнате дрались и пили, причем именно в такой последовательности. Только из-за чего?
— Как здесь оказалась Джинни?
— Пришла. Очень вежливо постучала в дверь и попросила мать устроить ей встречу со Снейпом. Та проводила ее к нему. Последствия видишь сам. Уж не знаю, делили они тебя таким образом или решали, кто первый прикончит, но конфликт вылился в многодневный запой.
Ваши голоса разбудили Северуса. Он вздрогнул, обвел комнату налитыми кровью мутными глазами, ни на миг не задержавшись на твоем лице, и с трудом распрямил затекшую от неудобной позы спину. После этого довольно небрежно потряс за плечо Джинни. Та, не поднимая голову с журнала, заныла:
— Ну какого хрена?..
— Прибыл Поттер.
— А… — Она выпрямилась и потянулась за бутылкой. — Лживый ублюдок.
Снейп взял свой стакан.
— За это надо еще раз выпить.
— Мы который день за это пьем, — чуть раскачиваясь из стороны в сторону, сказала Джинни. — У меня другое предложение. Выпьем за… — Видимо, ей ничего не пришло в голову. — Ох, Поттер, чертов гомик.
— Поддерживаю, — кивнул Снейп, пошатнувшись вместе со стулом. Опасаясь, что он рухнет на пол, ты бросился вперед, но профессор пригвоздил тебя к полу взглядом, вмиг ставшим рассудочным и злым. Поднеся стакан ко рту и залпом выпив остатки скотча, Снейп встал и, покачиваясь, пошел к двери. Проходя мимо тебя, он приказал:
— Уходим, Поттер.
Драко это не устроило.
— А с ней что делать?
Джинни понюхала кожу на запястье и поморщилась.
— Не волнуйся, Малфой. Сейчас вымоюсь, одолжу у твоей маменьки платье, а то меня в таком виде домой не пустят, и вернусь к себе. За половину мебели заплачу, и не надо орать, что я столько не зарабатываю — мой контракт с «Гарпиями» твои вшивые метлы как-нибудь покроет.
— Вшивые? — возмутился Малфой.
Остаток разговора ты слушать не мог, потому что Снейп, не дожидаясь, последуешь ты за ним или нет, уже покинул комнату. Догнать его тебе удалось только в холле, где профессор надевал пальто, поданное эльфом. Потом он галантно целовал руку вышедшей на шум Нарциссе.
— Северус, ты надолго? — волновалась она, настороженно скользя взглядом по вашим лицам.
Он пожал плечами.
— Не знаю.
Ты понятия не имел, о чем он. Думал, радоваться ли сказанному или… Что вообще тебя ждет? Сплошные вопросы. Ни тени ответа. Только возможность идти за ним следом. Еще вчера это казалось нереальным, а сегодня ты робел и дышал через раз, совершенно не понимая, что делать с выпавшим тебе шансом. Миновав ворота, Снейп остановился и хрипло спросил:
