Анна Котенёва - Откровенный разговор про это для тех, кому за

И вот вернулась я в город, уже осень, листва палая пахнет, яблочки на лотках, от реки аромат. Раз вышла утром из дома, еще темно, мимо какой-то мужичок бежит – то ли от инфаркта, то ли наоборот. Он пробежал, а запах остался – свежий пот, табачок чуть-чуть, одеколон мужской, старый еще, не современный. Я так и охнула – все женское проснулось. Весь день ходила по округе, искала мужичка. Наутро рано вышла, стала ждать, сама приоделась, подкрасилась. Он мимо промчался, не посмотрел, конечно, а я опять стою, так мне хорошо.

Словом, я его месяц встречала-провожала, он уже здороваться стал. Потом как-то остановился, заговорили мы, а я слов связать не могу – голова от запаха кругом идет. Он, конечно, почувствовал, в дом зайти не отказался, а там такое случилось, что давно должно было быть. И мы с ним стали жить как в сказке. Он ко мне переехал, дома дети остались. С утра он выбегает, я готовлюсь. Потом появится, а у меня уже ноги от желания подламываются, раздеваю, а запах так и обволакивает. И всюду он по-разному пахнет – где чистые запахи, холодноватые такие, а где темные, от которых душа как у волчицы становится. А уж в самом тайном месте запах просто есть хочется, такой он густой и вкусный. И это все его собственные запахи, он так и после душа пахнет. А уж если всякие пахучие листики положить рядом, чуть-чуть одеколона, а лучше всего – ремень кожаный или перчатки, то мне от счастья почти плохо становится.

А муж мой меня ласкает под эти ароматы, и я каждый миг блаженствую, как никогда в жизни не получалось. Нынче говорят «кончаю», а я просто кончаюсь. В доме у нас все чисто, свежестью пахнет, и такая радость на душе. А если бы не подружка, да не бабушка, я была бы такая бедная, словно кто меня обокрал».

Со щеночком

«Я вышла замуж в 30 лет. Получилось как-то несуразно: у меня был роман с замечательным мужчиной – и в жизни, и в постели, – но я влюбилась в одного молоденького, просто щеночка. И так меня к нему тянуло, что я с предыдущим рассталась, хотя он говорил, что второй такой пары в мире просто нет. А со щеночком (он на 10 лет меня моложе) было очень забавно: в первую нашу ночь он лег на спину, руки по швам и говорит дрожащим голосом: «Я ничего не умею…» А я-то, дура, влюбленно отвечаю: «Ничего, я тебя всему научу».

Поженились через месяц, прожили уже 22 года, дочка взрослая. И все эти годы я с моим щеночком мучаюсь – то он не может, то он не хочет, то у него не получается. Даже в самые молодые годы чаще раза в неделю никогда не было, а потом стало раз в 2 недели, а сейчас – раз в 3 недели, а то и того реже. Я-то вокруг него и так, и сяк вьюсь, то комбинашку прозрачную натяну, то штанишки с кружавчиками, то вовсе голая ходила, а он отворачивается, словно не замечает.

Когда «Эммануэль» и «9½ недель» только еще появились, я их буквально по кадрикам выучила и дома воспроизводила. Столько сливок извела, клубнику то на себя, то на мужа клала, со льдом играла. Да все понапрасну – щеночек только жмурится, а сам лежит, словно статуя, а я ему и так, и сяк делаю, удовлетворю, раз уж начала, а сама полночи болями в матке страдаю.

Но изменять ему ни разу не изменила – нехорошо это, мне самой нехорошо было бы. Так и мучаемся – я с голодухи, а он оттого, что импотентом себя ощущает. Но к врачу пойти – да ни в какую, просто на дыбы вставал. И все-таки полгода назад затащила (буквально) завела в кабинет, усадила, говорю: «Вот у него проблемы». И доктор меня вежливо из кабинета попросил. Я сижу, радуюсь, что что-то с места сдвинется, муж все-все расскажет, врач его чем-то подкрепит, вдруг да поможет… А оказалось, этот щеночек рассказал, что раньше мы с ним жили каждый день раза по три, и он с меня не слезал по полчаса, а теперь почему-то один раз минут 5–7. Да эти 5 минут у него на все про все уходят – от того, чтобы рубашку расстегнуть до того, как в ванну уйти. А уж насчет каждый день – так вообще никогда не было, чтобы хоть 2 дня подряд.

Потом врач меня пригласил, тут все и выяснилось. Я так плакала, думала, сердце разорвется. Тем не менее лекарства ему выписали, а нам обоим было сказано, каждый день ласками заниматься и учиться этому делу (секс-терапия). Мне-то учиться уже нечему – я и так всю жизнь его ласкаю, но когда муж начал на мне учиться этому искусству – хоть плачь! Ничего не понимает, не чувствует, возится где-то внутри, а мне или больно, или вообще никак. Ни грудь погладить, ни спину – сразу внутрь лезет и так там шевелит, что убежать хочется. Словом, никакой секс-терапии, а только издевательство.

И вот теперь я сижу (фигурально, конечно) и думаю: а может, действительно пойти налево – никаких сил уже нет терпеть. Или поднять его на ноги, импотенцию ликвидировать – и под зад коленом, а самой завести настоящего мужика? Хотя лучше моего мужа в дому никого нет – он и рукастый, и хозяйственный, и все деньги в дом несет. Но больно уж тяжело терпеть».

Никому не нужен

«Я знаю, что мне никто не поможет, но надежда умирает последней. Я первую половину жизни прожил с женой, а с 47 лет – с любовницей. То есть она и раньше у меня была, но в 47 я жене все открыл и ушел. Стали жить очень интересно: и полугода не прошло, как меня обратно к жене потянуло. Я пришел, а она меня приняла, мы с ней опять стали спать, но тайком от сожительницы (мы с ней так и не расписаны, а с женой не разведены). И вот я от любовницы тайком к жене ходил – лихо? Потом, прошло уже года 4, сожительница это заметила, но стерпела, просто усилила надзор за мной, стала буквально везде со мной ходить и с работы встречать. Постепенно я от встреч с бывшей женой отвык.

Хотя, когда я стал сравнивать, то у жены, оказывается, много такого открылось, чего она в супружестве со мной не позволяла. До орального секса мы с ней добрались раньше, чем в кино увидели, а уж про ласки всякие и говорить нечего – у нее все гораздо лучше получалось, чем в порнухе. Я ей порой пенял, что она себя развратно ведет, а она только смеется – ты мне не муж, а если не нравлюсь, шагай к своей мымре. Но сожительница моя вовсе не мымра, и тоже была не лыком шита, иначе я бы к ней не перебрался. Бывало, так заласкает, затискает, что хочешь не хочешь, а вскочишь.

Вот так я прожил в сожительстве до 63 лет, своих детей и внуков, а также и тех, что мне в приданое достались, на ноги поставил, все разлетелись кто куда. Каюсь, я к старости куролесить начал – на молодых заглядывался, сожительницу достатками жены дразнил, а той, наоборот, сожительницу в пример ставил. Имел двух и еще на сторону бегал. И добегался.

После шестидесяти стали мои мужские достоинства слабеть – все реже и все хуже получается, сожительница воет, говорит, что гнать пора. А я думал, что это я на ней же и надорвался – когда у нее климакс пошел, ей все время хотелось, а я ей всегда в этом деле помогал. Потом подумал, что жена меня сглазила, пошел к ней, поговорили, она клянется, что ничего такого. Потом попробовали – с ней все отлично получилось. Опять я к ней стал захаживать. А сожительница выследила и скандал устроила, посуду била – ты ей все оставляешь, а меня впроголодь держишь. А я честно с ней пытался, но как лягу, так все и пропадает. А как не пропасть, если она смотрит, как снайпер из засады, а если что для меня делает, то как только хоть что-то у меня появится, сразу хватает и пытается использовать – а ОН и падает.

Я начал лечиться по рекламам, но там только деньги дерут, а ничего не помогает. Пришлют пузырек или таблетки, я все поскорее выпью, немного оживу, а через неделю-другую – опять ничего. Правда, с женой получше бывало, но к ней один мастер с завода стал захаживать, так она уже не такая голодная была, чтобы мне все отдавать.

Потом я скопил денег, поехал в Москву – полечиться, либо операцию сделать. В одной рекламе так было расписано – вживляют что-то в это дело и насосик под кожу, нажал на него – и встает как надо, а побольше пожмешь – так вообще любые размеры сделать можно. Но оказалось, что это мне не по карману – в долларах больше, чем «Волга», стоит, так я в клинику лег, меня там уколами лечили, массаж постыдный делали, вакуум-помпу, витамины, гормоны и т. д. Ну, на сестричек я реагировал как надо, а провериться было негде. К выписке (когда деньги кончились) я так и не был уверен, что все вернулось, но делать нечего – уехал домой.

Приехал – и думал, умом тронусь. У жены моей тот мастер живет, а сожительница за его брата замуж вышла! А они мужики здоровые, с ними не очень-то поскандалишь. Правда, жена все-таки выделила мне в доме комнату с отдельным входом – мол, живи, не на улицу же выгонять, – но так это обидно.

Вот теперь я остался совсем один, ни с кем из женщин ничего не получается, да и не хочется. Иногда хочется с женой или сожительницей, но до них не добраться, так и кукую.

Что делать – ума не приложу, никому оказался не нужен. Конечно, я их обижал в жизни, но на то они и женщины, чтобы простить и пожалеть. Но, видно, такая память у людей, что они не помнят того хорошего, что я им делал. А я ведь никогда не отказывал, всегда в охотку давал. Наверно, к младшему сыну уеду, буду по-стариковски доживать, никому не мешая, пусть меня хорошим помнят, а не скандалистом».