Его забытый кошмар - Алекс Хант
— Второй раз подсказал, что ты можешь играть за обе команды?
— Угу. Однополый секс — это то, что нужно распробовать. И найти подходящего партнера. Того, с кем ты можешь расслабиться, высказать собственные желания вслух, и не бояться, что тебя воспримут предвзято.
Я отвернулся к окну, глядя, как мимо проносятся деревья.
Вывод правильный он сделал.
Но мне от этого не легче.
Не легче, что к этому выводу он пришел после того, как «закончил» со мной!
Все же обида точила изнутри.
И видеть сейчас изменения того, кого я привык мысленно обзывать нелицеприятными эпитетами… было непривычно.
Рассудительный. Внимательный. Умеющий слушать.
И не давший сделать мне глупый шаг с быстрым перепихоном на отравленную алкогольными парами голову.
Возможно, стоит сказать «спасибо»?
Но я молчал.
Как и не поднимал тему с благодарностями в ближайшие две недели, когда мы точечно проходились по плану осуществления в реальность задумок по реализации открытия путей экстремального туризма для избирательных клиентов.
Полмесяца бок о бок… и мое мнение о бывшем хулигане начало претерпевать изменения.
Он больше не заводил разговор о возможном сексе между нами, не вспоминал ужасные времена, когда мне приходилось баррикадировать дверь, чтобы Солнцев и его подвыпившие друзья не заходили в мою комнату в общежитии лишь затем, чтобы рассесться вокруг моей кровати, потеснив к стенке, да громко общаться, смеясь, до самого утра. Мне волей-неволей приходилось принимать участие в таких посиделках, хотя безумно хотелось спать. Я же, в отличие от того же Ильи, помимо учебы имел подработку. И ходил на курсы по скалолазанию. День был забит с раннего утра до позднего вечера, так что на ночных визитеров ресурса уже не оставалось.
Впрочем… их старания взрастили во мне характер. Именно из-за нелепого желания заползти на стену, лишь бы уйти от лишнего внимания, мне и пришла в голову идея с посещением тренировочной базы МЧС.
Так что… чем-то я был обязан Илье.
Сейчас горы, страховочные тросы и необходимость испытывать собственное тело на прочность были намертво вплетены в мою жизнь. Да я просто не представлял себя без этого!
Вероятно, еще данный факт и сыграл роль, когда в предпоследний день своей командировки я согласился проехать с Ильей до дальнего рубежа, где, по его словам, была первая «избушка», которую горники использовали как перевалочный пункт, вот только находилась она в таком месте, что не каждому хватало сил до нее добраться.
— Это вызов самому себе. — Рассуждал он, паркуясь возле скалы.
— Подъем в триста семьдесят метров?
— Плюс-минус. К тому же площадок для отдыха не так много, как на предыдущем маршруте.
Я посмотрел на предложенную трассу… и кивнул.
— Нужно же привезти в Москву яркие впечатления. Погнали!
Глава 4
— Кажется, я переоценил свои силы. — Жаловался, лежа прямо на земле, глядя в звездное небо, тяжело дыша.
— Я предупреждал, что подъем будет не из легких. — Также хрипло отозвался Илья, раскинув руки в разные стороны в каком-то метре от меня.
— Но мы это сделали!
— Кажется, мне нужен будет массаж после таких приключений. И горячая ванная, где буду отмокать, пока не вырастут жабры.
Я фыркнул.
— Аналогично.
Солнцев довернул голову в мою сторону.
— В избушке ванны нет. И водопровода тоже. Освещение на генераторе, но, пожалуй, это единственный плюс, принесенный из цивилизации.
— Будем, как дикие люди. — Слабо дернул уголком рта, делая попытку перевернуться. Получалось с трудом.
— Справимся. Там большие бочки для дождевой воды сразу за домом, так что и умыться сможем, и утолить жажду.
— Совсем не VIP-сервис.
— Выживание в горах? — он, тоже кряхтя, принял сидячее положение.
— Сейчас чуть переведу дух, и веди.
Избушка действительно оказалась довольно приземленным строением. Никаких отдельных комнат и современного ремонта, не говоря уже о канализации и заполненности холодильника. Да даже холодильника не было!
Маленький кухонный гарнитур с газовой конфоркой, стол, два стула, диван и двуспальная кровать.
Вот и все убранство.
Зато бочек с дождевой водой оказалось достаточно, чтобы смыть с себя пот и заварить чай.
Здесь с камином пришлось повозиться, его давно не растапливали. Но немного упорства, и в нише весело заплясали огненные всполохи.
Мы сидели на диване, смотрели на пламя и пили чай. За окном давно властвовала ночь, на небосвод, удивительно ясный сегодня, взошла круглая луна, отбрасывая на землю слабое свечение.
— Думаю, кампания с той трассой выгорит. — Солнцев обхватил чашку двумя руками.
— Предварительные цифры меня устраивают. Но посмотрим, что будет после тщательной калькуляции.
— Твои сметчики еще не прислали отчет?
— Он в работе.
Илья пожевал губу.
— А ты… будешь еще приезжать сюда?
— Интересуешься с точки зрения начальства на объекте?
— С точки зрения мужчины, который мне интересен.
Я не должен был реагировать, но сердце дрогнуло. Совсем не так, как при его первом признании.
Хотя… казалось бы, ситуация практически идентична. С той лишь разницей, что сегодня меня ничто не держит в доме насильно. Ночевать можно и на свежем воздухе, если уж на то пошло.
Но я не рвался за пределы избушки.
С какого-то дня общество Солнцева перестало давить и раздражать.
Возможно, его непринужденность?
И открытость.
Та самая, которой не хватало тринадцать лет назад.
— Возможно.
Он не предпринял попытки вновь заострить внимание на теме ниже пояса. Давал мне время самому принять решение?
Интересная ситуация.
Теперь все зависело только от меня.
Чувство занятное. Учитывая, кто был потенциальным партнером.
С одной стороны, вероятно, это было неправильно, рассматривать возможность закрытия гештальта таким вот своеобразным способом. С другой… а что я теряю?
Кружку пришлось отставить на пол.
— Я предпочитаю быть сверху. — Предупредил, чтобы не было разночтений.
Илья усмехнулся, повторил мой маневр с кружкой, после чего перетек на колени, вставая между моих ног.
— Я догадался.
Он потянулся к моей ширинке, дергая бегунок вниз. Снимать полностью джинсы не стал, лишь высвободил член, сразу потянувшись к нему губами.
Поцеловал головку, после чего провел языком до самых яиц и обратно. Не стал медлить, тут же взял в рот. Он всасывал пока еще вялый член в себя, играясь кончиком языка со стволом, потянул ладонью крайнюю плоть, оголяя уздечку, прошелся по ней, посылая по моему телу приятное тепло.
Постепенно, с
